class="p1">Ну, передых сделали и домой побрели. Звери из норы не показались, но, судя по радостному повизгиванию, всё наладилось у них. С той поры не было ни дня, чтоб мальчонка к тому месту не бегал. Сдружились они, вишь, с волчонком. И волчица присмирела, не скалилась более. На охоту стала выходить, хромота у неё пропала напрочь. Со временем Бойка так освоился, что по лазу волчьему змейкой скользил. Изучил лёжку, где волки спали, и оттуда ход в пещерку пошире сделал. Теперь он из логова легко попадал в пещеру и наоборот. Незаметно для себя постиг парнишечка волчий язык и повадки. Разумел всё, о чём перекликались звери, и сам по-ихнему, слышь-ка, мог толковать. Понял, что волчонок не волчонок, а маленькая волчица и зовёт её мать Резвушей.

Лето полиняло, осенью обернулось, а потом перекинулось в зиму. Помогал Бойка своим кровникам зимовать — еду носил, сено в логово для тепла. Морозы, знамо дело, у нас грозные. Там и весна подоспела, веселее стало жить. Резвуша подростком неуклюжим сделалась, частенько они с мальчонком вдвоём по окрестностям носились. А то возьмутся бороться друг с дружкой, рычат да повизгивают. Ближе к лету засобиралась волчица в путь. Вишь, люди стали часто видеть её, забеспокоились. Ну-ка, начнёт волк скотину резать? Настроились даже с колотушками искать логово. Пришла пора парнишечке прощаться с Резвушей. Проводил он их подалее и домой возвернулся. Но с той поры пасмурнел, нечасто улыбка на его лице появлялась.

Годочки не кочки, катились, что с горы камешки. Вышел Бойка в женихи. Всем хорош парень, токмо росточку невеликого. И хотя под стать себе подобрать мог не одну девицу, не торопился в мужья выходить. Народ тому дивился, а отец ведал печаль-думку сынову, но помалкивал. Как-то по весне и говорит Бойка:

— Невмочь мне более, хочу поискать Резвушу, тятя. Отпусти подобру-поздорову.

— Стар я уже, сынок, — вздохнул в ответ тот, — хотелось бы среди внуков дожить свой век, послушать смех детский.

Но отпустил всё ж таки. Собрался Бойка в путь, а перед тем завернул к роднику. Водой ключевой умылся и с поклоном молвил:

— Дедко Медовая Борода, благослови в путь-дорожку, не поминай лихом, ежели что.

Ворохнулся куст, показался старик. Всё в том же обличии, ничуть не изменился. Глянул на молодца да откликнулся таким словом:

— Не убоялся ты, Бойка, кровью поделиться, чтоб зверя вылечить. И сейчас не бойся. Сердце тебе укажет дорожку. Иди с добром! Возьми вот подарочек, пригодится, — протянул кошель[106] поясной. — Будет туго, откроешь.

С тем и пропал. Бойка кошель подвесил и пошёл. Долго ли коротко блукал, а только вышел он как-то на полянку лесную возле небольшого озерца. Здесь и решил заночевать, отдохнуть и подумать, куда дальше идти. Достал трут, кремень да огниво, костерок соорудил. Рыбку словил, запёк, поужинал. Сидит, на огонь глядит, думки гоняет. Вдруг вой послышался волчий, Бойка возьми и откликнись воем. Утихло всё, а чуть погодя в траве шорох послышался, жёлтый всполох глаз сверкнул.

— Резвуша! — кинулся Бойка вперёд.

Волчица куст с волчьей ягодой обошла кругом и оказалась в обличии человека. Стоит перед парнем невысокая девчоночка крепко сбитая. Коса до пояса с лентой зелёной, сорочка белая, сарафанчик зелёный с каймой-вышивкой из цветов и трав. Изумился Бойка:

— Ты ли это, Резвуша?

— Не признал? — смеётся та в ответ.

— Так ведь отродясь тебя не видывал в таком обличии! Как так вышло?

— Нас, — отвечает Резвуша, — таких мало осталось на земле. Я наполовину волк, а наполовину человек, а попросту волчек. В образ человеческий обращаемся мы токмо при достижении возраста свадеб. Потому ты меня ранее и не видел такой. А ты как попал в эти края?

— Заблудился! — рассмеялся Бойка. И рассказал ей всё, что с ним произошло.

— А зачем ты искал меня? — вопрошает Резвуша.

— Так не мил мне белый свет без тебя! — воскликнул парень. — Будь мне женой любимой. Вернёмся к моему батюшке, один он там, нас дожидается.

Волчица понурилась.

— Не смогу я в деревне жить, любый мой. Да и народ почует, кто я на самом деле. Люди боятся нас, проклинают… Ты в душе совсем другой, потому и принял облик мой волчий, не испугался. Останься со мной на три дня и три ночи, а после вернись домой и найди себе девушку по сердцу.

— Нет! — вскричал тут Бойка. — Не оставлю я тебя одну. Вместе жить будем, избу срублю.

Ну, настоял всё ж на своём. Поставил избушку и стали они жить у озера. Мамаша-волчица возле них пригрелась, по хозяйству помогала. Пока избу ладили да к зиме готовились, тут и холода подкатились. А по весне принесла Резвуша двух близнят[107], мальчонку да девчушку. Детки как детки, никакого различия нет, одно токмо — глаза жёлтеньким посверкивают. Бойка малость сомневался, что детишки человечьими будут. Оно и понятно, кому охота волчат поднимать? Резвуша тот страх угадала и сказывала ему заранее, что их дети смогут принять обличье волков лишь по собственному желанию, и никак иначе. Годик в заботах пролетел, пока грудничков поднимали. Ну, ничего, хорошо всё сладилось. Росли ребятишки крепкими и разумными. А по второму году случилась беда.

Пошёл Бойка на охоту, как водится. Резвуша с ним отправилась, а мамашу за детьми присмотреть оставили. Дело осенью, на первую порошу. Резвуша, чтоб сподручнее добычу гнать, обернулась волчицей. Резвится, радуется снежку, с мужем заигрывает. Надо сказать, что волкам в том краю вольно жилось. Народ местный почитал их, умел ладить и жить со зверем дружно. А самое главное, хорошо различал волков и волчек. Близко с ними Бойка не водился, но встречаться встречались иной раз.

И сейчас, увидев местного охотника, Бойка приветил его полупоклоном. Однако тот, ответив на приветствие, сделал знак, что хочет приблизиться. Получил согласие, подошёл и говорит:

— Ты, мил-человек, сторожко гдяди, потому как появились в округе люди лихие. Налетят, учинят разор, а то и до смерти дело доводят, и врассыпную! Нападают ватагой, норовят на одиноких путников али на детей. Так-то!

Ну, упредил и откланялся, пошёл восвояси, а Бойка встревожился.

— Давай, — говорит, — жёнушка, вертаемся до дому, неспокойно на душе что-то.

Та в ответ:

— Я наперёд поспешу, любый, волчий бег побыстрее будет.

Кивнул Бойка и ходко до избы пошёл. Почти половину пути одолел, тут над лесом столб дыма поднялся и раздался волчий вой. Побежал мужик, не разбирая дороги. Добрался вскоре, а на месте избы кострище и Резвуша издыхает у волчьего куста. Кинулся он