1913 г. Великорусскому оркестру исполнилось двадцать пять лет. Юбилейные торжества прошли в большом зале Мариинского театра в Петербурге. Юбиляра горячо поздравляли делегации – от рабочих Путиловского завода до знаменитых музыкальных деятелей. Друг В.В. Андреева, певец Ф.И. Шаляпин, в замечательном приветственном слове сказал: «Ты пригрел у своего доброго, теплого сердца сиротиночку – балалайку. От твоей заботы и любви она выросла в чудесную русскую красавицу, покорившую своей красотой весь мир».

Когда Андреев скоропостижно умер во время выступления в 1918 г. на Северном фронте перед бойцами Красной армии, Ф.И. Шаляпин глубокого переживал его смерть. Певец присутствовал на похоронах друга в Александро-Невской лавре, находился у его гроба при обряде отпевания музыканта, долго вглядывался в его лицо и все говорил: «Вася, Вася! Что же ты сделал, что?» Поцеловал Андреева в лоб, нежно погладил по голове и с глазами, полными слез, отошел в сторону.

Незадолго до кончины Василий Васильевич Андреев говорил своим друзьям, пришедшим к нему в гости на набережную реки Мойки в дом № 64: «Я вполне удовлетворен результатами своего многолетнего труда. Я работал для русского народа, от него взял простые забытые музыкальные инструменты и ему же вернул их вот в таком красивом виде…»

Здесь жил первый посланник Североамериканских штатов – шестой президент США

Следующий за домом № 64, угловой особняк на набережной реки Мойки и Нового переулка, числящийся под № 66, находится в непосредственной близости от широкого Синего моста и Мариинского дворца. Застройка участка имела весьма любопытную историю. Строения на нем неоднократно меняли свой первоначальный облик и функциональное назначение. Их перестраивали, надстраивали дополнительными этажами, на фасадах время от времени появлялись новые архитектурные наслоения.

О доме на углу набережной и Нового переулка неоднократно упоминала столичная пресса. «Санкт-Петербургские ведомости» в годы царствования императора Николая I даже опубликовали царский указ с требованиями сурового наказания владельца дома № 66, архитектора и подрядчика, осмелившихся игнорировать согласованный с Николаем Павловичем перестроечный проект жилого здания.

В этом доме переплелись судьбы знаменитых жильцов, проживавших в его стенах, с историческими событиями, которые происходили в разные периоды существования Северной столицы.

В 1939 г. «Ленинградская правда» опубликовала постановление Ленгорисполкома о переименовании Нового переулка в переулок Антоненко. В своем решении Ленинградский исполком приводил следующее основание для переименования: «Сохранение памяти о героях-очаковцах, погибших за великое дело свободы». Расскажем немного подробнее о событиях, послуживших поводом к переименованию.

После трагической для России Русско-японской войны 1905 г. волна революционных выступлений захлестнула базы отечественного флота на Балтике и Черном море. На всю страну прогремели выстрелы на броненосце «Потемкин». 13 ноября крейсер Черноморского флота «Очаков» захватили восставшие матросы. Большевик Никита Григорьевич Антоненко в ответ на требование командира «Очакова» разоружить восставших матросов обратился к ним с призывом: «Оружие не сдавать!» На крейсере организовали судовой комитет, постановивший спустить официальный военно-морской флаг и поднять на корабле революционный красный стяг. Председателем судового комитета на крейсере «Очаков» единодушно избрали лейтенанта П.П. Шмидта. Мятежный корабль по приказу командующего флотом окружили корабли черноморской эскадры и подвергли его массированному обстрелу. Уцелевших матросов и лейтенанта Шмидта арестовали, предали военно-полевому морскому суду и приговорили к расстрелу. Никиту Григорьевича Антоненко казнили 6 марта 1906 г. на острове Березань вместе с руководителями восстания на крейсере «Очаков» – П.П. Шмидтом, СП. Частником и А.И. Гладковым.

Вернемся к нашему повествованию. Вот еще одно имя, связанное с домом № 66 по набережной Мойки. Приехавший в Петербург выпускник Нежинской гимназии Н.В. Гоголь в декабре 1828 г. восторженно писал своему дяде Петру Петровичу Косяровскому о том, что только в Петербурге предполагал он дальше жить и работать: «…может быть, мне целый век достанется отжить в Петербурге, по крайней мере, такую цель начертал я уже издавна. Еще с самых времен прошлых, с самых лет почти непонимания, я пламенел неугасимою ревностью сделать жизнь свою нужною для блага государства, я кипел принести хотя бы малейшую пользу… Я перебирал в уме все состояния, все должности в государстве и остановился на одном. На юстиции. Я видел, что здесь работы будет более всего, что здесь только я буду истинно полезен для человечества».

Северная Пальмира – предмет его юношеской любви и мечтаний. Однако действительный Петербург и существование в столице оказались для молодого Гоголя совершенно иными.

Набережная реки Мойки, 66

В письме матери Николай Васильевич вынужден был написать: «Петербург мне показался вовсе не таким, как я думал, я его воображал гораздо красивее, великолепнее…» Суровая столичная действительность беспощадно и быстро разрушила его юношеские представления о жизни в Петербурге. Будущему писателю сразу же пришлось отказаться от своей мечты поселиться «в веселой комнате окнами на Неву». Он снял небольшую комнату на Гороховой улице в многолюдном доходном доме купца 3-й гильдии Н.Е. Галибина. Для молодого человека начался период поиска места работы. В конце 1829 г. Н.В. Гоголь наконец находит место мелкого чиновника в Департаменте государственного хозяйства Министерства внутренних дел, располагавшегося тогда в массивном доходном трехэтажном доме № 66 на набережной реки Мойки, на углу Нового переулка, близ Синего моста. Министерство внутренних дел, которому принадлежало здание, учредили 8 сентября 1802 г., возложив на него следующие задачи: «Пещись о повсеместном благосостоянии народа, спокойствии, тишине и благоустройства всей империи». По указу об «Учреждении министерств» от 25 июня 1811 г. в состав Министерства внутренних дел среди прочих подразделений включили Департамент государственного хозяйства и публичных зданий. Работа канцеляриста сразу же разочаровала Н.В. Гоголя. Он назвал ее «глупой и бестолковой», не имеющей ничего общего с его юношескими мечтами о благородном служении человечеству.

Николай Васильевич Гоголь

Однако скромная должность переписчика бумаг позволила начинающему писателю Н.В. Гоголю реально на себе испытать унизительный труд мелкого чиновника, познать мир столичной канцелярии и встретить там прототипы своих будущих героев – Акакия Акакиевича Башмачкина, Аксентия Поприщева и некое «значительное лицо», перед коим в страхе трепетал бедный чиновный люд.

Проработав несколько месяцев в Департаменте государственного хозяйства и публичных зданий, Н.В. Гоголь подал прошение об увольнении со службы и по протекции Василия Андреевича Жуковского в апреле того же года поступает писцом в Департамент уделов.

В начале XIX столетия в доме № 66 по набережной реки Мойки с 1809 по 1814 г. снимал квартиру, занимавшую весь этаж здания, первый посланник Североамериканских штатов в Российской империи и будущий шестой президент США (1825–1829 гг.) Джон Куинси Адамс. Американскому посланнику понравилась российская столица, которую он считал прекраснейшим городом, превосходившим по своему великолепию виденные им ранее европейские столицы.