- Разрешите представиться, Лани. А вас как вас зовут?

- Лея.

- Красивое имя, библейское.

- Тогда лехаим, если это комплимент!

- Хороший тост, Лея. В переводе с иврита лехаим - это к жизни!

Лани поднял рюмку. И чуть смутившись, не доне с ее до рта. Обернулся к стойке:

- Гарик! Девушке тоже "Наполеона".

- Понравилась?

- Не то слово. Ощущение, будто мы чуть ли не муж и жена. Прямо не знаю, что предположить.

- Прозит! - Лея подняла рюмку. - Хватит вам, Казановы! И помните: направляясь в рай, человек нередко ошибается с дорогой.

- Я не ошибусь! - поспешно заметил Лани. - Вот вспомнить бы еще , где мы встречались, и ладушки-лады, Лея. Может, сами напомните?

- На трезвую голову вряд ли вспомним, - девушка выправила кавалера на правильный курс и с легкостью поглотила коньяк.

- Тогда пойдем? Я тут недалеко живу. А дом - сплошное изобилие.

- По части выпивки?

- По всем удобствам.

- Пойдем.

Впечатление от квартиры портил винный перегар. Но это смывалось, как полагал хозяин, плазменным телевизором, настроенным на успокоительную музыку.

Лани совестливо убрал со стола пустые бутылки, оставшиеся с вечеринки, открыл окно. Несколько сконфуженно посмотрел на гостью: что скажет?

- Зато не накурено, - сказала Лея.

В дверь постучали. Посыльный - парнишка лет пятнадцати в очках и сандалиях на босу ногу - вне с в комнату коробку плотного картона с припасами для спонтанного застолья.

- Бармен Гарик просил передать, коньяк за счет заведения!

- Спасибо, малыш. Передай и ему от меня...

- Приглашение на свадьбу?

- А что? - Лани вопросительно посмотрел на девушку. - Передадим?

Лея пожала плечами.

- Кто замуж не идет, того ведут.

- Значит? - посыльный переминался с ноги на ногу. Видно было: игра взрослых в "любишь не любишь" мало его занимала - не футбол. Но делать нечего, необходимо с чем-то вернуться к бармену.

И вернулся с заверением новообращенных жениха и невесты непременно пригласить его на свадьбу.

Тут и телефон зазвонил.

- Слушаю! - Лани поднял трубку. - Слушаю и не понимаю, - сказал, чуть помедлив, спустя полминуты. - Да катись ты, Гарик, со своими предложениями, остряк-самоучка!

Дал отбой. Искоса взглянул на Лею, пряча смешинку в уголках губ.

- Чего это он? - поинтересовалась она.

- Предлагает сходить на распродажу.

- Сейчас?

- Именно! До того, как нырять в кровать.

- Так и сказал. Нырять?

- Он бывший спасатель... на водах.

- А что за распродажа?

- Пеленки, распашонки, ползунки. В магазине для новорожденных.

- Подначка?

- Вот-вот! Хотя не подумай, мужик он хороший, я у него в баре по вечерам посиживаю.

- А я в обеденный перерыв.

- Если бы знал заранее... Расписание поменять недолго.

- Ради меня?

- Ради-ради... и слов не подберу.

Они переплели руки и уже не могли разъединиться, будто склеенные поцелуем. Какая-то неодолимая сила приняла их в объятия и не отпускала.

- Знаешь? - сказал он. - Мне вдруг вспомнилось, что я написал тебе акростих.

- Когда успел?

- Не знаю.

- А что это за зверь такой - акростих?

- Не боись, ручной. Но с причудами. На него надо смотреть сверху вниз.

- А попроще нельзя?

- Ну, это когда первые буквы стихотворения, если смотреть сверху вниз, складываются в имя любимой.

- Обязательно любимой?

- Не дразнись, Лея! Иначе не прочту.

- Слушаю.

- Любовью жизнь с тобой склею.

Ей-ей, поверь, а то робею.

Я навсегда с тобою, Лея.

- Когда сочинил? Мы только-только познакомились.

- Сейчас и сочинил. Но кажется, вечность назад.

- В прошлой жизни, до реинкарнации?

- Брось! Какая реинкарнация? В реальной земной жизни, не в нашей с тобой подконтрольной. Стихи понравились?

- Экспромтом просто уложил в нокаут.

- Подушку подложить под голову?

- Можно и без подушки.

Проснулся от трезвонящего телефона.

- Алло! - спросонья. - Кто это?

- Уже и не признаешь? - послышался знакомый голос Гарика-бармена. - Приготовить столик к завтраку?

- У Леи спрошу.

- Но не тяни с заказом. А то девушка сбежит.

- Не строй прогнозы с дурацкими намеками.

- Это не дурацкие. Сейчас тут у нас, особенно под рюмку, такое поветрие, после этого старика... рвануть в неподконтрольную жизнь.

- Какого старика?

- Не притворяйся, что не в курсе. Весь наш кабак на ушах стоит. И каждый второй посетитель норовит сбежать в Настоящее.

- От уплаты за счет? Или на свою погибель?

- А что, если она героическая? К тому же, кто знает про погибель? Во снах видится жизнь, а не смерть. Лее, во всяком случае...

- А подробнее?

- Подробнее у нее и расспросишь, если не сбежала.

Сердце тут и дрогнуло. А где и впрямь Лея?

Засыпал - была. Проснулся - и?

Наверное, кощунственно прозвучит, но журчание воды в душевой, означающее присутствие Леи в его жизни, одаривало ощущением счастья. Не мимолетной радости, а именно счастья. И представлялось: это счастье уже не обманет, не взорвется в секунду, как самопальная бомба, не усеет окровавленными осколками последующие годы.

Лея, обернутая до колен в махровое полотенце, выглянула в проеме двери:

- Как я тебе?

- Главное, что ты со мной!

- Признание в любви?

- Мне без тебя теперь никак! - вырвалось у Лани.

Лея присела на кромку кровати, пригрела ладонь на его лбу.

-Температура?

- Жизнь!

- Только не говори мне, что я твоя первая и единственная!

- Ты не поймешь, Лея!

Лани приподнялся на подушке, губами коснулся женской руки.

- Чего ты? - смутилась девушка.

- Сам не понимаю. Все это время я сторонился каких-либо знакомств. А с тобой... С тобой что-то у меня невероятное. Будто ты и я одно целое. Неразрывное. На века.

- Ага! Надо полагать, вечная жизнь до тебя дозвалась.

- Без иронии, Лея. Я ведь сказал, сам не понимаю.

- А кто?

- Может, Он? Говорят, браки заключаются на небесах.

- Опять реинкарнация?

- Я не о реинкарнации. Я о том, что кто-то на небесах о нас думает.

- Главное, пусть о нас думает хорошо.

- Согласен. Иди ко мне, и чтобы нам не разлучаться.

- Амен!

Кирилл ЛЯЛИКОВ