Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Мир в XIX веке - Велихан Салманханович Мирзеханов

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 259 260 261 262 263 264 265 266 267 ... 341
Перейти на страницу:
глухой далекой Аргентине после свержения популярного в среде гаучо жестокого каудильо и богатого латифундиста Мануэля Росаса (1829–1852) встал вопрос о превращении страны из скотоводческой республики в развитое многоукладное образованное общество — такое, о котором мечтал будущий президент в 1868–1874 гг. Доминго Фаустино Сармьенто (1811–1888) в своем романе «Цивилизация и варварство» (1845).

Тяжелейшая перестройка всех составных частей Испанской империи, причем не только бывших ее владений, но и самой метрополии, затянулась почти на весь XIX век. Войны за независимость нанесли огромный удар по хозяйству испаноамериканских государств. Прочитавшие Гумбольдта европейцы, в основном британцы, тщетно надеялись быстро обогатиться на открытых рынках и природных ресурсах молодых независимых государств, что стало важной причиной краха на Лондонской бирже в октябре 1825 г., за которым последовал мировой спад 1825–1826 гг., — некоторые исследователи считают его первым современным финансовым кризисом. Среди всех латиноамериканских государств только Бразилия не испытала во второй половине 1820-х годов дефолт по внешним долгам. Драматические перемены 1810-1820-х годов в бывших испанских владениях и самой Испании произошли тогда, когда в мире начинал разворачиваться маховик экономического роста, основанного на промышленном капитализме. Экономика Мексики достигла уровня 1800 г. лишь к концу 1870-х годов, правда с того времени при диктаторе Порфирио Диасе и вплоть до революции 1910–1917 гг. начался связанный с индустриализацией быстрый рост, который, впрочем, не привел к улучшению жизни подавляющей массы населения. Объемы добычи серебра в Перу и Боливии вернулись, причем в первом случае совсем ненадолго, к дореволюционному уровню к середине XIX в., после трудного пути перестройки горного дела, традиционно основанного на индейской трудовой повинности — мите (даже после ее отмены в 1812 г. не редкостью была «крипто-мита» — вербовка индейцев на шахты в обмен на уплату подушной подати), на капиталистический лад. Бразилия не прошла через экономический спад, но и там совокупный рост в XIX в. оказался совсем незначительным.

И Соединенные Штаты, и Бразилия, и Испанская Америка унаследовали от колониального прошлого рабовладение. Хозяйственная эффективность рабства обычно была связана с монокультурностью. Так, если в 1791 г. на долю США приходилось 0,4 % мирового производства хлопка, то в 1831 г. — 49,6 %, 1840 — 62,6 %, 1850 — 67,8 %, 1860 — 66,0 %. В 1830 — 1850-е годы, за немногими исключениями, именно хлопок составлял более половины всего экспорта США. Парадоксальным образом, без возделанного рабами хлопка невозможно представить становление в первой половине XIX в. современного промышленного капитализма, первой отраслью которого была текстильная.

В Бразилии экспортной монокультурой стал кофе: так в экономической истории страны начался новый цикл (ему предшествовали «цикл красного дерева» (XVI в.), «цикл сахара» (XVI–XVII вв.), «цикл золота» (XVIII в.); в конце XIX столетия начнется «цикл каучука»). В 1821–1830 гг. на долю кофе приходилось 18 % стоимости бразильского экспорта, а в 1881–1890 гг. — 61 %. В 1860-е годы Куба производила 28 % сахара в мире (40 % всего тростникового сахара). Как и в США, рабский труд не исключал внедрение технических новшеств: в 1861 г. 70,8 % сахароперерабатывающих заводов на Кубе использовали паровой двигатель, первая железная дорога на острове была построена в 1833–1838 гг. (в самой Испании — только в 1848 г.), а к 1860 г. протяженность кубинских железных дорог составила 1281 км — третье место на континенте после США и Канады и седьмое в мире. Именно страх перед «революцией рабов» в 1820-е г годы удержал Кубу в составе Испанской империи и способствовал сохранению единства Бразилии в 1830-е.

