Вчерашний сбор урожая доказал, что я могу выращивать картофель, причём в больших количествах, а значит, то же возможно и с морковью. Только, не зная, как она размножается, я мог лишь позволить ей расти в относительной безопасности у меня на окне. Днём комната на замке, вечером я бы прятал морковку в шкафу, после чего на утро это повторялось бы вновь.

То же ждало и все другие огородные культуры, семена и плоды которых мне удалось вчера раздобыть взамен на сладкий компот. Взрослые и дети, в особенности му, оценили сладкий вкус, а также потрясающий медово-яблочный аромат. Употреблено было две кастрюли. Всё до последней капельки и семечка съедено, а чан с остатками не растворившегося мёда прямо вылизан детишками.

Честно говоря, даже в моём современном мире у такого напитка могли появиться поклонники. При условии того, что его готовил бы профессиональный повар, а не задрот-неумёха вроде меня.

Несколько вёдер с семенами и прочим ожидали меня у будки с инструментами вместе с толпой кролли, и молодыми му, желающими поучаствовать в увеличении площади огородов. Забрав вёдра, с десятью работягами мы двинулись к огородам. Мимо деревянного дома му, мимо маленьких составных секционных плетеных домиков и вырытого котлована, возле которого мои трудолюбивые поселенцы так старательно сгружали ресурсы.

— Родила! Староста, она родила! — У шатров му навстречу мне, радостно махая ручками, бежала маленькая девчонка кролли. В голове сразу всплыл образ худощавой дочери Кобаго, но такое попросту невозможно. Вспомнив девчонку, понял, о чём или ком она говорит. Пик-пик в наших клетках дали потомство. Казалось бы, незначительная мелочь для мира, но такой огромный шажок для всего нашего неразвитого общества!

День и вправду начинался на позитивной ноте. Заскочив под навес с сеном и клетками пик-пик, на будущее быстренько создал парочку свободных «комнат для расселения»(то есть клеток). После чего, похвалив бдительных ушастиков и пообещав награду за их труды, наконец-то выбрался в поле.

Ярко светило солнышко, на небе ни тучки, утренняя прохлада отступала. Если бы не частично окрасившиеся в жёлтый деревья, я мог бы даже предположить, что сейчас лето.

— За работу, мальчики и девочки! — подняв лопату, словно копьё, направляющее моё войско в бой, командую я, и мой маленький отряд землероек идёт в атаку на огороды.

Картофель досеял на своём огороде быстро. За ним следовало разбитие почвы и перекапывание её под новые грядки, где по моим подсчётам должны были быть засеяны другие культуры, названия многих из которых я даже не знал.

Глядя за тем, в каком темпе я работаю, молодые и освобождённые сегодня от сбора камней ребята му с непониманием пытались столь же быстро орудовать своими инструментами, и, естественно, у них это не получалось. Пытаясь угнаться за мной, они вчетвером, а то и впятером, пыхтя, потея, а где-то даже рыча, вонзали тупые деревянные лопаты в землю. Извините ребятки, у вас нет шансов. Посмотрев на это зрелище, я пожалел их и решил устроить для себя небольшой перерыв, позволив трудягам отдохнуть со мной. Но малышня предпочла отдыху попытку нагнать, а после и вовсе перегнать меня в объёмах проделанной работы. Дети восприняли это как соревнование, а как известно, чем ты младше, тем больнее и чувственнее любое поражение. Ну и ладненько, пусть побеждают, если им от этого будет легче.

Заметив мою расслабленность и то, как я добытой на поле боя, странной зелёной тряпочкой вытираю пот со лба, оторвавшись от работы, ко мне подошла молодая му. Чут-чуть выше меня, чёрные волосы с редкими белыми прядями, карие глаза, как и у почти всего племени, большая зрелая грудь размером не меньше, чем у Пом. На удивление у той была тонкая талия и очень соблазнительная попка, прикрытая явно уже маленькими и узкими для неё штанами.

— Водички, господин староста? — спросила му, положив руку на бурдюк что был подвязан у неё на поясе.

— Не откажусь, — ответил я, и девушка, сняв бурдюк, вытащила затычку, а после, сделав глоток, протянула мне. Глядя на это, пытаюсь понять, что к чему…

— Хотела показать, что не отравлена… — думая, что я могу подозревать её в столь ужасном деянии, робко проговорила му. Её стеснительность и робость ударили мне под дых. То, как она стреляла в мою сторону своими красивыми глазками, как краснела, когда я обменивался с ней редкими фразами благодарности, однозначно подтверждало мою теорию — я ей нравлюсь.

