родной гоблинской речи, а после мне в лицо полетела стрела. Обычная вроде, без каких-нибудь наложенных рун и прочих сверхъественных финтифлюшек, но вот зазубренный наконечник был измазан какой-то маслянистой трехцветной дрянью, очень вряд ли являющейся зубной пастой. Я эту штуку очень хорошо рассмотрел, когда она застыла прямо перед моим правым глазом, буквально в последний момент остановленная телекинезом. В это же времяоба любителя ближнего боя дружно бросились вперед, а по волшебной палке главного из них стали змеиться тоненькие струйки какой-то сизой дряни, и готовое в любой момент прикрыть меня своими ветвями дерево вдруг взяло…И уснуло! Его разум буквально за пару мгновений стал вязким, неподатливым, неактивным, игнорирующим любые внешние раздражители и словно бы внутри себя закапсулировавшимся!

Пули, выпущенные в гоблинов, до гоблинов самым парадоксальным образом не долетели, хотя расстояние меж нами было смешным, и я не сказать, чтобы сильно мазал. Раскаленный пороховыми газами свинец просто завяз в воздухе, чтобы мгновение спустя бессильно рухнуть на землю, а два карликовых мордоворота были уже от меня на расстояние нескольких метров! В ноги самому резвому из них, тому который полуголый и размалеванный с лаем кинулся сенбернар, что под воздействием моей магии позабыл о своих старых ранах…И получил еще одну новую, оказавшись отброшенным ударом светящейся булавы аж метров на шесть. Размалеванный красками гоблин злобно ухмыльнулся мне, и сделал еще один шаг вперед…А потому в его голую спину, покрытую одной лишь краской, вонзились клинки его товарища, которого я взял под свой ментальный контроль. Причем метил зеленокожий обоерукий фехтовальщик точно в почки, по логике располагающиеся у представителей данной расы примерно там же, где и у людей. Оба клинка он погрузил в плоть своего сородича, который от боли даже толком застонать не смог, сантиметров на двадцать, прежде чем слегка провернуть и лишь потом выдернуть. Смерть для рухнувшего на землю «клирика» может и не совсем мгновенная, но гарантированная и крайне быстрая.

Яростный вопль лучника прозвучал одновременно с треском тетивы и свистом воздуха, разрезаемым новой стрелой, измазанной какой-то ядовитой дрянью. Контролировать свою марионетку и тормозить полет оперенного снаряда получалось едва-едва, но все же получалось, и гоблин с клинками бросился прямо к своим бывшим товарищам, на месте которых ему сейчас чудилось что-то противное и угрожающее. Я же тем временем спрятался, забежав за стволом спящего дерева-людоеда. Укрытие сильно так себе, но хотя бы целиться этому мелкому зеленому гаденышу сложнее будет. Шаман тем временем что-то бормотал, на одном месте приплясывал, а также отчаянно пытался вырвать сородича из-под моей власти. Он, кажется, и сам мог немного в магию разума, и пусть коротышка даже и близко не мог считаться мастером, но само наше поле боя ему помогало как могло, отчаянно желая сбросить с себя внушение то ли сознательно, то ли просто на уровне инстинктов…Это походило на перетягивание каната, только я тянул его с огромной дурью, стоя на скользком льду, а вот хлипковатый соперник упирался ногами в удобный каменный бортик. Сложно сказать, чем бы кончилось подобное противостояние, но в него неожиданно вмешался непредвиденный фактор. Вернее, всеми уже сброшенный со счетов.

Пушок, обязанный после удара магической булавой представлять из себя одну большую отбивную из собачьего мяса, начиненную дерьмом из лопнувшего кишечника и осколками костей, остался жив. Испытывал чудовищной силы боль. Был зол. Заметно прихрамывал. Но, несмотря на всё это, смог по дуге подкрасться в тыл нашим общим врагам, иодним могучим укусом оторвал гоблину-шаману примерно половину задницы. Звучит смешно, а кровоточит знатно, и напрочь убивает нужную для совершения магических действий концентрацию, ибо когда тебе отгрызают ягодицу с прилегающей частью бедра, а это сразу три-четыре килограмма твоего родного мяса, да еще и без наркоза, то уже становится как-то не до волшебства. Тем более одним укусом мутировавший сенбернар ограничиваться, конечно же, не собирался. Повалив отчаянно заверещавшего заклинателя на землю, он начал его рвать на части, самые мелкие из которых немедленно проглатывались. Какое бы чудотворное воздействие не останавливало в воздухе мои пули, но на собачьи клыки оно явно не действовало. А пара судорожных и неловких ударов засветившимся посохом сделала собачке больнее, но это лишь послужило дополнительным стимулом шевелить зубами быстрее.

Гоблин-мечник получил прямо в горло стрелу и то ли не отреагировал на неё вовремя из-за моего ментального вмешательства, заставляющего воспринимать реальность неадекватно, то ли попросту своими большими ушами прохлопал, результата это не меняло — судорожно кашляющий кровью полутруп, у которого состояние «полу» сугубо временное, да еще и недолгое. Последний из зеленых могикан оценил свои шансы, а после судя по всему мысленно плюнул на догрызаемого шамана и попытался доблестно сбежать, но выпущенная вдогонку на пробу автоматная пуля неожиданно достигла успеха. И задней стороны коленного сустава прыткого коротышки, с воплем покатившегося по земле.

— Не так быстро, друг мой! — Хмыкнул я, неторопливо всаживая еще одну пулю на сей раз уже в левое плечо гоблина. Третья легла в правое несмотря на протестующие вопли и демонстративно отброшенный подальше лук. Ну так, в качестве компенсации за недавнюю попытку моего немотивированного убийства и дабы не пытался подобравшегося поближе псионика, который намеревался его разум наизнанку вывернуть, отравленным кинжалом тыкнуть. Ведь кинжал у него был, и даже не один, а два. Истекающему болью, страхом и злобой зеленушке хотелось засадить мне его в бочину до зубовного скрежета. Даже легкого прикосновения к разуму этого ублюдка, сейчас искренне обижающегося на меня в стиле: «а нас-то за шо⁈», хватало дабы его намерение просто нельзя было не заметить. — И не надейся, сразу не убью…Хотя и мучить не буду. Не специально, по крайней мере.

Мечник весьма активно задыхался, скребя ногтями землю в агонии. А размалеванный хозяин волшебной булавы так и вообще последнего разума лишился, ну в том смысле, что всякая мыслительная деятельность у него прекратилась, даже рефлекторная, та которая отвечает за процессы дыхания или там сердцебиения. Хм или это не мыслительная, а нервная? В любом случае, я её чувствую и способен опознать, и в этом теле её нет, а значит оно труп. И даже не ходячий, тех судя по залитой в башку базе знаний и умений, моя псионика тоже воспринимает, пусть гораздо хуже и совсем не так, как живых. Шаман же как возможный источник информации, увы, тоже не котировался, поскольку уже умирал от потери крови…А вот догрызающий его сенбернар-мутант чувствовал себя с каждым проглоченным килограммовым шматком гоблинского мяса все лучше и лучше. Боль отступала, тело наливалось