договором. Намерения Германии получили поддержку США, заинтересованных в том, чтобы вложенные в Германию американские инвестиции приносили все большую прибыль. Как следствие, в июне 1929 г. был представлен новый, второй по счету репарационный план для Германии, получивший известность в качестве «плана О. Юнга» (по имени американского банкира). Утвержденный на второй Гаагской конференции в январе 1930 г. «план Юнга» устанавливал, что Германия должна будет выплачивать репарации вплоть до 1988 г., ежегодные репарационные платежи Германии снижались еще на 20 %. Отныне перечень основных источников репараций для Германии был ограничен доходами госбюджета и прибылью, получаемой от эксплуатации железных дорог. Долговые обязательства, возложенные на германскую промышленность, аннулировались, что создавало перспективы для ее дальнейшего роста. Были также сняты все виды союзнического контроля за финансовой системой и экономикой Германии. Фактически последние репарационные выплаты Германия осуществила в 1932 г., после установления в стране нацистского режима в 1933 г. они сошли на нет. Всего Германия успела выплатить в рамках репараций около 20 млрд марок.

Благодаря сохраненному экономическому потенциалу, мало затронутому войной, а также послаблениям со стороны стран-победительниц Германия уже к концу 1920-х годов смогла достичь довоенного уровня промышленного развития. Вдвое вырос объем промышленного производства, причем на новой технологической базе. Бурное развитие получили молодые отрасли промышленности – химической и электротехнической, было освоено производство искусственного бензина и синтетического шелка. К концу 1920-х годов Германия по объему производимой продукции вышла на 1-е место в Европе (12 % общемирового), уступив лишь США (44 %)[92]. Германский финансовый капитал вновь занял свое место в международных монополистических объединениях. По инициативе германских магнатов в 1926 г. был создан Европейский стальной картель, на долю которого пришлось около двух третей европейского производства стали.

Вместе с тем экономический рост здесь сопровождался усилением зависимости германской экономики от зарубежных, прежде всего американских, инвесторов. В 1929 г. американские инвестиции в Германии составили 70 % всех иностранных капиталовложений, и большая часть из них принадлежала американской финансовой группе Дж. Моргана. Банковскому дому Моргана принадлежала вся химическая промышленность в лице концерна «И. Г. Фарбенидустри». Через «Дженерал электрик» Морган контролировал германскую радио- и электротехническую промышленность в лице германских концернов «АЭГ» и «Сименс». Через «Дженерал моторе» под его контролем находился германский автомобилестроительный концерн «Оппель». Позиции иностранного капитала в германской экономике укрепляла деятельность Банка международных расчетов, созданного для распределения германских репараций между союзниками [93].

Мировой экономический кризис 1929–1933 гг. сопровождался падением производства во всех ведущих державах, но Германия стала одной из наиболее пострадавших стран, поскольку состояние ее экономики зависело от иностранных инвестиций. Кроме того, дальнейший рост производства здесь сдерживался узостью внутреннего рынка, поскольку уровень жизни основной части германского населения был все еще низким. Это вынудило страны-победительницы в еще большей степени смягчить финансово-экономические обязательства Германии. В 1931 г. американский президент США Г. Гувер выступил с предложением о моратории, предполагавшем отсрочку репарационных платежей Германией на год. Но попытки паллиативных решений уже не могли сбить остроту напряженности в обществе, итогом чего стал легальный приход нацистов к власти в 1933 г.

Помимо Германии в тяжелом экономическом отношении оказались государства, образовавшиеся на обломках Австро-Венгерской империи, распад которой был оформлен 10 сентября 1919 г. Сен-Жерменским договором. С целью пресечь любую попытку реставрации империи Габсбургов Франция добилась раздела территории Австро-Венгрии между семью государствами, из которых Австрия и Венгрия в территориальном отношении оказались наименьшими. Австрия была вынуждена признать независимость Венгрии, Польши, Чехословакии и Королевства словенцев, хорватов и сербов. Часть южнославянских земель, прежде принадлежавших Австрии, отошла к Италии, которая присоединила к себе также Южный Тироль.

У Австрии был отнят военный и торговый флот на Адриатике и Дунае, ее обязали уплачивать репарации, размеры и сроки выплаты которых должна была определить репарационная комиссия. С Румынией и двумя новыми государствами – Чехословакией и Югославией – Франция образовала так называемую «малую Антанту», а восстановленной Польше оказала помощь в войне с РСФСР в 1920 г. Раздел Австро-Венгрии еще более усугубил положение региона, поскольку привел к нарушению привычных хозяйственных связей между различными частями бывшей империи – в частности, промышленной Чехии (Богемии) и хлебопроизводящей Венгрии. Он также препятствовал послевоенному восстановлению торговли, в связи с чем новые государства с первых шагов своей независимости ввели таможенные барьеры.

27 ноября 1919 г. в парижском предместье Нейи был подписан мирный договор с Болгарией. Договор значительно урезал территорию Болгарии, лишившейся Южной Добруджи в пользу Румынии. Часть Македонии, входившая ранее в состав Болгарии, перешла к Королевству словенцев, хорватов и сербов. В пользу Греции от Болгарии отторгли Западную Фракию из-за чего она утратила выход к Эгейскому морю. Как и другие побежденные государства, на Болгарию были возложенные репарационные обязательства и реституции. Болгария вступила в длительный период экономического кризиса.

В целом система международных отношений, созданная после Первой мировой войны и получившая название Вашингтоно-Версальской, должна была обеспечить господствующее положение нескольких крупнейших государств-победителей. Однако расчеты на ее долговременный характер не оправдались. В первую очередь, скрытую оппозицию, а затем и открытый вызов этой системе бросила Германия, в которой на волне реваншистских настроений к власти в 1933 г. пришел нацистский режим, опиравшийся на достигшую значительного уровня развития экономику. В немалой степени экономическому восстановлению Германии, в том числе ее военно-промышленного потенциала, способствовали американские монополии, расширившие картельные связи с германскими концернами

Острый узел противоречий в послевоенный период сформировался между капиталистическими державами-победительницами и Советской Россией, который был основан не только на стремлении, воспользовавшись ослабленным положением страны, захватить ряд ее богатых ресурсами территорий, но на непримиримом антагонизме общественно-политических систем. Продолжавшийся, несмотря на Гражданскую войну и иностранную интервенцию, социалистический эксперимент в Советской России являлся опасным для Запада ферментом, который усиливал революционное брожение в странах-победительницах.

Страны Антанты не устраивала независимая, несмотря на тяжелое экономическое положение, внешняя политика Советской России. Неудивительно, что она была лишена возможности участвовать в переговорном процессе относительно послевоенного устройства мира[94]. В конце октября 1918 г. утвержденный Вильсоном секретный «Комментарий» к «14 пунктам» прямо предусматривал уничтожение советской власти и расчленение России. В «Комментарии» указывалось, что так как независимость Польши уже признана, то не приходится говорить о единой России; на ее территории должны образоваться отдельные государства – Латвия, Литва, Украины и др.; Кавказ рассматривался «как часть проблемы Турецкой империи»; предлагалось также предоставить одной из стран-победительниц мандат для управления Средней Азией на основе протектората[95].

После того как державы-победительницы убедились, что военным путем уничтожить Советскую Россию не удастся, их политика по отношению к побежденной Германии претерпела существенные изменения, смысл которых состоял в том, чтобы, содействуя ее экономическому возрождению (под контролем стран-победительниц), в последующем канализировать внешнеполитические устремления Германии против