Шрифт:
Закладка:
И ястреб явился в голубятню и принялся готовиться к массовому убийству голубей, однако голуби набросились на него всем скопом и чрезвычайно быстро с ним разделались. Испуская дух, ястреб спросил их: почему, будучи такими грозными птицами, они не убили воздушного змея. Голуби ответили, что никогда его не видели.
Воин побежденной армии взял своего пожилого отца на плечи и отправился в дикую местность, а следом за ним шли усталые остатки его войска. Старику это очень понравилось.
– Вот видите! – торжествующе сказал он отступающему легиону. – Вы когда-нибудь слыхали, чтобы сын был таким почтительным и услужливым? А ехать на его плечах так же удобно, как на старом семейном коне!
– Кажется, господин Эней однажды проделал нечто подобное, – с ухмылкой отозвались разбитые и неорганизованные солдаты. – Однако его отец предусмотрительно прихватил с собой домашний очаг (лары и пенаты), так что услужливость его сына была более заметной. Позвольте предложить вам щит и саблю…
– Благодарю, – ответил пожилой отец, – но я ни за что не стал бы разоружать армию. Однако если вы дадите мне сук потяжелее, то думаю, достоинства моего сына станут более явными.
Колонна отступающих передала ему сук, и этого сука оказалось вполне достаточно и для коня, и для наездника.
Fabula ostendit[8]: история повторяется с вариациями.
Свинья попросила рака провести ее по берегу моря в поисках мидий и очень удивилась, увидев, что ее проводник начал пятиться.
– Ваша чрезмерная вежливость меня совершенно покорила, – сказала свинья, – однако вам не кажется, что вы напрасно расточаете ее на свинью? Вы можете без колебаний повернуться ко мне спиной.
– Сударыня, – ответил рак, – позвольте мне и дальше передвигаться подобным образом. Сейчас мы находимся по отношению друг к другу именно в том положении, которое подобает работнику и работодателю. Первый чрезмерно подобострастен, а второй в глазах первого – нахал и свинья.
Король черепах пожелал нанести церемониальный визит соседнему монарху, однако опасался, что в его отсутствие его праздные подданные могут устроить революцию, а тот, кого он оставит во главе государства, узурпирует трон. Поэтому, призвав к себе свой народ, он обратился к ним с такими словами:
– Я собираюсь надолго покинуть нашу любимую страну и желаю передать верховную власть в руки того, кто является истинной черепахой. Приказываю вам отправиться вон к тому дальнему дереву и обойти его кругом. Тот, кто придет последним, будет назначен регентом.
Все население страны двинулось к цели, а король отправился с визитом к соседу. Соревнование еще не закончилось, а его величество уже завершил свой визит и вернулся обратно; однако он обнаружил, что трон занял один из его подданных, который сразу же применил насилие и закрепил за собой то, что добыл обманом.
Некоторые узурпаторы слишком добросовестны и сохраняют королевскую власть лишь при условии смерти законного монарха – и это самый опасный сорт узурпаторов.
Умирающий спаниель попросил своего друга мастифа, чтобы тот его съел.
– Для меня было бы большим утешением в мои последние минуты знать, что, когда я больше не буду иметь никакого значения сам для себя, я все же смогу быть тебе полезен.
– Я, конечно, тебе очень благодарен, – ответил мастиф, – и верю, что ты говоришь это из добрых побуждений, но тебе следует знать, что у меня не настолько извращенный аппетит, чтобы наслаждаться поеданием собаки.
Возможно, именно по этой причине мы воздерживаемся от каннибализма.
Мимо солнца проплывала туча, и солнце запротестовало:
– У тебя столько места в небе, – сказало оно, – так почему же тебе непременно нужно бросить на меня свою холодную тень?
После минутного размышления туча ответила так:
– Я, разумеется, не хотела оскорбить тебя своим присутствием; а что касается моей тени, то не кажется ли тебе, что ты допустило небольшую ошибку? Не большую и не абсурдную, а всего лишь пустяковую – такую, за которую и дураку было бы стыдно.
Великое светило страшно разгневалось на эти слова и с таким жаром набросилось на тучу, что через несколько минут от нее не осталось и следа.
Глупо препираться с тучей, если ты солнце.
Кролик не спеша скакал по дороге. Издалека его увидела утка, только что вылезшая из воды на берег.
– Ну, скажу я вам, – воскликнула она, – если бы я могла ходить только этой нелепой походкой вприскочку, я бы сидела дома. Ну и зрелище!
– Видали ли вы более уродливое существо, чем эта утка? – подумал про себя кролик. – Если бы я так переваливался с боку на бок, то выходил бы из дому только по ночам.
Мораль от кенгуру: люди с некрасивой походкой всегда нетерпимы в своих суждениях.
Жила-была лиса, обитавшая на самом верху заброшенной сторожевой башни. Там она занималась различными видами магии и благодаря этому искусству подчинила своей воле всех прочих животных. Однажды она собрала их под окном башни и велела поочередно являться наверх; каждый должен был преподать ей какую-нибудь важную истину, а те, кому это не удастся, будут сброшены с башни и разобьются. Услышав этот приказ, животные стали горевать и жалобно стенать по поводу своей тяжелой судьбы.
– Как же мы, не будучи искушенными в магии, начитанными в философии и приобщенными к тайнам звезд, не имея ни остроумия, ни красноречия, ни умения слагать песни – как мы можем пытаться преподать урок мудрости мудрецу?
Тем не менее они были вынуждены попытаться. После того как многие из них потерпели неудачу и были убиты, к башне пришла еще одна лиса. Узнав о положении дел, она ловко взбежала по ступенькам башни и прошептала что-то на ухо коту, который как раз собирался войти внутрь. Кот сунул голову в дверь и прокричал:
– Куры на юге растут быстрее, и у них желтые ноги!
Это привело лису-мага в такой восторг, что она развеяла свои чары и освободила всех животных.
Однажды вечером осел, который брел между деревней и холмом, взглянул на возвышенность и увидел бледный отсвет восходящей луны.
– Ага, господин Краснолицый! – воскликнул он. – Значит, вы взбираетесь с обратной стороны холма, чтобы показать жителям деревни мои длинные уши? Сейчас я встречу вас на вершине и копытами разобью этот ваш гадкий старый фонарь!
И он стал с трудом взбираться по склону и наконец встал на вершине прямо на фоне ничего не подозревающего светила, выставив себя самым настоящим ослом.
