Шрифт:
Закладка:
— Значит, ты уверена, что это сделал не Дэвре, — проигнорировав её вопрос, проговорил Марк. — И ты готова выступить в его защиту?
— Он хороший человек, — убеждённо проговорила она. — Я уверена, что он невиновен.
— Тогда ответь, ты помнишь тот золотой перстень, который Дэвре демонстрировал нам тем вечером?
— Конечно! Он всегда был у него на руке.
— И когда трактирщик и маркиз уводили его наверх, тоже?
Она задумалась.
— Да, я заметила, как он со стуком ударился о дверной косяк, оттого, что его рука болталась, как плеть.
— Кто первый спустился вниз, де Гобер или трактирщик?
— Трактирщик, он перебирал мелкие монеты, которые дал ему господин маркиз за то, что тот позаботился о господине Леонарде.
— Как скоро после этого спустился де Гобер и что он делал при этом?
Она помолчала, вспоминая.
— Он задержался наверху, а когда спускался, у него в руках был кошелёк. Я ещё подумала, что он оставил денег и господину Леонарду, потому что тот всё спустил на эту пирушку.
Марк посмотрел на Эдама, и тот поспешно кивнул ему.
— Ты умеешь писать, Фьяметта? — заметно смягчившись, спросил Марк.
— Да, меня обучали грамоте, — ответила она.
— И ты готова рискнуть, чтоб спасти господина Дэвре от смерти?
— Я готова пожертвовать своей жизнью! — с неожиданным пылом воскликнула девушка.
Он, наконец, улыбнулся, глядя в широко распахнутые синие глаза, и погладил её по щеке.
— Тогда помоги мне спасти его, а потом я обещаю позаботиться о тебе.
— Я помогу в любом случае, — решительно заявила она.
Эдам выскользнул за дверь и вскоре вернулся с листом надушенной бумаги, пером и стеклянной чернильницей в виде цветка розы. Освободив место на маленьком туалетном столике, Фьяметта присела рядом и приготовилась писать.
— Ваше сиятельство, — продиктовал Марк и с удовлетворением заметил, как быстро заскрипело перо по бумаге, — я должна вам сообщить, что мне не нравится то место, куда вы меня определили, и я полагаю, что вы не вправе были решать мою судьбу по своему усмотрению. К тому же мне стали известны некоторые подробности обвинения в отношении кавалера Дэвре, а так же роль в этом деле золотого перстня с его руки. Мне известно, что это вы сняли его с пальца кавалера Дэвре, и я видела, как вы сунули его в свой кошель, — на этом месте Фьяметта изумлённо взглянула на Марка, но он только кивнул ей и продолжил: — о чём я готова присягнуть перед королевским судом. Однако я решила в ближайшее время вернуться домой, где намерена выйти замуж, в связи с чем прошу вас обеспечить меня достойным приданым, в благодарность за что я обязуюсь вечно хранить молчание. В случае, если я не получу вашего согласия до утра, я буду вынуждена исполнить свой долг и сообщить об известном мне факте тайной полиции. Преданная вам Фьяметта.
Взяв у девушки письмо, он пробежал глазами ровные строчки.
— У тебя красивый почерк, моя дорогая, — с удовлетворением кивнул он. — Думаю, что тебе больше бы подошло место камеристки какой-нибудь добропорядочной дамы, чем случайные заработки в борделе. К тому же там у тебя был бы шанс найти хорошего мужа.
— Кому ж нужна такая камеристка? — грустно улыбнулась она.
— Мы подумаем об этом позже, а пока… Эдам, возьми это письмо и сделай так, чтоб его как можно скорее вручили де Гоберу. Постарайся, что б он не узнал, что оно прошло через твои руки.
— Сделаю, — улыбнулся Эдам и, взяв свёрнутый треугольником листок, выскочил за дверь.
— А теперь, слушай меня, милая Фьяметта, — Марк склонился к девушке и обнял её за плечи.
После первой стражи в доме госпожи Эсмеральды стало более оживлённо. В большой гостиной на кушетках и диванах разместились гости, богатые дворяне и купцы, которые смеялись, болтали о пустяках и пили вино из хрустальных кубков, а также обменивались игривыми шутками с хозяйкой, которая восседала в центре, блистая парчовым платьем, изумрудным ожерельем и витой диадемой в роскошных волосах. Потом все двери, выходившие в гостиную, отворились и в зал вошли девицы, одна краше другой, наряженные в лёгкие яркие шелка, едва прикрывавшие их белые и смуглые тела. Девицы томно улыбались и, проплывая мимо, словно невзначай касались игривыми пальчиками щёк и плеч гостей. Вскоре все они разместились на кушетках между мужчинами, а некоторые и у них на коленях.
Не прошло и десяти минут, как они уже начали увлекать благородных господ за собой обратно за бархатные портьеры. Эсмеральда с довольным видом осматривалась по сторонам, но неожиданно увидела слегка недовольное и озабоченное лицо молодого человека, которого раньше не видела в своём доме. Он был жгучим брюнетом, и его усы воинственно топорщились, а дорогой камзол из рытого бархата, кажется, был немного узок в плечах.
— Неужели вы не нашли среди моих девушек ту, что приглянулась бы вам? — с нежной заботой спросила она, подсев к нему.
— Я слышал от друга, что недавно у вас появилась девица по имени Фьяметта, он так нахваливал её, что я пришёл сюда, чтоб встретиться именно с ней. Но её здесь нет.
— Фьяметта? — удивилась Эсмеральда. — Странно, ведь здесь есть девушки куда более красивые и искусные, чем она, которые выполнят любые ваши желания. А Фьяметта — провинциальная девчонка, лишь недавно покинувшая свою деревню! Выбирайте любую из этих красавиц!
Она обвела рукой гостиную, и дорогие кольца и браслет блеснули на её руке.
— Я хочу увидеть эту девицу, — настаивал молодой человек. — Я поспорил с другом на сей счёт, и не хочу оказаться в проигрыше! Мне говорили, что ваши клиенты всегда получают то, чего хотят!
— Так и есть, — согласилась она, — но Фьяметта сегодня нездорова, и вряд ли сможет услужить вам надлежащим образом.
— Мне всё равно, здорова она или нет! — воскликнул он, поднимаясь. — Я вижу, что восторги по поводу вашего заведения сильно преувеличены…
— Вовсе нет, — улыбнулась она. — Если вы желаете увидеть Фьяметту, то извольте.
И она, сделав приглашающий жест, двинулась к дверям. Она провела его по длинному коридору, куда выходили двери комнат, и остановилась у самой дальней. Открыв её, она ободряюще улыбнулась ему и, когда он вошёл, закрыла за ним дверь.
В комнате было полутемно, на туалетном столике горела одна свеча, и он увидел лежащую на кровати девушку. Её плечи и шея были прикрыты тонкими кружевами, а светлая головка покоилась на подушке. Она, кажется, спала и не заметила вторжения. Мужчина вытащил из
