В конце 1921 г., как считает З. Кныш, полковник осознавал, что украинская национально-освободительная борьба должна продолжаться, а не повторяться: «…То обстоятельство, что уже в 1922 г. мы видим его во главе краевого “провода” военной организации, свидетельствует о том, что Е. Коновалец принял вызов новой эры. Дальнейшая деятельность военной организации действительно имела мало общего с традициями предыдущего этапа освободительной борьбы»[113].

Добавим от себя, что речь идёт о прямом отказе от курса на проведение национально-освободительной (революционной) деятельности с целью поднятия восстания и отторжения Галиции от Польши. Если оставить за рамками пафосную патетику Зиновия Кныша о некой «освободительной борьбе», то необходимо констатировать, что задание по восстановлению разгромленной разведывательной резидентуры ВО-абвер для полковника носило довольно сложный характер. И это с учётом того, что командант продолжал вынашивать намерения работать не столько против Польши, сколько против России. Опять же, в рамках полученных из Германии инструкций в связи с планами Л. Троцкого «предать весь мир очистительному огню революции». Что характерно, в этих планах большевиков Германии была отведена главенствующая роль в Европе как полигону для отработки «революционных технологий», что и подтвердила попытка неудавшегося революционного переворота 7 ноября 1923 года.

Что касается Германии и абвера.

Ценность материалов исследовательской работы А. Дарованца, на наш взгляд, состоит в том, что он, в отличие от своих украинских коллег-историков, отважился подробнее остановиться на третьем центре «войсковой организации», а именно Германии[114]. Принимая во внимание разгром ВО-абвер и, как следствие, парализацию деятельности экспозитуры, именно Германия в это время начинает занимать ведущую роль в дальнейшем функционировании всех украинских националистических организаций, находящихся в эмиграции. В Германии интересы ВО-УВО с 1921 г. представлял Рико Яри. На него были возложены вопросы организации – поставок оружия и военных материалов, закупаемых у немецких фирм. Вскоре, как пишут С. Шевчук и О. Кучерук, для придания официального статуса ВО-абвер была сформирована его штаб-квартира во главе с Р. Яри, который занял должность войскового референта Заграничной делегации «Войсковой организации» («ЗАДВОР»)[115]. В состав «ЗАДВОРа» вошли украинские эмигранты, составившие костяк организации осенью 1922 года. В 1921–1922 годах «ЗАДВОР» активно занимался поставками оружия и боеприпасов в Край, исходя из вероятности возникновения военного конфликта между Польшей и Германией, который мог послужить поводом для воссоздания ЗУНР[116].

Что собой представляла войсковая референтура ВО-абвер в Германии и её комендант – Р. Яри. В большинстве своём современные украинские историки обходят стороной как его самого, так и ту роль, которую он сыграл в истории украинского националистического движения за границей в период 20–30-х годов. Не думаем, что мы будем далеки от истины, заявив, что Рико Ярый в указанное время являлся «серым кардиналом» ВО-УВО-абвер, затмевая собой команданта краевой экспозитуры, о чём находим подтверждение в одном из писем А. Мельника: «…он (полковник Е. Коновалец – О.Р.) погряз в тесную связь с абвером через Ярого, который фактически держит в своих руках не только техническую и материальную часть организации, но и самую организацию, более того, ставит в зависимость и его…»[117].

Рихард Ярий родился в 1898 г. в г. Ряшев (г. Жешув, Польша). Отец Р. Ярого был австрийским офицером, по национальности чех, мать – еврейка (девичья фамилия Поллак). Р. Яри закончил в 1917 г. офицерское училище и получил звание лейтенанта. На фронте Первой мировой войны попал в сапёрный батальон. В своей офицерской книжке в графе «Национальность» написал: «немец». В 1918 г. был уволен в запас. Оставшись без работы, завербовался в качестве офицера в украинскую армию (УГА) на вербовочном пункте в г. Вена. В 1920 г. он становится капитаном (сотником), а ещё через год, после поражения УГА, оказывается в лагере интернированных в Чехословакии[118].

В своих показаниях арестованный член ОУН Т. Т. Мороз сообщил, что, будучи в 1919–1920 гг. в Германии и вращаясь среди украинских националистических деятелей, Р. Яри быстро обратил на себя внимание германских государственных инстанций, в частности абвера. С самого знакомства Е. Коновальца с Р. Яри последний являлся как в УВО, так и в ОУН личным адъютантом полковника, ведавшим вопросами материально-технического обеспечения организации, а также в своих руках он сосредоточил все финансовые рычаги ВО-УВО-ОУН. При этом одновременно являясь посредником между ВО-УВО-ОУН и абвером. Контакты с Е. Коновальцем, со слов Т. Мороза, Р. Яри установил в 1922 г., уже будучи связан с германской разведкой. По её же заданию в 1921 г. выезжал в лагеря интернированных украинцев и проводил с ними некую работу (вербовал в ВО-УВО – О.Р.). Установив контакт с полковником Р. Яри, одновременно поддерживал связь с сотрудником абвера майором Фосс, а с 1934 г. с Лахузеном и Штольцом вплоть до 1941 г., то есть до дня своего ареста и заключения в лагерь. Примерно в 1921–1922 гг. состоялась сделка, сговор, между руководством ВО-УВО и абвером. Сделка эта сводилась к тому, что абвер взял на себя снабжение ВО-абвер оружием, деньгами, предоставление убежища лицам украинской национальности, бежавшим из польского войска, а взамен этого ВО-абвер обязался вести против поляков разведку, разложенческую работу в польской армии, и, наконец, хотя и не было прямого указания, но косвенно безусловно – это террористическая деятельность. На территории Польши была создана широкая разведывательная сеть, в городах Варшава, Люблин, Краков имелись резидентуры ВО-абвер, не говоря уже о Западной Украине[119].

Показания Т. Т. Мороз в контексте нашего исследования можно трактовать несколько иначе. Абвер как заказчик украинской, националистической, разведывательно-террористической структуры ВО-абвер был заинтересован в организации надёжной управленческой связи «подведомственной» ему «военной организации», добывавшей необходимые разведывательные материалы, взамен получая существенные финансовые средства (имеется в виду, что на период 1921–1922 гг. деньги получал диктатор Е. Петрушевич). Как часто это бывает, возник вопрос доверия между «контрагентами» – договаривающими сторонами. На первом этапе функционирования Львовской разведывательной резидентуры ВО-абвер предоставляемая информация, каналы связи и в целом управляемость структуры немцев устраивала. Однако после неудавшегося покушения на Ю. Пилсудского (С. Федак-младший во Львовской ВО-абвер возглавлял боевой отдел) и после разгрома экспозитуры пришлось её возрождать на новых началах, в новом формате, приняв во внимание допущенные ошибки предыдущего руководства. В этой реанимационной деятельности Львовской ВО-абвер отводилась ведущая роль не Пражской, а Берлинской экспозитуре («ЗАДВОР»), ответственной за надёжное обеспечение оружием, боеприпасами и иным военным снаряжением ячеек военной организации в Крае. В рамках принятых абвером решений так называемый «центр» (штаб-квартира) ВО-абвер со временем, сам того не желая, переместился в Берлин.

После