— А что тут происходит? — поинтересовался уник.

— Ефим, тут твой тёзка и его друзья решили втроём на одного навалиться.

Дубовому не понадобилось отдельного приглашения. Парень покрыл себя каменной кожей, отмахнулся от огненной волны, выпущенной Серафимовым, и принялся крушить обидчиков мощными каменными кулаками. Алмазов, который только пришёл в себя, попытался сбежать, но напоролся на меня и получил свою порцию тумаков. Драка в узком коридоре лабиринта закончилась буквально за минуту.

Ефим протянул мне руку и помог выйти из лабиринта. Уже после выхода я почувствовал усталость и понял, что мне тоже здорово досталось в этой драке. Несколько ожогов, ноющая спина, царапины от когтей Юлиана… К этому стоит добавить сбитые в кровь костяшки пальцев и невероятную усталость. Казалось, прошло меньше получаса, а на деле миновала почти целая жизнь.

— Что вы там устроили? — накинулся на нас Платонов.

— Произошло недоразумение, Георгий Максимович, — вяло пробормотал я, не в силах выдавить себя хоть какое-то внятное объяснение.

— Недоразумение — это ты Чижов! Надо же было так испоганить обычную тренировку!

— Георгий Максимович, он невиновен, это Серафимов и его подельники! — хором вступились за меня Зоя и Яна. Обе девчонки уже вышли из лабиринта и получили помощь целителей.

В этот момент раскрылась дверь, и в неё протиснулись сразу три виновника переполоха. Ключ был только у Алмазова, остальные стояли с пустыми руками. Если у меня вид был неважнецкий, то об этой троице и говорить было нечего.

— Значит так, я изучу записи с летяг, а все виновники этого безобразия немедленно отправляются к ректору. Трофимов, возьми ребят и проследи, чтобы они не натворили глупостей по дороге!

Глава 8. Гости

В академию мы ехали в полной тишине. Я, Дубовой, Дорофеева и Одоевская сидели в начале автобуса, посередине расположился Трофимов с помощником, а на последних местах восседали Серафимов и его компашка.

По возвращении нас незамедлительно провели в кабинет Остроумовой. Ей уже доложили о случившемся на полигоне, как его называл Платонов, а потому Акулина Ивановна успела подготовиться. Выслушав позицию каждого, женщина вынесла свой вердикт.

— Серафимов, Казанцев и Алмазов будут отбывать наказание у Георгия Максимовича до конца недели, а Дубовой и Чижов получат персональные наказания на эти выходные. Если ситуация повторится, придётся принимать более строгие меры.

— В конце курса всё равно не отчислите, — бросил Родион.

— Вы так уверены, господин Серафимов? — удивилась женщина. — Всё зависит от тяжести проступка. Если к концу обучения в академии вы почувствовали себя неприкасаемыми, поспешу вас огорчить. Любой студент может быть отчислен, независимо от его статуса или происхождения. И вот ещё, Родион Владимирович. Если вы считаете, что академия отчислит вас и тем самым освободит от обязательной отработки в течение трёх лет, вы ошибаетесь. В случае добровольного ухода, как и в случае отчисления, придётся отработать срок в размере полных завершённых семестров. В вашем случае это два полных года. Через три месяца, когда закончится текущий семестр, этот срок увеличится ещё на полгода, так что хорошенько подумайте над своим решением. Может, вам не стоит оставаться в академии, а сразу приступить к службе?

Родион вздрогнул и опустил глаза в пол. Выходит, Остроумова раскусила его планы? Надо же, даже я не думал, что Серафимов может пойти на такое. Нет, это не оправдывает его поведение, но даёт понять почему парень действовал так открыто и дерзко, не опасаясь последствий. Надумал отмазаться от обязанностей? Не выйдет!

— Вы трое свободны! — произнесла Акулина Ивановна, кивнув в сторону двери. — Девушки, вас я тоже не задерживаю. Спасибо за помощь в разбирательстве.

Когда из всех студентов в кабинете ректора остались только мы с Дубовым, Остроумова обвела нас взглядом, и одобрительно кивнула. В течение всего разговора я чувствовал едва ощутимые всполохи энергии, которые исходили от ректора. Выходит, она прощупывала будущее, чтобы понять мотивы каждой стороны и взвешивала свои решения, полагаясь на дар предсказания.

— Я придумала вам наказание, господа. На эти выходные в Мурманск приезжает делегация, в числе которой будут чиновники, инвесторы, преподаватели и студенты из других университетов, и даже гимназисты, которые будущим летом планируют поступать к нам. В общем, нужно их встретить и достойно представить Арктическую академию. Уверена, вы справитесь.

— А что нам нужно делать? — поинтересовался я. Дубовой угрюмо молчал, поэтому рассчитывать на его любопытство не приходилось.

— Общаться с гостями, присматривать за их безопасностью и продемонстрировать как выглядит студент Арктической академии. У вас обоих хорошая успеваемость и большой опыт участия в серьёзных мероприятиях, поэтому я на вас рассчитываю.

— А кто ещё будет? Георгий Максимович, Трофимов, профессор Лёвушкин?

— Нет, гости приезжают не в академию, а в город, поэтому за их безопасность отвечают хранители порядка. Вы будете присутствовать на этой встрече в роли участников, но я попрошу вас также присматривать за порядком, — Остроумова повернулась к Дубовому и произнесла: — Ефим, пожалуйста, я попрошу вас быть более дружелюбным и общительным на этой встрече.

— Это и есть наше наказание? — наконец, подал голос парень.

— Да! Вы поступили достойно в лабиринте, поэтому я не вижу смысла наказывать вас более строго, достаточно потраченных с пользой выходных. Вы свободны!

Мы вышли из кабинета, всё ещё не веря, что отделались так легко. Девчонки не разошлись, а ждали нас.

— Как всё прошло? — поинтересовались они.

Когда мы рассказали, обе девушки зажали нас в объятиях и принялись поздравлять. Оказалось, что они были до смерти напуганы и думали, что нас отчислят. Когда Ефим с Зоей удалились, Яна немного задержалась, чтобы поправить волосы, но на самом деле девушка подбирала момент, чтобы поговорить со мной наедине.

— Арс, ещё раз спасибо за то, что заступился, — протараторила девушка. — Знаешь, я тут подумала… Теперь, когда Лиза ушла из академии, а Алиса осталась давно в прошлом, мы могли бы…

— Ты ошибаешься, Яна. Алиса не в прошлом, она вот здесь, — я приложил руку к сердцу и посмотрел на девушку.

— Наверно, зря я о ней вспомнила, — произнесла Дорофеева. — Извини.

Девушка ушла в расстроенных чувствах, но я не стал её догонять и пытаться утешить. В моей ситуации сейчас лучше не