— А сколько тебе лет?.. Или зим… — делая очередной глоток, невзначай спросил я.

— Ч-Четырнадцаь! — гордо выпятив грудь, заявила та, и я поперхнулся. Вода, встав в горле, едва не затопила лёгкие. Кашляя, пытаюсь отстраниться от подлетевшей ко мне, прижимающей своей грудью девчушки.

— Ладно, понял. Иди… Прости, в смысле нам нужно возвращаться к работе. Спасибо за воду…

— П-пожалуйста… — Не такой моей реакции, за свою помощь, она ждала. — А можно я к вам вечером в гости приду? — От внезапности данного предложения у меня чуть сердце не остановилось. Нет, нельзя, несовершеннолетняя!

— Извини, буду занят тёмным колдовством, поэтому нельзя… — пытаясь нагнать жути, проговорил я.

— Здорово! Колдовство — это так… так необычно. Шаман, вы такой невероятный Человече. Если будет грустно и одиноко, всегда зовите меня. Я Бэлла, как и сестрёнка Белая, с радостью помогу вам во всём, в чём только смогу.

Прокашлявшись и отдышавшись, перекрестился и отправился работать. Умирать я пока не собираюсь, так что расти здоровенькой, Бэлла. И когда-нибудь, через четыре года, возможно, если ты не найдёшь себе своего принца на белом коне, то кровать моя будет доступна и для тебя. А пока…

Девчушки на соседнем огороде завязали громкий разговор с Бэллай:

— Ну что?

— Как и говорил Мудра, из-за таинств шаманских холоден, как лёд… Но рано или поздно я растоплю его! — воскликнула Бэлла, а после, заметив, что я услышал её, вместо того, чтобы смутиться, улыбнулась и помахала своей ручонкой и колышущейся от каждого движения грудью.

М-да… детской фигурой там и не пахнет.

Закончив перекапывать новые гряды, в темпе засадил всё, что только имелось в наличии. Благодаря оставшимся семенам, а также новым, мои десять с половиной соток превратились во все добрые двенадцать с половиной, а может, и тринадцать. Спасибо детишкам за помощь в этом. Сами они тоже не бездельничали и окучивали, вырывали сорняки и тут же сеяли. Как могли, как умели, в принципе почти так же, как и я сам.

Мы, чуть задержавшись на огороде, закончили примерно к полудню. Всех ждал уже готовый сытный обед. Первое — жидкий супчик с овощами, на второе пюре с молоком и немного говяжьего вяленого мяса. Отправив детей кушать к Муррке в дом, сам вынужденно задержался. Причиной тому стал неправильный подбор кадров рыбаков, что сегодня должны были отправиться на озёрную рыбалку.

В прошлый раз в ней учувствовали старики и старухи, это правда. Но лишь потому, что нам не хватало рабочих рук и опыта. Сейчас, когда у нас достаточно сильных, быстрых и ловких мужчин и женщин, я не видел смысла гнать пенсию. Вполне возможно, что мы столкнёмся с врагом. Вероятно, будет бой. Если придётся убегать, старики окажутся нашим слабым звеном, бросить которое я никогда не решусь. Именно поэтому рыбалку перенёс на завтра, решив вечером всё обсудить со старшими семей, а также будущими кандидатами на участие в данном мероприятии. Кто захочет, тот пойдёт, кто боится или не пройдёт мед осмотр, останется. Точка. Лишние жертвы мне не нужны.

Обед, а вернее картофель в нём, показался мне каким-то пресным, безвкусным. В супе я ел не нарезанные кубики картохи, а такое чувство, что напитанный водой картон. В пюре же чувствовались лишь водянистость и молоко. Все другие овощи, лук и какие-то ростки, имели хороший, чётко выраженный вкус. Это показалось мне очень странным. Попросил Муррку попробовать, и та, естественно, согласилась, а после, с радостью уплетая за обе щеки, доела мою порцию второго.

— Матвеем, какая же вкусная картошечка, в ней прямо чувствуется энергия жизни! — не разделяя моих вкусов, проговорила кролли. На её взгляд, именно другие овощи не обладали чем-то сверх необычным, а картофель, наоборот, был