умозрительно проследить за ней от истоков. Но не нынешними глазами, а глазами своего прошлого. Впрочем, если смотреть глазами своего прошлого, никаких прегрешений в прошлом не разглядишь. Жил, как жил, не хуже и не лучше других. Будто под копирку. Включи комп, вся эта жизнь и прокрутится. Эта! А та, другая, неподконтрольная? Вот оно, где собака зарыта! Что же этот - другой - там натворил?

- Этот - другой - застрелил человека. Расследование установило: из-за страха заражения коронавирусом в нем проснулась агрессия и помутила рассудок.

- А я тут при чем?

- Нет ли у вас страха?

- У нас и коронавируса нет.

- Но пистолеты и у нас водятся.

- Не в мусорник же выбрасывать.

- Предъявите.

- Конфискуете?

- Для начала номер запишем и проверим, пахнет ли порохом.

- Порохом пахнет.

- Стреляли?

- Не я. Давал пострелять соседу. Он старый-престарый, за сто лет. Мучается дикими снами: будто воюет с фашистами, одного уложил, другого, а последнюю пулю оставил для себя. И бац в голову, финита ля комедия! Так что... без пистолета ему невмоготу, не пересилит старческого маразма, а ему еще мучиться лишний десяток лет.

- Страдает по той, потусторонней жизни?

- Сны, должно быть, вещие. Кто знает? Я не знаю. Он не знает. Вы...

- Обо мне, прошу, не зарекаться. Имя? Фамилия старика? Год рождения?

- Бен Хай, родился в 1919 году.

- Мой смартфон подключен к головному компьютеру. Сейчас проверим.

- Ну?

- А что я говорил?!

- Что?

- Погиб! Да-да, тот, земной, погиб на войне с фашистами. Был командиром спецназа, во время рейда по тылам противника попал в засаду, отстреливался до последнего, И - да - смертью храбрых! Посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.

- Тогда яснец-кладенец! Это его и неволит, не дает жить спокойно.

- Эхо той жизни.

- Героической, надо полагать.

- Само собой.

- Не то, что здесь.

- А что?

- Здесь он прозябает. Все сто лет своей жизни. Живет со всем комфортом: квартира, машина, полный холодильник. А по ночам, как неживой, страдает от кошмаров, звонит с просыпу, выпрашивает пистолет и пуляет-пуляет там за дверью - тир, видите ли, устроил себе домашний, и мне спать не дает.

- В этом случае...

- Да-да, я догадался, о чем вы хотите сказать. "Мог бы не давать старику пистолет". Верно?

- В точку!

- Так и решил поступать.

- С каких пор?

- С минувшей ночи. Старик за пистолетом, я ему от ворот поворот. Иди ты, дедушка, куда подальше, хоть на войну, но без оружия. А то ты спать не можешь из-за кошмарных снов, а я от твоей стрельбы в неурочное время.

- И что? Обиделся?

- Не показывается больше. Но это так себе. Не показывается, и ладно. Но проблема в другом. Сказать - не поверите.

- Пропал?

- На все сто процентов! Я к нему тук-тук! И никакого отклика. Дверь не заперта, квартира пуста, постель не примята. А ведь он из дома не выходил, почитай, пару лет.

- Бывает.

- Не понял, что бывает?

- У сильных мужиков это порой случается. Та жизнь, пусть и погибельная, но с неподконтрольным героическим подтекстом, их выманивает на реальную Землю, и назад сюда не возвращает. По натуре, видать, им ближе пожить пусть недолго, но с полной отдачей, чем...

- Ладно, не будем. Мне еще и пятидесяти не настукало.

- Выходит, лет семьдесят еще маяться. И учтите, с пятном на совести.

- Как это? Вы о пистолете?

- О нем самом. Дал бы старому бойцу пострелять напоследок, и, глядишь, человеком бы остался в нашей подконтрольной жизни. А так... так теперь от него пустое место.

- Мне семьдесят лет думать об этом?

- До 120. Будь здоров и не кашляй!

- Астма у меня.

- У всех астма.

- Шутить изволите? Мне астма жизнь сгубила. Я с предложением руки и сердца, а мне от ворот - поворот.

- Заразиться побоялась?

- Не за себя побоялась. За детей. Не рожденных, понятно. Оказывается, астма передается по наследству. Я не знал, она знала.

- Умная!

- И красивая. Не желаете ли взглянуть?

- С собой носите?

- Не вживую, яснец-кладенец. Фотку. На, полюбопытствуйте.

- Ой!

- Что за "ой" в рабочее время?

- Лея!

- Она самая. А что - знакомы?

- По той жизни - да, а по этой... Не пересекались. Адрес найдется?

- Тот же, что и в той жизни. В это время, - посмотрел на часы, - она обычно обедает в кафе "Гармония".

- Подле моего дома?

- Вам виднее.

3

Помнится, сколько раз он наблюдал по телевизору в спецхране свою земную жизнь, как сочувствовал себе - тому не подконтрольному, видя его метания после трагической смерти жены. И знать не знал, что в этой, подконтрольной жизни, ему уготована встреча с Леей. Может быть, поэтому, ведомый судьбой, так и не открыл сердце никому. Может быть, так. А может и по иной причине. Пути Божьи, как говорится, неисповедимы. А человечьи? Разве человечьи пути исповедимы? Вроде бы так - направление известно, конечный пункт кафе "Гармония". А вроде и не так, если не сложится, и Лея не признает в нем того, земного, проще говоря, своего суженного. Заранее не предугадаешь. И, открывая дверь, испытываешь волнение, как на приемном экзамене в универ.

Бармен Гарик - приветственный жест, "садись за стойку".

Налил коньяка, и себя не забыл.

- За счет заведения!

Чокнулись, выпили. Теперь, не привлекая внимания, и осмотреться пора.

Лани поискал глазами, где пристроиться и принять на грудь? Взгляд его запал на девчушке в зеле ной шапочке, в углу кафе, чем-то знакомой девушке, причем, не случайно, как бывает при встрече в переполненном автобусе.

Ну да, это же Лея! Точно такая же, как на экране секретного телевизора в спецхране, но не в армейской форме, без капитанских шпал на погонах, вот и не признал поначалу. Внутреннее зрение, как его ни кори, интуитивно настроено на израильскую солдатку.

- Не занято? - спросил Лани, подсаживаясь с коньяком и чашкой кофе к незнакомке.

- Еще не успели! - приветливо улыбнулась девушка, словно намекая, что есть и другие охотники занять его место.

- Мы знакомы?

- По вашему виду - да.

Смешно, конечно, обращаться к своей земной жене с таким идиотским вопросом.