Хотя в 1776–1830 гг. доля афроамериканцев в населении США снизилась с 20 % до 15,5 % (в наши дни она составляет 12,6 %), в Южной Каролине и Миссисипи она превышала 50 %, а в целом среди южных штатов только в Теннеси и Арканзасе была ниже 30 %. В 1860 г. рабы составляли примерно треть населения южных штатов. С 1 января 1808 г. завоз рабов в США был запрещен, однако плантаторам впервые в истории удалось добиться естественного прироста рабского населения: за 50 лет с 1810 г. по 1860 г. число рабов выросло в 3,3 раза, с 1,2 млн человек до более 3,95 млн. Несмотря на это рабы стоили чрезвычайно дорого и уверенно росли в цене. Из 385 тыс. рабовладельцев 89 % владели менее чем 20 рабами, около 10 тыс. принадлежали к верхушке южного общества, имея более 50 рабов. Менее двух тысяч южных семей владели более чем 100 рабами — и по оценке собственности, и по годовому доходу эти семьи превосходили ведущих промышленников Севера.

В отличие от США, смертность среди бразильских рабов была очень высокой, и их численность росла за счет международной работорговли, которая была запрещена после десятилетий британского давления только в 1850 г. В 1819 г. рабов в Бразилии насчитывалось 1,081 млн человек — 30,0 % всего населения (3,598 млн человек). Согласно первой переписи (1872) негры составили 19,7 % (1,954 млн человек), арабы (1,511 млн человек) — 15,2 % населения страны (9,93 млн человек). В 1861 г. — время начала Гражданской войны в США — число рабов на Кубе составило 26,5 % всего населения острова (более 1,396 млн человек), свободных «цветных» — 19,2 %. К окончательной отмене рабства во второй половине 1880-х годов Бразилию и Кубу подтолкнула в том числе и растущая неэффективность хозяйств, которые были основаны на труде рабов, чья стоимость постоянно росла, в отличие от производительности, ограниченной возможностями человеческого организма.

Впрочем, монокультурность необязательно была связана с рабством. С конца XIX в. в Бразилии кофе как экспортную культуру дополняет каучук. С конца XIX в. в страны Центральной Америки и Колумбию приходит североамериканская компания «United Fruit», взявшая под контроль выращивание и вывоз бананов в США, а затем и в Европу на уже изобретенных к тому времени суднах-рефрижераторах. Вскоре компания стала подчас определять политику многих государств — тогда историки, обществоведы и журналисты переняли у О. Генри словосочетание «банановая республика». Габриэль Гарсиа Маркес вспоминал о прошлом родной Аракатаки — того самого Макондо из «Ста лет одиночества»: «Кумбия танцуется со свечой, и простые поденщики и рабочие с банановых плантаций зажигали вместо свеч купюры — это потому, что поденщик зарабатывал на плантациях двести песо в месяц, а алькальд и муниципальный судья — всего шестьдесят».

В XIX веке власти всех стран Нового Света стремились разрушить индейские общины, что вело к обезземеливанию коренного населения. В США Акт Дауэса (1887) уничтожал права индейской общины и оставлял почти повсюду за границами так называемой Индейской территории в Оклахоме каждой семье равный гомстедерскому[18] надел в 160 акров (64,8 га) — более чем достаточный для ведения орошаемого земледелия, но не дающий возможности продолжать традиционное хозяйство. За годы действия закона (до 1934 г.) индейцы потеряли почти две трети земель. 28–29 декабря 1890 г. американские войска подавили восстание сиу в Вундед-Ни (Южная Дакота). Это последнее вооруженное столкновение с коренным населением Америки совпало

1 ... 259 260 261 262 263 264 265 266 267 ... 341
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Велихан Салманханович Мирзеханов»: