Неожиданно послышался робкий стук, и дверь отворилась, скрыв от Потемкина посетителей. Мгновенно насторожившись, маг разума превратился в слух.

— Валентина Степановна, боярыни Изотовы, — услышал он женский голос. — Девочки, проходите. Если я не нужна, пойду на урок. Ученики одни.

— Здравствуйте, Валентина Степановна! — синхронно выпалили юные боярыни, приближаясь к столу.

Затаив дыхание, аферист наблюдал за тем, как, Тепликова кивком отпустила сопровождающего детей педагога. Дверь тихо закрылась.

— Здравствуйте, девочки. Садитесь. У меня к вам серьезный разговор, — пригласила заместитель директора.

Неотрывно глядя на учениц, устраивающихся в креслах, она усиленно избегала смотреть на стоящего возле стены мужчину. Ей очень хотелось помочь симпатичному вдовцу, но одновременно она жутко сердилась на себя за крайне непристойные фантазии в его отношении.

— Дорогие мои, понимаю, вам сейчас тяжело, — с непритворной печалью произнесла Тепликова. — Тем не менее Елизавета, — повернулась к девочке, сидящей слева, затем перевела взор на вторую, — Александра, вы уже достаточно взрослые и, я уверена, вправе знать о последней воле вашей сестренки. Софья хотела, чтобы над вами взял опеку ее супруг Егор Николаевич Потемкин.

— Нет, — качнула головой Лиза. — Соня не могла этого хотеть. Мы же Потемкина совсем не знаем, и он нам не нравится.

— Лизонька, ты очень умная девочка, — Валентина Степановна улыбнулась с подкупающей добротой. — Вероятно, вы с ним просто не общались? Мне он показался весьма достойным человеком.

— А нам нет, — сурово сдвинув бровки, твердо ответила Лиза. Смотрящая исподлобья на педагога Саша согласно кивнула.

— О чем вы с ним разговаривали? — корректно поинтересовалась Тепликова. — Егор Николаевич вам сказал или сделал что-то плохое?

Быстро переглянувшись, сестры синхронно пожали плечами.

— Да мы и не разговаривали, — неохотно призналась Лиза. — Просто сразу не понравился, — пояснила тихо.

— А я имела честь с ним беседовать, — улыбнулась женщина. — Уверена, вы измените мнение, когда пообщаетесь.

— И о чем нам говорить? — грозно прищурилась Саша. — В опекуны мы его не хотим! О нас есть кому заботиться.

— Это он вам сказал о последней воле Сони? — подавшись вперед, прозорливо поинтересовалась Лиза.

Валентина Степановна бросила взгляд поверх голов девочек. Верно его истолковав, Потемкин, стараясь не хромать, максимально быстро подошел к креслу Елизаветы. Аккуратно положил ладонь ей на голову и мягко произнес:

— Ты права, Лиза. Это я сообщил о последней воле вашей сестренки и главы рода Изотовых.

Медленно повернувшись, девочка посмотрела на мошенника огромными глазами. Ее сестра так же не отрывала удивленного взора от мужчины.

Потемкин плавно переместил ладонь с головы Лизы на худенькое плечико, едва заметно прикасаясь большим пальцем к обнаженному участку кожи на шее.

— Кто, кроме меня, может знать об этом? — осторожно воздействуя своей силой, вкрадчиво поинтересовался маг разума. — Ваша сестра не пожелала бы вам плохого, — бегло глянув на Сашу, заметил злой прищур. Но, не выказывая раздражения, все так же мягко продолжил: — Лизонька, ты же знаешь, я говорю правду.

Юная боярыня не промолвила ни словечка, по-прежнему пристально смотря на Егора. Тот усилил воздействие и внезапно почувствовал резкий отток сил. Девчонка, определенно, сопротивлялась, сама того не понимая!

— Я хочу, чтобы ты сейчас подписала согласие на опеку, — не разрывая контакта с кожей своенравной жертвы, сообщил Потемкин. Он беспрестанно вливал силу, но та утекала, словно вода сквозь сито. Однако мгновения шли, и в глазах девочки наконец начало появляться нужное выражение. Едва заметно усмехнувшись, маг разума достал из внутреннего кармана сложенные листы бумаги. Вручив их задумчивой Лизе, попросил: — Просто прочти и подпиши. Соня была бы очень рада, — добавил и с легкостью изобразил на побледневшем лице печаль.

Медленно расправив листы, Елизавета положила их на краешек стола. Быстро пробежав по тексту глазами, тихо сказала:

— Писать нечем.

С беспокойством посматривающая на опечаленного, но такого привлекательного вдовца Тепликова протянула девочке ручку. Взяв ее, Лиза несколько долгих, томительных для Егора мгновений сидела недвижимо.

Саша подалась вперед, округлив от удивления глаза.

— Лиз, ты чего? Собралась подписывать? — удивленно поинтересовалась она. — Мы же не хотели!

Почувствовав, как под ладонью напряглось плечико жертвы, маг разума мгновенно усилил воздействие. Получается, нужно обработать еще и вторую упрямицу. Но как такое провернуть, не привлекая внимания? Старательно изображая грусть, аферист лихорадочно искал решение.

— Лизонька, о чем ты думаешь? — ласково поинтересовалась педагог с непритворной заботой.

— Думаю о том, зачем мне это делать, — заторможенно отозвалась Лиза. — Одна часть меня говорит: «Не вздумай!», а вторая просит подписать, — внезапно юная боярыня в нужной графе быстро написала «Согласна» и подставила подпись. А потом сухо поинтересовалась: — Что-то еще?

— Спасибо за доверие, — довольно улыбнулся Потемкин. — Теперь осталось твоей сестричке подписать второй бланк. Но, вижу, она не хочет. Похоже, я ей сильно не нравлюсь, — он демонстративно горько вздохнул. — Вот только не пойму, в чем причина.

Многозначительно глянув на Тепликову, маг разума замолчал. Усиленно изображая печаль, аферист ждал ее слов, даже не сомневаясь в том, что та сейчас бросится ему помогать.

— Сашенька, и правда, почему ты не хочешь, чтобы Егор Николаевич стал опекуном? — ручейком зажурчал встревоженно-заботливый голос педагога. — Лизонька согласилась.

Не отвечая, Саша во все глаза смотрела на самого близкого человека. И не понимала, что с Лизой происходит.

Неожиданно повернув голову к сестре, Елизавета сказала:

— Я уже подписала. Он станет моим опекуном, — протянула близняшке ручку и замерла в ожидании.

Блестящими от эмоций глазами Саша долго-долго смотрела на сестру. А потом встала, взяла у нее ручку, написала на втором бланке «Согласна» и поставила подпись. Затем, повернувшись к Потемкину, твердо заявила:

— Не знаю, что нашло на Лизу, но вы мне по-прежнему не нравитесь.

Убрав руку с плечика крайне задумчивой Елизаветы, Егор забрал бланки. Быстро их просмотрел, аккуратно свернул. Положив драгоценные документы во внутренний карман, встретился с сердитым взглядом Саши. И, ничуть не уступая лучшим артистам, с обидой заметил:

— Ничего плохого я вам никогда не делал. Ни к чему и сейчас не принуждал, Валентина Степановна не даст солгать, — в знак согласия женщина важно кивнула. — Почему я тебе так неприятен? — Егор огорченно вздохнул.

— Потому! — внезапно заявила Саша, смело глядя в глаза мужчине.

— Александра! Как ты себя