— Вы хотите работать, не получая за это деньги? — изумился Джованни, для которого моё предложение было явно выше его понимания, — разумеется я согласен!

— Буду приходить к вам в свободное от учителей время, — кивнул я, — вместе со своим секретарём. Поскольку я весьма ограничен в том, чтобы писать сам.

Тут я показал ему на свои подрагивающие руки.

— То делать это будет он, по моей подсказке, — объяснил я.

— Я получу не одного, а двух бесплатных работников⁈ — изумился он, услышав только то, что он услышал, — это просто какое-то чудо господне!

Моя уверенность в том, что банк Медичи, по крайней мере его Римский филиал является лучшим местом для изучения банковского дела стала стремительно улетучиваться. Как такой человек мог занимать столь высокий пост⁈

С этими мыслями я покинул филиал банка и направился домой, чтобы «обрадовать» Бартоло о том, что мы устроились на работу. Парень был счастлив, но только до момента, когда я сказал, что это всё будет бесплатно.

— Зачем же мы тогда будем там работать сеньор Иньиго? — он так же как и Джованни Торнабуони до него, был сильно удивлён моим предложением.

— Давай я скажу по-другому, — я понял, что в этом времени только я видел выгоду для себя в перспективе, — мы узнаем все их секреты и воспользуемся этим.

Вот в такой формулировке парню это уже стало понятно, на его лице расцвела улыбка.

— Сеньор Иньиго, я в деле! — заключил он, — только хочу вам напомнить, что я работаю до конца года и потом уезжаю в Феррару, чтобы продолжить обучение в университете. Нужную сумму на проживание я уже собрал, и всё благодаря вам!

— Я помню, особенно когда ты при этом читал письма от некой Лусии, — проворчал я, узнав наконец истинную причину стремления парня в университет Феррары и учёба была там точно не на первом месте.

Молодой парень густо покраснел, но стал спорить.

— Нет сеньор Иньиго! Мы с ней просто друзья!

— Да, да, — не стал я настаивать, — ладно покажи мой график, нужно будет туда внести ещё и работу.

Бартоло достал весьма забитый недельный график, который я научил его составлять и поддерживать, и мы с трудом втиснули нашу новую работу между моим изучением арабского и уроками кардинала Виссариона.

— Так, а куда мы втиснем арамейский? — задумался я, — завтра встреча с учителем.

Бартоло ахнул, взглянув на расписание, где времени оставалось только на еду, сон и перемещение между разными учителями.

— Подвинуть кардинала Торквемада? — задумался я о ставших не очень полезными для меня уроках богословия, поскольку чтобы совершенствоваться дальше мне нужна была практика полемики, а с кардиналом мы уже настолько хорошо знали друг друга, наши доводы и контрдоводы, что наши дискуссии часто заходили в тупик, так что просто изучая материал, без практического его применения, я чувствовал, что это меня не развивает так, как вначале.

— А он не обидится? — осторожно поинтересовался Бартоло.

— Вот это мы сегодня и узнаем, — решил я.

Как я решил, так и сделал, когда начался наш урок я вывалил ему то, что мне нужна практика диспутов с различными оппонентами, поскольку наши уроки богословия больше не развивают меня так, как я бы хотел. На моё удивление, кардинал вместо того, чтобы расстроиться, наоборот широко улыбнулся.

— А я всё думал, когда ты об этом скажешь Иньиго, — ответил он без малейшего признака гнева.

— Я давно об этом думал ваше преосвященство, — смутился я, — просто боялся, что вы обидитесь на меня.

— Иньиго, — Торквемада покачал головой, — я заинтересован в твоём развитии, так что буду только рад твоему совершенствованию.

— Тогда как это сделать? — удивился я, — мой возраст и состояние вряд ли позволят участвовать в чём-то серьёзном. Никто из взрослых не будет видеть во мне серьёзного противника.

— Я думал об этом, — кивнул кардинал Торквемада, — но способ есть, в Риме есть такая небольшая канцелярия, как Папская инквизиция, которая разбирает письма и доносы на разных людей или учёных, которые проповедуют еретические учения. Для этих задач доминиканцев и францисканцами привлекают к разбирательству трибуналов, поскольку мы одни из лучших, кто знает слово божье и может составить экспертное мнение по этим вопросам.

— Трибуналы? — засомневался я, — что-то связанное с приговорами и казнями?

— Нет ты что, — тут же отмахнулся Торквемада, — только разбор писем и доносов, а также вынесение своего мнения, считается ли это ересью или нет, не более. Церковь никого не казнит, это всегда делают только светские власти.

— Хм, ну не знаю ваше преосвященство, — сомневался я, — если только вы считаете, что это пойдёт мне на пользу.

— Да, доверься мне Иньиго, — кивнул с улыбкой кардинал, затем понизил голос, — ну и к тому же, это официальное трудоустройство со всеми вытекающими правами и обязанностями. Ты станешь вхож в Апостольский дворец, а там и до разрешения посещения библиотеки будет всего один шаг сделать.

Моя мечта, попасть в Римские подвалы, где хранились сотни тысяч свитков и книг, была давней мечтой, так что я больше не колебался.

— Хорошо ваше преосвященство, тогда я вычеркну из своего расписания ваши уроки и поставлю на это время разбор корреспонденции в Папской инквизиции.

— Расписание? — заинтересовался он, — покажи его мне пожалуйста.

— Бартоло! — крикнул я и вскоре в комнату вошёл парень, поклонившийся кардиналу и поцеловавший его перстень, а после моей просьбы показать кардиналу Торквемада моё расписание, он его предоставил и его преосвященство с большим интересом его посмотрел.

— Ты придумал? — он посмотрел на меня, мне оставалось лишь кивнуть.

— Очень толково, всё расписано по часам и даже перерывы, — удовлетворённо покачал головой кардинал Торквемада, — у тебя есть копия?

— Берите этот вариант ваше преосвященство, — тут же сказал парень, — всё равно сегодня нужно будет его менять, так что он у меня в голове.

— Ты нашёл себе ещё учителя? — заинтересовался кардинал, зная то, что я учусь у множества людей и только поощрял это.