Шрифт:
Закладка:
Спустя четыре часа приезжаю домой.
Поднимаюсь к себе с огромными шуршащими пакетами с логотипами дизайнов одежды. Высыпаю содержимое пакетов на кровать.
Выцепляю взглядом платье. Беру в руки, разглядываю.
У меня никогда не было такого дорогого платья. Работая с самой юности, я отдавала все деньги отчиму. Он вкладывал в свой небольшой бизнес. Потом у меня появилась Виолетта. Тоже было не до нарядов.
А сегодня я намеренно совершила дерзкие поползновения на банковский счёт Северского. Просто назло ему.
Надеваю на себя шикарное тёмно – синее облегающее платье с открытой спиной. Кручусь перед зеркалом. Достаю туфли в тон платью. Ныряю в них.
Вглядываюсь в себя в зеркало. Оказывается я привлекательная. Подмигиваю собственному отражению.
Мне нравится. Не ожидала, что могу так выглядеть. Невольно улыбаюсь я.
Неожиданно за моей спиной в зеркале появляется ещё одно отражение.
Демьян. Он стоит у двери, скрестив руки на груди, и изучающе смотрит на меня.
Разворачиваюсь к нему.
– Ты давно здесь? – испуганно произношу я.
Демьян игнорирует мой вопрос. Скользит взглядом по моему лицу, фигуре, ногам…
Интересно сколько он видел? Смотрел, как я любовалась собой?
Похоже, видел достаточно. Расслабляюсь я.
Мне нечего от него скрывать. Я же сделала демонстрационную покупку. И он получил смску из банка о расходах с карты.
Вот, наверное, так быстро и прибежал. С усмешкой думаю я.
– Красивое платье, – неожиданно выносит он вердикт. – Тебе идёт. И очень кстати. Потому что сегодня приезжают мои родители, – произносит, как само собой разумеющееся.
Круто разворачивается и уходит.
Родители?! В шоке остаюсь стоять на месте.
У него есть родители?!
Он никогда о них не говорил…
Но при чём здесь я? А главное, в качестве кого я должна сегодня предстать перед ними?
Неожиданно в дверь снова заглядывает Демьян.
Он что – то забыл?
– Я сам съезжу заберу Виту из детского сада. А ты проконтролируй Клаву. И праздничный ужин. Ну, и сама, – окидывает меня скептическим взглядом с головы до ног. – Будь на высоте во всех смыслах.
Северский исчезает, закрывая за собой дверь.
Он точно хамелеон!
Как смотрел на меня пять минут назад, когда думал, что я не вижу.
Сколько было в его взгляде любования, восхищения, желания.
И какой его взгляд был сейчас.
Полный пренебрежения, холода и отчуждения.
Словно напоминал, что между нами красная черта, которую не стоит переходить.
Можно подумать, я собиралась это сделать!
Глава 18
Ярослава
– Демьян просил накрыть стол в гостиной, – словно извиняясь, докладывает Клава.
Киваю. И приступаю к сервировке стола.
Волнуюсь. Зачем ему понадобилась эта встреча? Ах, да! Хочет познакомить семью с дочкой.
На душе скребёт. Виола его дочь. Понятно. Но почему я?
Ведь та роль, которая отведена мне в его доме, не предполагает знакомства с родителями. Недаром что, раньше он даже не упоминал об их существовании. Мало ли девиц, в том числе и я, прошли вереницей через его жизнь.
Если всех знакомить с родителями…
Собственно, я тоже не горю желанием знакомиться с ними. И даже немного побаиваюсь. Не знаю, как себя вести. О чём говорить? А, главное, что отвечать?
Очень волнуюсь. У меня дрожат руки. Голова кружится. В ней виснет туман. Бокал выпадает из моих рук. Летит на пол и разбивается на мелкие осколки.
В панике смотрю на кровь, сочащуюся из моей руки.
– Яра! Пойдёмте скорее на кухню! – с тревогой восклицает Клава. – Я обработаю. И перевяжу вам руку.
– Да, конечно, – лепечу я.
Плетусь за ней, зажав рану на руке второй рукой.
По всей квартире разносится трель звонка. Вздрагиваю. Ведь у Северского свои ключи. Да и рано ещё до его возвращения.
Похоже, Клава подумала также как и я.
– Вы идите на кухню, Яра! Я сейчас. Может, уже гости прибыли? – озабоченно произносит она и идёт к двери.
Внутренне съёживаюсь. Оказывается, предстоящее знакомство с родителями Демьяна не отпускает моё сознание ни на минуту.
Как же мне этого не хочется!
Но сейчас мне не до них. Иду на кухню и подставляю руку под кран с холодной водой.
Кажется, прохладная вода успокаивает немного боль от пореза.
– Девушка, что вы делаете? – слышу за спиной мужской голос с такой же приятной хрипотцой, как у Демьяна.
Поворачиваю голову через плечо. Передо мной стоит высокий подтянутый брюнет с тёмным блестящим взглядом.
Глаза молодого человека точно такие же, как у Демьяна. Взгляд цепкий внимательный.
Однако в отличие от своей копии, этот смотрит открыто и доброжелательно.
В шоке продолжаю разглядывать благородные черты лица…
– Девушка! – в несколько больших размашистых шагов подлетает парень ко мне.
Берёт уверенно мою руку в свою.
Пальцы у него красивые. Длинные и тонкие. Как у музыканта или хирурга, – отпечатывается у меня на подкорке. Они прохладные и ловкие.
Парень внимательно вглядывается в порез.
Клава держит наготове аптечку. Прямо как в операционной. Возникает в голове неожиданная ассоциация. Незнакомец достаёт из контейнера йод. Осторожно обрабатывает рану.
– А-ааа! – издаю приглушённый стон, притопывая одной ногой на месте.
– Щиплет? – заботливо интересуется молодой человек. – Потерпите немного. Сейчас пройдёт, – разговаривает со мной, как с ребёнком.
Настоящий доктор Айболит. Резюмируя я.
Затем он туго перевязывает руку стерильным бинтом.
– Ну, вот, милая девушка. До свадьбы заживёт! – произносит, глядя прямо мне в глаза.
Отмечаю про себя, что медицинская услуга оказана, но молодой человек продолжает держать мою руку в своей. И смотреть проникновенно в мои глаза.
– Эту девушку, – слышу голос Северского за своей спиной. – Зовут Яра, – рвано чеканит он.
В его голосе сквозит металл. Он тоже заметил, что моя рука пребывает в руке его родственника дольше, чем нужно для проведенной процедуры?
– Она мама моей дочери Виолетты, – продолжает нервно комментировать Демьян.
– А этот молодой человек – мой брат Клим, – говорит, словно выплёвывает Северский.
Понятно, меня он ненавидит. А брат – то его при чём?
Почему он так холоден с ним?
– Мама! Мама! – с криком вбегает на кухню дочка.
* * *
Раскидываю руки, чтобы поймать малышку в свои объятья. Но Виола застывает возле меня, увидев мою перевязанную руку.
– Мамочка, тебе больно? – заботливо спрашивает дочь. Берёт осторожно мою руку, подносит к своим губам и начинает, надувая щёки, со старанием дуть в повязку на моей руке.
– Всё моя хорошая, – ласково произношу я. Глажу её по голове. – Видишь, ты подула, – полечила меня и боль прошла. – Улыбаюсь своей крохе.
У неё округлились глазки.
– Так быстро? Правда, мама? – удивлённо
