Шрифт:
Закладка:
Труба была сложена из кирпичей, как и все в этом доме, густо покрытых копотью.
Один кирпич был заметно чище остальных, должно быть, его совсем недавно трогали.
Не просто трогали — этот кирпич явно вынимали, а потом поставили на место, но он немного выступал из кладки.
Ксения достала складной нож, подцепила этот кирпич и без труда вытащила его.
За кирпичом оказалось пустое пространство.
Вот оно что!
Анна Ильинична приезжала сюда не за воспоминаниями.
Она приезжала, чтобы проверить тайник.
Но вот что она нашла в этом тайнике, и нашла ли?
Ксения запустила руку в тайник, пошарила в нем, вымазала руку в застарелой паутине, но нащупала только какой-то маленький клочок ткани.
Достала его, внимательно осмотрела.
Это был кусочек шелка, когда-то изумрудно-зеленого, но потемневшего от времени и непогоды. Прежний цвет проглядывал только в одном месте. Ксения положила этот обрывок в полиэтиленовый пакетик, спрятала в карман.
Вряд ли она найдет здесь еще что-то.
Она спустилась по лестнице, вышла из дома. Зежа ждала ее перед крыльцом. При появлении девушки она вскочила и негромко взлаяла — мол, что-нибудь интересное нашла? А то пойдем, погуляем, я тебе покажу много интересного…
— Спасибо, подруга, только мне пора! У меня, понимаешь, еще много дел…
Зежа поняла и грустно вздохнула.
Чтобы немного утешить ее, Ксения отдала собаке последнюю отбивную. Та съела мясо скорее из вежливости — ей было жаль расставаться с новой подругой.
В сопровождении Зежи Ксения дошла до калитки, вышла, подошла к машине.
Рахмулла дремал за рулем, дожидаясь ее.
При появлении девушки он встрепенулся, протер глаза и спросил настороженно:
— А эта собака откуда?
— А это моя новая подруга. Она здесь служит. Не бойся, она с нами не поедет.
— Конечно, не поедет. — Рахмулла опасливо взглянул на Зежу. — Я собак никогда не вожу, особенно больших… я собак вообще-то не люблю. А куда мы теперь едем?
— А куда поехала отсюда моя тетушка?
— Куда? — переспросил водитель и отвел глаза. — Известно куда… домой… в гостиницу…
Что-то в его тоне показалось Ксении подозрительным. Что-то он явно недоговаривал.
Она пристально взглянула на Рахмуллу и строгим голосом проговорила:
— А если подумать?
— Хоть думай, хоть не думай — в гостиницу! А куда ей еще ехать, ты сама посуди?
Ксения взглянула на Зежу и сказала:
— А вот моя четвероногая подруга тебе почему-то не верит. Рассказывай, как все было на самом деле, или она с тобой ближе познакомится!
Умница Зежа придвинулась ближе к машине и зарычала, обнажив желтоватые клыки.
— Не надо! — пролепетал водитель. — Я собак боюсь… меня в детстве алабай покусал… вот, до сих пор на ноге шрам остался… — Он хотел было задрать штанину, но передумал.
Ксения строго свела брови:
— Боишься — так говори правду, а то Зежа с тобой разберется! Правда, девочка моя?
Зева утвердительно рыкнула.
— Ну… я плохо помню, что потом было. То есть, правду сказать, совсем не помню. Помню, как вечером в гараж приехал, хозяину отчет дал, выручку сдал. А только хозяин на счетчик посмотрел и сказал, что на счетчике больше километраж набежал, значит, я дальше ездил, чем ему говорю. Ну, это еще ладно, а вот, говорит, где ты столько времени был? Поглядел я на часы и ахнул — столько времени прошло! А хозяин подозрительно смотрит, ты, говорит, кого обмануть хочешь? Сказал, что, если левачить буду, уволит меня. Но только я не помню, чтобы в тот день левачил, и вообще больше ничего не помню… помню, как ждал здесь старый женщина, помню, как она пришел — а больше все, больше ничего не помню.
— А не помнишь, сколько времени у тебя из памяти вылетело? Час, два, три?
— Вроде часов… — начал водитель и вдруг закашлялся.
— Что с тобой? — спросила его Ксения. — Поперхнулся? По спине тебя похлопать?
И тут она увидела, что глаза водителя широко открылись, он безуспешно пытался вдохнуть и начал заваливаться на бок. Только теперь Ксения заметила у него на горле под подбородком темное дымящееся отверстие, из которого пульсирующими толчками выплескивалась кровь.
А мгновением позже она разглядела крошечное красное пятнышко, которое проползло по груди Рахмуллы, как шустрое насекомое, передвинулось на спинку сиденья…
Тут подключился инстинкт, и Ксения, ни о чем не думая, упала на землю и перекатилась за машину. И только там, лежа в пыли, поняла, что это пятнышко — метка лазерного прицела, что какой-то невидимый снайпер только что застрелил Рахмуллу и убил бы ее, если бы не спасительный инстинкт…
Она чуть-чуть приподняла голову, чтобы убедиться, что Рахмулла мертв.
Убедилась. И тут же совсем рядом с ней раздался глухой хлопок, и в воздух поднялся фонтанчик пыли, а потом — еще один.
Она отползла немного дальше, извиваясь ужом, но снайпер стрелял снова и снова.
Тут где-то совсем близко послышалось негромкое рычание. Ксения оглянулась и увидела в нескольких шагах от машины неглубокую канаву, над краем которой на мгновение показалась морда Зежи. Зежа выразительно взглянула на нее и тут же снова спрятала морду.
Ксения поняла намек, проползла разделявшие их шаги и скатилась в канаву.
Здесь было грязно, по дну канавы тек мелкий ручеек, и одежда Ксении сразу промокла, но зато здесь было немного безопаснее.
Ксения уселась поудобнее, согнав с места семью лягушек, и начала размышлять.
Она не знала, кто застрелил водителя и теперь целится в нее — но застрелили Рахмуллу именно тогда, когда он начал рассказывать про свою поездку с Анной Ильиничной. Точнее, про возвращение, которого он странным образом не помнил.
А это значит, что снайпер слышал их разговор и не хотел, чтобы Рахмулла вспомнил тот день…
А как он мог это слышать? Вряд ли он находится так близко. Скорее, в машине Рахмуллы установлен микрофон…
Тут по краю канавы как будто щелкнул невидимый бич.
Снайпер не оставляет попыток добраться до нее…
Ксения оставила свои попытки разобраться в ситуации, она сосредоточилась на выживании.
И снова ей помогла Зежа.
Умная собака, не поднимая головы над краем канавы, поползла вперед, перед этим оглянувшись на Ксению — мол, делай как я!
Ксения поверила ей и поползла следом.
Так они проползли метров двадцать.
Канава завернула, и Ксения увидела впереди большую бетонную трубу,
