Даниил почувствовал, что начинает почти понимать древних владык, казнивших своих подданных за тупость и полное отсутствие ума.

Хоть кол ему на голове теши! Хоть засунь этот кол в… продолжение спины!

Не поймет все равно.

— Товар мой, как изволите видеть, самый лучший, — бормотал скороговоркой Уасенеб. — Гребни из черного дерева — из самого Пунта. Миски вот обливные. Посуда лучшая… А как же иначе — делом-то своим, как вы спрашиваете, я с детства занимаюсь: как семь лет сравнялось, так помогать отцу начал.

— Не о мисках речь. — Археолог решил воздержаться от немедленного разгрома лавчонки с битьем замечательных фаянсовых мисок. — Скажи лучше, ты принца Хемиуна тут часто видел?

— Говорю же, он каждое утро, почитай, ходит… то есть ходил. Я еще удивился тогда. Смотрю: время уже прошло, а его все нет…

— Так ты говоришь, в тот день, то есть седмицу назад, ты его не видел? — напрягся Данька.

— Так про то и речь, я удивился даже: почитай год всякий день видел, даже в праздники, — закивал лавочник. — А вот пропал. Точно демоны украли…

— А не врешь? — грозно уставился на него «хему-нечер».

— Клянусь детьми и Великой Девяткой! — истово заявил купец.

— Ну, добро…

Похоже, больше тут ловить было, что называется, нечего.

По крайней мере установлено, что Хемиун пропал между дворцом и лавкой этого, как его, Уасенеба.

Даниил собрался уходить, но хозяин остановил его.

— Дозволено ли мне будет спросить, милостивый херихеб? — низко склонившись, молвил торговец, кажется, так и не понявший, что избежал крупных неприятностей.

— Ну, спрашивай, — пожал Даниил плечами. Может, еще что умное скажет, хотя вряд ли.

— Такой важный господин, как вы, наверное, часто бывает во дворце самого фараона, жизнь, здоровье, сила?

— Ну, не сказать, что слишком часто, но случается, — ответил археолог, как ни странно, польщенный подобострастным любопытством простолюдина.

— Тогда скажите, правда ли, что у царя появился новый советник, великий чародей по имени Джеди?

Только призвав всю силу воли, Даниил удержался, чтобы не расхохотаться.

— Говорят, — продолжал меж тем торговец, — что этот Джеди прожил сто десять лет, хотя выглядит лишь на сорок; что он может соединить отрезанную голову с туловищем и вдохнуть жизнь в мертвое тело; что за ним всюду следует лев, покорный, словно собака. И теперь он будет назначен чати и накормит народ, и у каждого неджеса будет золотая посуда…

— И кто же это говорит? — по-прежнему сдерживая смех, осведомился Горовой.

— Ну, об этом говорили вчера в харчевне. Аму-горшечник и Сериб-ткач: люди почтенные и к болтовне не склонные, — несколько обеспокоенно ответил лавочник. — А что, это тайна, и о ней нельзя говорить?

— Да, это тайна, и лучше о ней не болтать, — важно ответил археолог. — Джеди действительно могучий колдун и может услышать, как его имя треплют языком все кому не лень.

Повернувшись и еще раз про себя ругнув туповатого (или ловко прикидывающегося таковым) торговца, Даниил двинулся было к оставленной у храма колеснице.

Тут внезапная мысль, как можно славно пошутить над этим типом, посетила Даньку. Лавочник интересовался чародеем Джеди? Ну, будет ему чародей!

Парень вновь подошел к лавчонке, хозяин которой так же подобострастно уставился на него.

— А знаешь ли ты, с кем го…— начал было Даня.

Но тут лицо торговца округлилось в боязливом удивлении, а потом за спиной археолога раздался сухой треск и грохот.

Молодой человек обернулся. В том месте, где должен был находиться Данька, не вернись он назад, клубилась глинистая пыль. Целый участок добротной стены из сырцового кирпича длиной локтей под двадцать и толщиной почти в локоть рухнул, словно выбитый ударом невидимого тарана.

«Вот те раз…» — промелькнуло в голове у парня.

Со столь же громким треском обрушился остаток стены, и к ногам Горового подкатился увесистый акациевый столб, из числа поддерживавших сооружение.

«Вот те два…»

— О, мощная Сохмет! — послышался жалобный вопль. — Да что ж это творится, люди добрые?! Из клубов оседающей пыли выскочил хозяин дома, лысый, в годах мужик, чьи чресла были прикрыты лишь несвежей тряпкой. — Да только две луны назад подновляли стену! Да плачено же было двум строителям!! Да… Тут он увидел парня, так и застывшего в опасной близости от места аварии. — О, господин, с вами ничего не случилось? — столь же жалобно запричитал хозяин, испуганно оглядывая его. И тот понял его испуг. В самом деле, случись что с таким важным человеком, владельцу стены не поздоровилось бы. Можно было бы устроить скандал, но археолог оставил бедного домовладельца скорбеть над поврежденной недвижимостью, торопливо зашагав к выехавшей из-за поворота колеснице. Обеспокоенный шумом, Каи соскочил на землю и кинулся ему навстречу.

Да, пожалуй, он имел все шансы привезти Джедефхору изувеченный труп своего «начальника», не приди в голову Даньке вроде бы дурацкая мысль — похвастаться перед простолюдином своей значимостью.

И надо ж было стене рухнуть именно в этот момент! Сколько лет стояла, и вот именно теперь — не раньше и не позже, а ровно тогда, когда херихеб Джеди шел рядом с ней, обвалилась. Случайность? Возможно…

И куда это запропастился Открыватель Путей? Плохо же он справляется со своей миссией охранника.

Ну ладно, что у нас там дальше по плану?

Поездка на плато Расетау?

Глава 8 ЖУКИ И ПОПАДАНЕЦ

Полуденное солнце палило нещадно. Словно сам Ра-Атум в своей золотой ладье спустился с небес, чтобы показать всю силу солнечного бога.

По берегу Нила катилась колесница, запряженная парой сухих тонконогих лошадей. Правивший повозкой Каи, даром что канцелярская крыса, с делом своим справлялся недурно. Зато у Даниила, стоявшего в колеснице рядом с младшим помощником писца, настроение было хуже некуда.

Итак, первый день расследования прошел впустую. Он не узнал ничего полезного. Никаких великих знамений и жутких происшествий, связанных с местом стройки отмечено не было. Разве что один старый крестьянин из расположенной невдалеке от плато Расетау деревни сообщил «святому херихебу», что лет двадцать назад трое его односельчан видели, как через плато проследовал гигантский призрак с козьей головой и длинным крысиным хвостом. Но лично старец относил это к выпитому ими накануне большому кувшину пива.

Да еще какой-то из каменщиков заметил ночью пару раз танцующие огоньки,