по сторонам поглядывать, да и турок дремать не будет! – поддержал его я, – Здесь только один подход сработает – всем миром впрячься!

– Кто ж пожелает с чиновниками и работниками расставаться? – усмехнулся Потемкин на мои слова, про «всем миром».

Начиная этот разговор, я перебрал в уме все варианты, как вылезти из той «жопы», на которую я сам подписался, и пришел к выводу, что единственный вариант, это использовать старый армейский подход – сводное подразделение. Нарежем на каждую губернию разнарядку на специалистов различного профиля, утвердим высочайшим Указом и никуда они не денутся с «подводной лодки».

– А кто их будет спрашивать, подготовим план с расчетами и утвердим у ее величества, и всех делов, – пожал я плечами, – Гном, давай список мануфактур и шахт, которые нам понадобятся!

Потемкин, увидев список из двух с половиной десятков заводов – от производства спирта и серной кислоты, до стекла и кирпича, округлил глаза от удивления и спросил.

– Серьезный размах, вы все хотите производить сами?

– Конечно! В тех землях есть все нужные минералы – руда, уголь, глинозем, сера, известняк, даже искать ничего не нужно. На первых порах, конечно, придется что-то закупать, но потом какой смысл возить кирпич или стекло, если его можно делать на месте!

Дальнейшее обсуждение, итогом которого стал «Генеральный план освоения Таврии», прошло как по маслу. План включал в себя основание в ближайшие пять лет таких городов, как столица края Екатеринослав, а также Севастополь, Донецк и Мариуполь, строительство мануфактур, дорог, мостов и флота, и многое, многое другое. Включая, конечно, рекрутирование в наших интересах всего выпуска кадетского корпуса и разнарядку по выделению чиновников, инженеров и мастеровых, а также освобождение мануфактур от налогов сроком на пять лет, при условии инвестирования не менее половины чистой прибыли. Название Екатеринослав предложил, естественно, Потемкин, в чем был прав на все сто процентов. А как еще ресурсы выбивать? Только прославлением ведущей роли «партии», ну, то есть государыни. Какой монарх зажмет средства на строительство столицы имени себя любимого.

Столицу он спланировал строить в Крыму, рядом с татарской Белой мечетью, на месте Симферополя из «того мира», в логистическом центре полуострова. Лучше способа показать серьезность наших намерений, чем размещение новой столицы края в Крыму, и не придумаешь.

Закончив с планом, я решил не откладывать в долгий ящик разговор на еще одну серьезную тему – а именно вопрос крепостного права.

– Григорий, давай еще один серьезный вопрос обсудим, чтобы дальше разногласий в работе не возникало?

– Конечно! – заинтересовался Потемкин.

– Ты как к крепостному праву относишься, считаешь по божески это или нет? – начал я «подкат».

– Раз государыня наша, помазанница божья, считает, что это правильно, значит так тому и быть! – быстро «перевел стрелки» Потемкин.

– Ладно, зайдем с другой стороны, я не специалист в священном писании, но вроде как бог создал человека по подобию своему, а на деле выходит, что одно подобие божие – другое за человека не считает и может его забить до смерти за провинность! – не отступил я.

– С одной стороны ты прав – все люди созданы по божьему подобию, а с другой все разные, один умный, другой тупица, один храбрец, другой трус, один работящий, другой лентяй! – продолжил выкручиваться Потемкин.

– Тут я не спорю, всегда кто-то руководит, а кто-то подчиняется, кто-то хочет пробиться наверх, а кому и внизу благодать. Я говорю о бесправии крепостных. Это же фактически рабство, которое не может быть богоугодным делом! – покачал я головой.

– И что же ты предлагаешь Иван?

– В тех землях, где нам работать, крепостных сейчас нет, земли там в достатке, работы будет невпроворот, давай так и оставим – за работу будем платить по совести и спрашивать по строгости, но без унижений и по закону! От нас государыне ведь результат нужен, так дадим ей результат. Победителей не судят, а там глядишь и другой взгляд на крепостничество получит право на жизнь. Согласен?

Потемкин, немного подумав, согласился и мы, с чувством удовлетворения от полученного результата, разошлись спать.

Глава 15 Тула

Утверждение Генерального плана и документов о создании Горного училища прошло на ура. Воодушевленный Потемкин «носом землю рыл», а сенатские чиновники, обрадованные нашими предложениями перевалить задачу комплектования на губернии, дружно поддержали представленные документы. Я, будучи частным лицом, по кабинетам больше не «отсвечивал» и начал собираться в дорогу, а путь мне предстоял неблизкий.

Первым пунктом назначения на моем маршруте значилась Тула. В ходе моего визита к президенту Военной коллегии, я сказал графу Чернышову, что государыня повелела оказывать мне всестороннюю поддержку в деле изготовления паровых машин. Хоть она такого и не говорила, попасться на вранье я не боялся, здесь никому и в голову не может прийти, что можно так поступить. Кроме вопроса оказания нам помощи, в письме начальнику казенного Тульского оружейного завода генерал-майору Воронову было поручение рассмотреть наши, то есть Гнома, предложения по усовершенствованию конструкции орудий под новый порох и изготовлению ракетных установок.

Об отправке оставшихся запасов пороха и двух ракетных установок обозом в Тулу, я написал в письме Доброму, поручив назначить в конвой Пугачева с его парнями, на которых я тоже выправил бумаги об увольнении со службы. У меня для них была особая задача.

После решения всех вопросов, я направлюсь с Пугачевым на Урал, а Гном остается в Туле, арендует жилье и какой-нибудь склад, нанимает пару-тройку рукастых помощников и занимается до моего возвращения с Урала сборкой и доведением токарных станков и паровых машин до кондиции, а также работой по новым артиллерийским орудиям и ракетным установкам.

На Урале я планировал встретиться с братьями Твердышевыми, владельцами десятка чугуно и медеплавильных заводов на южном Урале, в том числе владеющими горой Магнитной, которую я идентифицировал, как место, где «в том мире» был построен Магнитогорский металлургический комбинат. По словам графа Соймонова, знающего братьев лично и снабдившего меня рекомендательным письмом, Твердышевы были открыты «инновациям» и стремились внедрять на своих заводах все доступные им технологические новинки. Собственно поэтому у них трудился, названный Соймоновым гениальным, горный инженер и изобретатель Козьма Фролов, обеспечивающий их этими самыми новинками.

***

В Петербурге мне оставалось только разобраться с финансами в ведомстве Вяземского и нанять помощника. Появившись в назначенное время в казначействе и увидев, в прямом смысле, гору денег, я понял, что с получением двадцати пяти