- Засада!

Эхо моего голоса не успело утихнуть, как воздух наполняется свистящими синими стрелами! Цели смертоносны, в меня летит сразу три - шея, глаза, сердце!

Руки схватили меч быстрее, чем мозг успел подумать. Трижды сверкнула сталь, легко отбив все три стрелы в землю.

Квинси выскочили на свет, но в их ожидающих крови и криков глазах застыла неуверенность. Потому что никто не убит и даже не ранен. Мои товарищи так же легко отбили стрелы и стоят с обнаженными клинками, спокойно оглядывая людей в бело-синих одеждах.

Хотелось бы подумать – крючок, леска, грузило, попались! Но нет. Всего девять Квинси, когда должно быть десять.

Впереди всех старик с белыми волосами, начавшими редеть на линии лба. Именно он первым зарядил новую стрелу, когда прошел секундный шок.

Настрой его и всех остальных сбила волна давления моей реацу. Воздух рябит передо мной, лица Квинси искажаются в гримасах. Мои подчиненные за секунду окружили их отряд, каждый выбрал цели.

Они примерно равны по силам, Квинси больше, так что неизвестно, кто еще победил бы. Но с моей помощью это превращается в тривиальное дело. Это как два отряда пехоты, один с танком, а второй нет.

Но надо бы прояснить один вопрос… Один шаг сюнпо и я перед беловолосым дедом, острие меча прижато к морщинистому горлу, немного давления и капли крови бегут вниз, прячутся за воротником. В его голубых, начавших выцветать глазах растет страх, который нравится моему зампакто, ладонь ощущает тепло от рукояти.

- Где Генрих? – спокойным, почти мирным тоном вопрошаю я.

Давление реацу снято, смотрю только на старика, самого сильного здесь.

Сквозь страх в старике пробилась злость, он стиснул зубы и практически прошипел, как змея:

- Этого предателя здесь нет!

Еще один небольшой нажим лезвия на шею привел его в чувство.

- Я сам вижу, что нет. Где он?

- Ушел! – практически плюется словами и разочарованием пополам. – Вчера! Сказал, что у нас больше нет будущего и лучше жить обычным человеком, наслаждаться нормальными днями и забыть о былой славе. Наша надежда оказалась трусом и предателем, доволен, шинигами?!

Мои губы дернулись в улыбке. Надо же, до рождения Исиды Рюукена был еще один Квинси с мозгами и здравым смыслом. Тот стал врачом и владельцем больницы, обеспечивая семью и забил на все потустороннее. И сына пытался нормальным человеком сделать, а молодой баран все вмешивался в чужие для него дела. Потом он, конечно, повзрослел… Но лучше отца не стал.

- Ты сейчас умрешь, а он нет, - глядя в глаза старика, произнес я приговор. – Ну и кто из вас оказался мудрец, а кто глупец?

Я уже хотел кивнуть своим и перерезать глотку врагу, как на шее волосы встали дыбом от чувства опасности! Слева сверкнуло синевой!

Резко откинул голову назад, мимо глаз пролетает с гулом стрела и ужасающим гулом плотной рейши. Сила стрелы так велика, что когда она вонзилась в холм дальше, образовалась большая яма с гулким взрывом.

Кто-то хотел спасти старика, заставить меня отступить. Сам дед тоже оказался не тормозом, уже напружинил колени для прыжка спиной назад. Жаль, что я не из тех охотников, что упускают добычу, уже попавшую в руки.

Рука с мечом резко дернулась вперед и вернулась с оттягом и ощущением проникания лезвия в плоть. Я отшагнул назад, но уже с мечом в крови. А старик упал, захлебываясь кровью и пытаясь зажать горло.

Драка вокруг мгновенно закипела, сверкают синевой стрелы, звон клинков, отражающих их.

- …Бьякурай.

Молния в лицо добила старого Квинси, обуглив голову и превратив все в неприятное зрелище. Я равнодушно отвернулся.

Эхо далекого крика:

- Нет!

Фигура приближается издалека, мелькая в Хиренкьяку, навскидку с полкилометра… И ведь почти попал. Мало кто из Квинси способен всаживать стрелы так точно с такого расстояния. Не каждый рождается Исидой Урю, в пятнадцать лет прошивающего стрелами целые городские кварталы в охоте на Пустых.

Генрих Кальберих один из таких уникумов. Его знакомое лицо, искаженное от эмоций, появилось прямо напротив меня. С болью глядя на труп под моими ногами, он поднял синий лук из рейши, который не колебался и был твердым, четким и с острыми углами, показывая невероятный контроль над рейши своего хозяина.

Он был небритым, тридцатилетним мужчиной с непокорной копной черных волос. Если бы художники хотели найти модель для архетипа «зрелого, приятного глазу воина», то он был стал первым выбором. Лицо с четкими линиями, как у статуи, будь он светловолосым, прям чистый ариец.

Еще одно подтверждение того, как реацу у сильных людей хорошо влияет на внешность. А Генрих силен, тут ошибки быть не может.

Рейши со всей округи почти поет, притягиваясь к черноволосому Квинси, словно приветствуя своего хозяина. В любую секунду эта масса может обратиться стрелами, летящими мне в голову.

Один из Квинси радостно закричал:

- Генрих вернулся! Мы победим!

Он тут же поплатился за это раной на плече. Драка вокруг нас кипит, наши люди сражаются, но мы словно в своем мире, не тронутые этим, глядя только друг на друга.

Не знаю, почему он так равнодушен к остальным. Я чувствовал ауры своих ребят и все они уверенные, четкие, без лишних колебаний. Я верю, что они справятся.

- Разве ты не сбежал в обычную жизнь? – поддеваю я эмоции врага ироничным тоном. – Генрих Кальберих.

- Так бы и сделал, - мрачность в голосе соответствует выражению лица, темные глаза блестят жаждой моей крови. – Не встреть я тебя, убийцу моего отца… А теперь еще деда. Я хочу знать твое имя, назовись.

- Не хочу, - пожал я плечами.

С чего бы мне выполнять желания врагов?

Как только он открыл рот для тирады, я шагнул в сюнпо! Удар в спину, прямо в сердце!

Меч пронзил воздух, промахнулся! Шелест ветра за уже моей спиной, гул натянутой тетивы из рейши и острота стрелы, что уже греет мой затылок!

Еще сюнпо! Стрела пролетает мимо, а я бью Генриха точно в руку, надеясь отрубить кисть. Он снова исчез в Хиренкьяку, появился в десяти метрах справа.

Быстрый, прошептал я губами и увидел, как его губы так же шевельнулись. Забавно, мы оба признали скорость друг друга одновременно. На одной волне с врагом… Это неприятно.

- Тебе не попасть в меня, Генрих! – крикнул я,