— Смешно, да, — киваю головой, хоть девушка этого видеть не может.

— И мне, Максим. Я на самом деле рада, что ты пришел в себя, я волновалась.

— Мне приятно, что уж там. Но не стоило. В стенах лицея вряд ли со мной могло что-нибудь непоправимое произойти иначе, чем по случайности.

— Статистика, Максим, ты сам ее приводил в пример. Даже учитывая, что она завышена, все равно повод для тревоги был.

— Понял, замнем, ладно? — улыбаюсь. — Ты ведь меня хотела о чем-то спросить, когда искала через Кошкина?

— Ты внимательный. Да, Макс, предлагаю встретиться в той самой кафешке. Есть пара поводов.

— Сразу — конечно! — говорю, и даже не сомневаюсь в своих словах. — Но что за пара поводов?

— Первый простой — ребята продали ингредиенты из монстра. Получилась приличная сумма. Но несерьезная по последним заработкам, конечно. — Ольга смеется. — Удивительно, Макс. Я же довольно привычная к обращению с хорошими суммами денег. Но все равно, осознавать, что два десятка золотых на каждого — это мелочь, мне пока странно.

— Принято. Это на самом деле много, с одного монстра. А вторая причина?

— А вторую я тебе сообщу лично, хорошо? Она странная, но вроде неплохая.

— Мне начинать беспокоиться? — усмехаюсь.

— Нет, Макс. Я же говорю — странная. А хорошая или нейтральная — сам решай.

— Даже так? Ну ты разбудила мое любопытство, это точно!

— На то и расчет, Макс! — смеется девушка, — Теперь ты просто обязан прийти на встречу.

— Конечно. Думаю завтра или послезавтра. Как Кошкин свою маленькую интригу проведет, так, думаю, один-два выходных я возьму точно.

— Ну вот и договорились, Максим. Вызывай меня, когда сможешь располагать своим временем сам.

— Договорились.

Ольга отключается.

Немного неожиданный разговор. Беру чашку чая и принимаюсь за пирожное. На пару минут я снова готов гоняться за каким-то, едва уловимым, хорошим вкусом. Пирожное почему-то сегодня вызывает неуловимую грёзу из прошлого. Того, другого мира. А этот вкус, который я даже поймать не могу, тянет за собой столь же неуловимое воспоминание. Немного ощущения потери и грусти. Какое-то ощущение, связанное с моей женщиной там, и тогда. Почти даже хватаю образ за его тень, но пока не получается. Ладно, может позже…

Вечер же, скоро…а, нет. Вот и они. «Вижу» приближающиеся шесть незнакомых сигнатур в компании с Кошкиным. Идут не торопясь, через некоторое время будут здесь.

Убираю чайник и коробку с пирожным, и крошки. И делаю это телекинезом. Тренировка новых возможностей теперь для меня в приоритете надолго. Всегда, когда нет наблюдения. Или даже когда кто-то рядом есть — за возможностью их восприятия тоже. Это важно. А если учесть, что незаметно перемещающиеся железные шарики мне недавно и жизнь спасают, то можно сказать и жизненно важно. Теперь на это можно выделять больше внимания, и больше пси. Пока непонятно насколько, все равно некоторое время все еще нужно будет привыкать к новым возможностям, но уже очевидно, что заметно больше. И теперь, некоторыми возможностями я могу пользоваться не только в Пятне, с его давлением. Уже сейчас понятно, что тот же Аспект, а вместе с ним и ощущения от телекинеза и его возможности выходят на другой уровень. Контроль и возможности повышаются рывком.

Приподнимаю чайник, чашку, блюдце, коробку из кафе с пирожным, кресло — пять точек внимания. Вес не имеет значения, ну по крайней мере расход пси на контроль чайника и кресла сопоставим. Да, при значительно большей массе там и инерция больше будет, и психологическую составляющую будет нужно преодолевать. Но с этим справляться проще — опыт из прошлого дает очень неплохой задел. Ладно. Аккуратно, контролируя движение всех пяти предметов, ставлю их на поверхности одновременно. Хм. А получается. Надо будет у Первака заказать металлические болванки. Был бы сплав серебра поплотнее, то можно было бы воспользоваться и им, это было бы даже поинтереснее. Хотя, есть у меня одна идейка. Но это чуть позже, как выйду из больнички.

Кошкин с посетителями подходит к двери.

— Максим? Не спите? — заглядывает.

— Как можно, Борис Васильевич! — тут же отвечаю.

— Вот и славно, — пропускает работника столовой с небольшим столиком на колесах. — Я решил, что небольшое чаепитие вам пойдет на пользу.

— Конечно, Борис Васильевич, прошу вас, проходите, — хорошо еще, что я чего-то такого и ожидал, так что с ребятами и их совещанием я как раз чаем только угощаю, а сам пью значительно меньше. Так что и сейчас могу спокойно только делать вид.

Слезаю с кровати, и прохожу к креслам. В принципе, в палате кресел даже избыток, после недавнего совещания. Так что приглашающе взмахиваю рукой. Кошкин чуть заметно улыбается, слегка кивает и заходит.

— Добрый день, — в дверь вместе с Кошкиным проходят и пятеро мужчин в возрасте. Старшему, думаю за семьдесят, а младшему не то чтобы сильно меньше. Лет шестьдесят, может быть.

— Добрый день, молодой человек. — здоровается один из них. Я слегка кланяюсь.

— Садитесь, садитесь, молодой человек, — останавливает меня жестом руки. — Вы же пострадали недавно. Мы, с вашего позволения, тоже присядем.

Делаю приглашающий жест. Возрастной улыбается. Только вот в фоне — они все настроены как минимум негативно, но присутствует еще немного интереса, и небольшое беспокойство.

— Прошу вас! — Кресла изначально стоят почти полукругом, да и я их незаметно двинул телекинезом за спиной лицейского слуги, когда вставал с кровати. Так что сейчас они вполне удобны будут для принимающих экзамены.

— Господа, прошу проходите, — начинает Кошкин. — Если нужна какая-либо помощь — говорите мне, я обеспечу материал.

— Не стоит, Борис, не стоит. Мы разберемся, садитесь рядом. Если что — мы обязательно вас спросим. Вы свою работу сделали, нас уговорили. Это достойно уважения. Теперь, извольте, если молодой человек не против, мы сделаем свою работу, хорошо? И я очень вас прошу, не давайте нам повода прервать это мероприятие. Мы его активно ищем, Борис. Но вы это и так знаете. — Самый возрастной немного покровительственно обращается к Кошкину, и тот, судя по фону принимает это как должное. Видимо, знакомы давно.

— Конечно же я не против, господа, — переключаю на себя