Глава 18

Богдан

— Богдан… — срывается с ее горячих губ.

— Что? Только не говори, что ты не хочешь, — рычу ей в губы, прикусывая их от нетерпения. Я не идиот и точно могу считать, когда женщина меня не хочет. А эта зараза хочет. Мало того, намеренно соблазняет: халатиком вот этим, взглядами, заигрываниями.

— Я хочу, но… — выдыхает Марина.

— Какие тогда к чёрту «но»! — срываю с себя пиджак, откидывая его на пол. Пожираю глазами её тело. Грудь шикарная, не большая, не маленькая – как раз под мои ладони, и я накрываю ими полушария. Марина всхлипывает, пытается свести ноги, но врезается в мои бёдра. — Нам что, пятнадцать лет? Почему мы должны сдерживаться?

Ни хрена не понимаю, почему должен тормознуть. Зачем? Она не девочка, я давно не пацан.

— Богдан… Я… Мы… Ты… — всхлипывает Марина, потому что я не позволяю ей говорить, пытаясь закрыть рот поцелуем. Слишком много говорит. Надо отключить ей мозг.

Бесцеремонно ныряю в трусики, накрывая горячую плоть.

— Ох, бля! И после этого ты будешь мне говорить «нет»? — собираю её влагу и демонстрирую блестящие пальцы. — Открой ротик, — размазываю влагу по её губам. Упрямо сжимает губы. — Быстро! — рычу, надавливая на её губы. Открывает. Моя послушная кошечка. — Оближи. Попробуй, как ты хочешь. Очень, очень, очень хочешь… — шепчу ей на ухо, чувствуя, как член наливается кровью от того, как она всасывает мои пальцы.

Отнимаю пальцы, снова отодвигаю тонкую полоску трусиков, проскальзывая между горячих складок. Её ладони давят мне на грудь, а голова откидывается назад и бьётся затылком о стекло.

— Тебе нечем занять руки? — отрываю её ладонь от своей груди и прижимаю к своему паху.

Черт, сам содрогаюсь, начиная растирать центр ее удовольствия. Срываю с её губ рваные стоны. И вот уже ладонь Марины сама сжимает мой член через брюки.

— Детка, ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю. Расстегни брюки, — велю ей.

Ускоряю движение пальцев, наслаждаясь ее громкими стонами, наклоняюсь, впиваюсь в упругую грудь, оставляя засосы. Ну не могу я быть сейчас нежным. Очень голодный. Все потом. Я тебя позже оближу, как ты хочешь. Но девочка у меня огонь. Она вошла во вкус и прекратила ломаться. Ей нравится мой напор. Нравится, как я кусаю ее соски, тут же зализываю укусы, как скольжу внутрь, трахая пальцами. Марина, наконец, справляется с моей ширинкой и сжимает каменный член. Шиплю, снова кусая ее за грудь.

Где-то на полу в пиджаке звонит мой телефон – это Рус. Но мне плевать. Плевать, что я могу про*бать сделку с китайцами, плевать, что могу потерять прибыль. На всё плевать. Думаю я сейчас не головой. Эта женщина стоит того, чтобы всё про*бать.

Ее нежные пальчики ласкают мой член, размазывают по головке каплю влаги. И мне рвет крышу окончательно.

Где-то глухо, сквозь гул возбуждения в моих ушах звонят во входную дверь. И на это тем более плевать. Я растираю её клитор и впиваюсь в губы, поскольку чувствую, как Марина содрогается, кончая. Так быстро… А мне хочется сожрать все ее стоны. Мышцы ее лона сжимают мои пальцы, влаги становится больше. Вскрик. Наша общая дрожь. И моя девочка красиво кончает, прикусывая мои губы, начиная оседать.

В дверь продолжают настойчиво звонить, кто-то сейчас спалит к херам мой звонок. Но у меня здесь свой персональный пожар.

Отпускаю ее губы, прислоняюсь лбом к ее лбу, наше надсадное дыхание смешивается. Нервно дёргаю ремень, который Марина так и не расстегнула, а мне сейчас всё мешает. Я хочу в эту влажную, горячую плоть, очень глубоко, до конца. Мне кажется, я никогда и никого так не хотел.

Ремень заедает. Злюсь. К звонку моего телефона присоединяется очень громкая мелодия звонка телефона Марины. А там играет песня: «Фантазёр, ты меня называла. Фантазёр, только этого мало».

Две фразы на репите, повторяются и повторяются. Зло ухмыляюсь, справляясь с ремнем. К звонкам наших телефонов прибавляется стук в дверь, словно стучат ногами.

— Да мать вашу! — рычу я.

Снимаю еще невменяемую после оргазма Марину с подоконника. Но не для того, чтобы отпустить, а для того, чтобы развернуть к себе спиной и нагнуть. Но эта зараза совершенно невовремя приходит в себя, сопротивляясь.

— Богдан… Надо открыть. И ответить на звонки! — выдает мне она, продолжая давить на мои плечи, отталкивая. Вся эта какофония стуков и «Фантазёра» бьет по мозгам. Член болезненно ноет настолько, что я готов всех поубивать на хрен.

— Ты сейчас серьезно предлагаешь мне пойти открыть дверь? — рычу.

— Я так не смогу, — уворачивается от моих губ, рук, хватая халат.

Ладно, мать вашу!

— Выключи эту идиотскую мелодию! — раздраженно велю ей, быстро застёгиваю брюки, которые мне сейчас чертовски малы, и иду к двери, чтобы придушить того, кто мне сейчас обломал фееричный секс.

Распахиваю дверь.

Кстати, о матери!

Ну кто бы сомневался. На пороге стоит теща, которую я реально готов придушить. Ее взгляд медленно и шокированно ползет по моей мятой рубашке к брюкам и расстёгнутому ремню. Вздергиваю брови, стискивая челюсть.

— Где Марина? — почему-то, возмущенно спрашивает она, словно это я обломал ей сейчас секс и вторгся в личное пространство.

— Марина очень занята! — проговариваю сквозь зубы и захлопываю перед ее носом дверь со всей силы.

Я уважаю женщин, какие бы стервозные они ни были. Но не в данной ситуации. Мое дикое возбуждение, от которого меня трясет, трансформируется в ярость.

Возвращаюсь в спальню, а Марина уже натягивает на себя бежевый шерстяной костюм. Так спешно одевается, что не замечает, что надевает штаны шиворот-навыворот.

Молча поднимаю свой пиджак, достаю трезвонящий телефон, продолжая наблюдать, как Марина одевается, стараясь не смотреть мне в глаза. Стыдно тебе, зараза? Эгоистка.

— Да! — нервно отвечаю.

— Дан, я надеюсь, ты уже рядом. Китайцы, сука, пунктуальные и нервные.

— Начинай без меня.

— В смысле без тебя? Ты чего так тяжело дышишь? С кого-то слезть не можешь? — зло ухмыляется. А я как бы и залезть не успел.

— Начинай, я буду через пятнадцать минут, — сбрасываю звонок.