с ним боги Дома Дану. И я подтверждаю его право требовать — в случае победы — всего, чего он пожелает. И порукой тому — слово Верховного Короля Ирландии и честь Дома Красной Ветви.

В повисшей — опять — тишине единственным звуком был шелест плаща Финна, когда тот коротко поклонился, прежде чем выйти вон.

2

Тара. Самайн

года 1465 от падения Трои

Когда Финн выходил за городскую стену, первые звезды блистали на холодном осеннем небе; теперь же небосвод заволокли тяжелые тучи, и на дороге, окружавшей валы, было совсем темно.

Дорога была пустынна; ветер стих еще на закате, и тишина, повисшая над окружающими Тару полями, казалась мертвой.

Финн шел драться с полубогом. Он не ждал долгой схватки. Он знал, что делает. Он понял это еще тогда, когда услышал в Королевском чертоге Историю разорения укреплений Тары — как это ни смешно, он, кажется, был единственным, кто слышал ее впервые…

Финн был спокоен. Он чувствовал, как волной поднимается в нем сила всех его Учителей — таких величественных, как Энайр, и таких простоватых, почти смешных, как Фиакул, — но равно Сильных. Огромной, всепоглощающей волной поднималось в нем спокойствие обреченного — неважно, обреченного на победу или на поражение, — спокойствие обреченного Тропе Предела. И боль, и радость — лишь вехи, отмечающие путь над бездной небытия — Тропу Предела…

Он шел, чувствуя, как у висков его течет самое Время, чувствуя, как Пространство подчиняется взгляду его глаз… Он смотрел…

И тогда Мир ответил негласному его призыву, и в самоем теле Мира открылась брешь, и демон Страны-по-ту-сторону-Смерти встретил его взгляд.

— Приветствую идущего по Грани, — сказал демон, принявший обличье знатного воина. — Здесь, где нет смысла скрывать имена, я говорю тебе: мое имя — Айллен.

— И я приветствую тебя, Айллен, — отвечал юноша. — Я — Финн. И ты не пройдешь мимо меня к стенам Тары.

— Посмотрим, — сказал демон, поднимая копье.

Тогда Финн поднял свое оружие и увидел, что жемчужным лунным сиянием светится наконечник его копья.

— Хэй, смертный, — воскликнул демон. — Ты хочешь драться оружием богов? Сможешь ли ты удержать его? Хватит ли тебе мужества, чтобы не бросить эту тяжесть, когда станет она непомерной?

Не отвечая, Финн шагнул вперед и выбросил руку с копьем в сторону демона. Тот отшатнулся, но сияние клинка коснулось левой его руки, заставив вздрогнуть и отступить. Нездоровая краснота залила левую половину его лица.

— А ты умеешь кусаться, смертный! — демон смеялся.

Финн прыгнул, делая резкий выпад; Айллен отскочил, отбив оружие Финна своим копьем. Финн прыгнул снова. Он не увидел движения, совершенного демоном, понял лишь, что тот опять оказался в полудюжине шагов от него.

Демон поднял копье, и оружие его стало изменяться; мгновенно перехватив древко двумя руками, как рукоять большого меча, демон взмахнул им, словно косой, очертив широкую сверкнувшую отточенным металлом дугу. Финн взлетел в воздух, пропуская огромный клинок под собой, в полете выбросил в сторону демона руку с копьем и с высоты в два своих роста рухнул на врага. Клинок пробил бедро демона и глубоко ушел в землю; Финн, оттолкнувшийся ногами от земли, перекувырнулся в воздухе и в тот же миг стоял позади демона с копьем в руках.

Лишь краем глаза он заметил, как оружие демона выгнулось, и долгое лезвие подобно змее метнулось к нему, распороло мышцы на левой руке и также стремительно вернулось на свое место, унося несколько пальцев.

Противники снова стояли друг против друга. Вся левая часть тела Финна была залита кровью; из огромной рваной раны на бедре демона била серебристая жидкость.

— Игра начинается, — сказал демон.

Финн увидел, как позади демона собирается некое сияние; демон улыбнулся, улыбка его превратилась в оскал, обнаживший клыки. Он отбросил копье, и руки его, выставленные теперь вперед, странно удлинились. Демон изменялся, словно некто иной входил в него и перестраивал самое его тело; он вырос, возвысившись над юношей; череп его округлился, принимая совсем иные очертания; глаза съехались к переносице, а потом слились в один — огромный — багровый глаз, над которым нависло тяжелое веко.

Яд и огонь излучал этот глаз, и Финн понял, что гибнет, отравленный и спаленный этим взглядом. Он узнал облик Того, кто стоял сейчас перед ним.

И когда наступило мгновение смерти, он понял, что обладает вечностью.

И в вечности не было ничего, кроме истинной Силы.

И тогда он ощутил присутствие за своей спиной, и понял, что за ним стоит Тот, кто и есть истинная Сила. И Он вошел в юношу, изменив его, и Финн поднял свою правую — серебряную — руку и нанес удар священным Копьем Света.

Тот, кто стоял перед ним, издал вздох, глаз его потух, по лицу пробежала судорога, и Финн увидел, что демон снова меняется. Воздух дрогнул между ними, словно собираясь в некую тончайшую пелену. Демон за пеленой все более походил на человека, и тогда Финн понял, что пелена, разделившая их, становится зеркальной, не теряя прозрачности.

И спустя миг увидел перед собою себя самого.

И он знал, что, как и в предыдущем случае, это — не просто изменение облика.

И тогда он снова поднял копье и нанес последний смертельный удар.

3