Ее бедро скользнуло по моей ноге, прижимаясь ближе под одеялом. Ее кожа была такой гладкой, что прикосновение к ней вызывало привыкание. Прошлая ночь и борьба на полу хижины заполнили мою голову. Я был чертовски тверд. Я обхватил рукой ее бедро и направил его выше, так что ее колено уперлось в мой член, который в ответ дернулся, выплеснув предсемя мне на живот.

София потерлась об меня ногой взад-вперед.

— Ты такой теплый, — пробормотала она, придвигаясь еще ближе. — Я всегда такая холодная. Холодный дом, холодное сердце. Холодное, мертвое существо, заключенное в лед.

— Так вот о чем был твой кошмар? — поинтересовался я, легонько проводя пальцами по ее обнаженной руке.

София кивнула мне, и вздохнула.

— Как и всегда, но ты такой теплый.

Внезапно она приподнялась на одной руке. Она казалась не в себе и бодрствующей одновременно. За этим было интересно наблюдать. Затем София навалилась сверху, оседлав меня, и все мысли вылетели из головы. Она опустилась на меня всем весом, горячая киска прижалась к голому члену. Кружево ее лифчика царапнуло мою грудь, когда она уткнулась головой мне в плечо.

— Согрей меня, пожалуйста, — пробормотала София. — Сделай так, чтобы кошмар ушел.

Медленно, как будто она была лошадью, готовой рвануться с места, я обхватил ее руками, крепко прижимая к себе. Она издала протяжный стон, а затем придвинулась ко мне. Черт. Она провела своей киской по мне, сонно нащупывая мой член. Я изогнул бедра, скользя своей твердой длиной по ее трусикам. Кружево было грубым и влажным. Укол боли только обострил ощущения. Он напомнил мне о том, что это реально. София задыхалась, извиваясь своей великолепной маленькой попкой и скользя киской от основания моего члена до головки.

— Ты уничтожаешь меня, lastochka, — пробормотал я ей в волосы. Ее запах витал вокруг меня, заполняя мою голову.

Она сонно скользила по моему телу, пока ее бедра не оказались вровень с моим членом. Ее бугорок и клитор были горячими даже через трусики. Она потерлась об меня, выгибая спину.

Я не мог больше ни секунды оставаться неподвижным. Моя маленькая королева бала умоляла, чтобы ее трахнули, и я ничего так не хотел, как удовлетворить её просьбу.

Я высвободил руки из объятий, которые так крепко сжимали меня, и скользнул ими вниз по ее пояснице, приземлившись на бедра. Я выгнулся дугой, еще сильнее вдавливая свой член между ее ног. София хрипло застонала, избавленная от страха осуждения в этом парящем, идеальном состоянии. Мне бы хотелось присоединиться к ней, но я не мог позволить себе ослабить бдительность. Я никогда не злоупотреблял алкоголем или наркотиками. Слишком много людей желали моей смерти и просто ждали подходящего момента.

Мои руки опустились ниже, скользнув под резинку ее трусиков и по упругим округлостям, крепко сжимая ее. Обхватив ее попку, я стал двигать ею, более целенаправленно насаживая на свой член. Черт, как же это было приятно. София еще глубже зарылась лицом мне в грудь, глубоко вдыхая, словно не могла надышаться мной вдоволь.

Ритмично толкаясь бедрами напротив нее, я все глубже и глубже проникал пальцы во влажную расщелину между ее ног. При первом же прикосновении моих пальцев к ее киске она вздрогнула.

— Вот так, София. Тебе нравится, когда я трогаю тебя там? — Мой голос был хриплым и напряженным.

Она пробормотала что-то в знак согласия.

— Мне нужно, чтобы ты говорила громче, — мягко отчитал я, проталкивая длинный толстый палец глубже в нее. — Я не уверен, что слышу, чего ты хочешь.

— Я хочу тебя… — задыхаясь, пролепетала она и задвигала бедрами, пытаясь заставить меня проникнуть в нее еще глубже.

— Чего ты от меня хочешь? — поддразнил я, неглубоко трахая ее пальцем.

— Я просто… хочу тебя, — торопливо призналась она.

— Блядь, королева бала, ты станешь моей погибелью, — пробормотал я.

Я ускорил темп, потирая ее о свой член, пока влага между ее ног не пропитала меня. Мне нужно было больше. Я хотел владеть каждой частичкой этой женщины. Я хотел кончать глубоко в нее, день за днем, пока ее живот не раздуется от свидетельства моего обладания ею. Мой палец все еще был погружен в ее киску, и теперь я исследовал сморщенную дырочку выше. Чистое удовольствие пронзило меня, когда она жадно застонала.

София тяжело дышала, двигая бедрами маленькими горячими кругами.

— Я хочу кончить. Заставь меня кончить, Николай.

— С удовольствием, — прорычал я и стал трахать ее пальцами сильнее, потираясь своим членом.

Она кончила с пальцами в обеих своих дырочках, вцепившись в мои плечи, словно я был скалой в бушующем море. Ее киска сжималась вокруг моего пальца так сильно, что даже ее попка стала туже. Я планировал однажды трахнуть её там.

Она застыла, когда кончила. Похоже, действие маленькой снотворной таблетки полностью прошло. Она покидала то полусонное состояние, в котором могла оправдываться. Прийти в себя и обнаружить, что мои пальцы все еще все еще находятся внутри нее, должно было стать грубым сигналом к пробуждению, даже если она сама его начала.

— Хороший оргазм способен сжечь химические вещества. Это неплохое достижение, согласись, — сказал я, осторожно вынимая из нее свои пальцы.

Она отползла в сторону, закрывая глаза связанными руками.

— Не разговаривай. Это всего лишь сон.

— Ну, по крайней мере, ты не назвала это кошмаром. Буду считать это победой.

Она выпустила долгий вздох, а затем поморщилась, ерзая на кровати.

— Что случилось?

— Ничего, — тут же ответила она.

— Скажи мне, или я сам проверю.

Она вздохнула, и это пробрало меня до костей.

— Мне неудобно.

— Мокро?

Она кивнула с таким видом, будто хотела, чтобы кровать проглотила ее, а затем зевнула. Возможно, действие снотворного еще не полностью прошло. Она все еще была более открыта для меня, чем обычно, и, казалось, что вот-вот снова заснет.

— Холодно, — пробормотала она, проводя рукой между ног.

Я убрал ее пальцы и разгладил влажный материал.

— Да, у тебя там мокро. Какой беспорядок ты устроила, кончив на мои пальцы… давай-ка мы это уберем.

Я провел языком по внутренней поверхности ее бедра. Она моргнула, глядя на меня сверху вниз, пока ее пальцы лениво играли с моими волосами. Она была бескостной и не сопротивлялась, когда я быстро спустил ее трусики.

— Давай сделаем тебя чистой и красивой, — пробормотал я, задевая носом ее мокрое белье. Затем я вылизал ее нежную плоть, стирая следы того, как сильно она кончила, а она снова