демоны. Потом волки, — его голос стал тише, — потом ангелы. Что ж, такое ломало людей и покрепче меня. Когда всё улеглось, я понял, что превратился в старика, и что лучшие годы жизни я провёл по колено в крови. Здесь я надеялся как-то забыться. Смыть с себя хотя бы малую толику всего этого и посвятить немного времени охоте на сорняки...

— Ты знаешь священника по имени Эдвин? — внезапно спросил Давриел.

— Конечно, — ответил Ром. — Горячий малый. Молодость, что поделать.

— Расскажи мне о нём, — потребовал Давриел.

— Его голова забита разговорами о праведной инквизиции. Пылкими речами, которые всё чаще звучат в самом сердце человеческих земель. Он уже пошёл по этой дороге, ещё не понимая, что это путь в один конец..., — он покосился на Давриела. — Кажется, я и так наболтал достаточно. Поговорите лучше с приорессой.

Несколько катаров приората дожидались их у юго-восточного входа. Белоснежные пальто поверх кожи, высокие воротники и остроконечные шляпы, закрывающие лица. Они свирепо посмотрели на Давриела.

— Прекрасные шляпы, — заметил он, прошмыгнув внутрь. У церкви действительно были лучшие головные уборы.

Ром двинулся вперёд по узкому коридору, и Давриел последовал за ним. Развевающиеся полы его плаща задевали противоположные стены. Приорат был скромным местом. Приоресса не любила украшения, предпочитая невзрачные деревянные переходы, выкрашенные в белый цвет. Они миновали лестницу, ведущую в катакомбы, где священники хранили свою глупую реликвию, которую, по их же словам, они когда-то получили в дар от ангела.

Визит Давриела не остался незамеченным — тут и там из-за дверей выглядывали лица любопытствующих, кто-то убегал, чтобы поскорее разнести весть о том, что их посетил сам Хозяин. Никто не пытался воспрепятствовать ему, по крайней мере, до тех пор, пока он не дошёл до двери в келью приорессы. Не успел он приблизиться к ней, как из бокового коридора выскочил священник — красный от быстрого бега — и загородил собой от Давриела цель его прибытия.

Это был молодой человек с чёрными как смоль волосами, измождённый настолько, что казался вдвое старше своих лет. На нём не было брони, только подобающая сану ряса, но он, тем не менее, сразу же выхватил полуторный меч и наставил его на Давриела.

— Ни шагу дальше, исчадие!

Давриел вскинул бровь, затем взглянул на Рома.

— Эдвин?

— Да, ваша светлость, — подтвердил Ром.

— Я не собираюсь мириться с твоей деспотичной властью! — вдохновенно вещал Эдвин. — Всем известно, что ты натворил! Целая деревня! Может, остальных тебе и удалось запугать, но меня учили стоять за правое дело, несмотря ни на что.

Давриел осмотрел юношу, свободная рука которого начала светиться. Зачастую это было первым побуждением — поразить его карающим светом. Почему-то все они были убеждены, что втайне он является каким-то противоестественным чудовищем — а не простым человеком, самым естественным чудовищем из всех.

— Эдвин, — мягко произнёс Ром. — Остынь, малец. Для тебя это добром не кончится.

— Не могу поверить, Ром, что ты впустил их сюда. Ты забыл наше первое правило! Не разговаривай с монстрами, не пытайся их переубедить, и — самое главное — не приглашай их в дом!

— Ты утверждаешь, что видел меня на дороге семь дней назад, — обратился к юноше Давриел. — По твоим словам, я в компании двух гейстов напал на проезжающих торговцев. Как я выглядел?

— Я не обязан перед тобой отчитываться! — крикнул Эдвин, поднимая меч.

Лезвие сверкнуло в свете ламп.

— Ты хотя бы видел мою маску?

— Я… Ты убежал в лес до того, как я её рассмотрел!

— Я убежал? Пешком? У меня не было кареты? И ты просто позволил мне уйти?

— Ты... Ты растворился в чаще со своими гейстами. Я не видел маски, но хорошо разглядел твой плащ! И я не бросился в погоню, потому что сначала должен был позаботиться о твоих несчастных жертвах!

— Выходит, ты растрепал всем, что видел меня, — резко оборвал его Давриел, — хотя на самом деле видел лишь смутную фигуру в плаще?

— Я… я знаю, чем ты…, — в голосе Эдвина послышалась неуверенность. — Инквизиторы рассказывали о лордах вроде тебя! Которые помыкают невинными. Ищут беззащитные селения, чтобы устанавливать там своё жестокое господство. Такие как ты — чума для наших краёв!

— Ты просто искал повод, чтобы в чём-нибудь меня обвинить, — сказал Давриел. — И схватился за первую подходящую возможность. Глупый мальчишка. Какого роста был виденный тобой человек?

— Я..., — похоже, Эдвин внезапно решил пересмотреть свои обвинения.

Давриел вскинул руку и потёр пальцами друг о друга, призывая украденную пиромантию. Её сила по-прежнему была с ним, хоть и начала угасать. Он заставил огонёк плясать вокруг пальцев.

Нарочно Эдвин лгал или нет? Мог ли он сам по какой-то причине замыслить убийство родителей Тасенды, а затем позволить её сестре сбежать, чтобы она опознала в убийце Давриела? Напал ли он после этого на торговцев, использовав эту атаку, чтобы переключить на Давриела всеобщее внимание?

Возможно, он сможет добиться правды при помощи страха.

— Ром, — произнёс Давриел нарочито небрежным тоном, — принеси-ка немного воды. Не хотелось бы случайно спалить здесь всё дотла. А, и раздобудь швабру, чтобы оттереть то, что останется от молодого человека.

— Да, ваша светлость, — кивнул Ром. Он взял Тасенду за руку и оттащил её подальше.

Эдвин побелел, как простыня — но, к его чести, всё же попытался кинуться на Давриела. Стоило признать, идея была не такой уж и плохой. Но развевающийся плащ Давриела оставлял за собой послеобразы, которые сбивали с толку всех, кроме самых зорких и внимательных фехтовальщиков.

Удар мальчишки ушёл вправо. Давриел сделал шаг в сторону и легонько постучал ногтем по клинку.

Юноша развернулся, зарычал и снова бросился на него. В ответ Давриел применил заклятие призыва. При этом его мозг пронзила краткая вспышка боли. Глупая магия. Как бы то ни было, она сработала, послушно переместив ему в руку последнее оружие, которого он касался: в данном случае это был меч молодого священника.

Эдвин споткнулся, потеряв равновесие. Его оружие испарилось, а затем вновь возникло в руке Давриела.

Давриел поднял вторую руку, усилив пламя вокруг пальцев. — Скажи мне, дитя, — спокойно произнёс он. — Ты и вправду думаешь, что я стал бы убегать от тебя?

Молодой священник отшатнулся. Его била мелкая дрожь — но он выхватил из-за