мне нравится. Я завожу отношения с любым, кто посмотрит на меня, и становлюсь тем человеком, который им нужен. Жертвой, которая извиняется, что заставила тебя нервничать, пока в отделении неотложной помощи ей накладывали швы на разбитую тобой губу. Спасательницей, которая приезжает забрать тебя, если ты отключился на вечеринке. Спортсменкой, с которой ты можешь вытворять, что тебе угодно, в то время как она будет оставаться тебе железобетонно верна. Двадцатипятилетней, с которой тебе понадобится «Виагра». Той, кто будет выслушивать тебя, пока ты жалуешься на свою семью. Кредитной карточкой, которая доставит тебя домой, ни о чем не прося, даже о том, чтобы ты принял душ.

София сходится со всеми, чтобы не быть ни с кем, хотя больше всего на свете хочет быть с кем-то одним, и это желание пугает ее больше всего. Она не способна быть в отношениях, принимает побои за ласки, секс – за благодарность в обмен на услугу, распущенность – за соревнование: кто первым доберется до финиша. Складывается впечатление, что она абсолютно ничего не знает о том, как оставаться в отношениях, как их строить, о том, как давать и получать взамен, о проживании жизни во имя принципа любви к себе, о том, что она чего-то стоит, о возможности быть любимой тем, кто ее выбирает.

Вернее, она ни о чем подобном не подозревала до появления в ее жизни Алессио.

Софию не волнует, что этот человек – брат ее бойфренда. Ей даже не внушает беспокойства тот факт, что в глазах друзей, родственников и знакомых Чезаре она выглядит как самка богомола, которая сначала соблазнила его, а затем убила.

Нет, причина, почему Софии плохо (и то, над чем она хочет работать), в другом.

Когда она рассказывала мне об Алессио, у нее изменились регистр и тон голоса, эмоциональный настрой. Описание отношений с Чезаре в ее устах мне не очень понравились, они показались мне несчастливыми, без будущего – судя по словам Софии. Однако отношения с Алессио она описывала так, что они выглядели взрывной и неожиданной встречей с новым человеком, совершенно не похожим на всех остальных.

Алессио вежливый, уважительный, решительный, зрелый, взвешенный. Он не торопил Софию, терпел, что та тем временем жила с его братом, а также то, что София периодически сбегала и делала шаг назад. Он принял ее прошлое, подставил плечо, когда София рассказала о жестоком обращении со стороны матери и отца. Он научил ее заниматься любовью, а не сексом, он дарил ей подарки, которые сопровождал письмами, часто брал на долгие прогулки в любую погоду, во время которых они преодолевали многие километры, чтобы поговорить и помолчать. Он просил ее слиться с ним при свете дня, чтобы как можно лучше проявить те самые чувства, в которых они друг другу признались. Он пообещал, что София может рассчитывать на него, что он будет рядом.

И вот однажды София задала Алессио вопрос, после которого их отношения уже никогда не были такими, как прежде.

– В конце концов после долгих колебаний я во всем призналась Чезаре и ушла от него. Мне потребовалось на это больше года. Каких только оправданий я не придумывала для Алессио!.. И вот однажды вечером я спросила его, почему он мне верит. После его ответа мое сердце рухнуло в какую-то пропасть, и с тех пор я больше не могу его найти.

Он сказал мне следующее: он никогда не ожидал, что я все буду делать как надо, совсем нет. Он был рад, что это не так, знал, что он первый человек, к которому я не приспосабливалась, как хамелеон. Он не считал мои поступки неправильными, а видел в них лишь реакцию, на которую я была способна в новой ситуации.

– Значит, Алессио разглядел вас настоящую.

– Да. Но пока я была с кем-то еще, я могла обманывать себя, думая, что мне есть куда бежать от него. А потом такого места не стало. И я почувствовала, что умираю…

Лучшее воскресенье в жизни

– Я провела лучшее воскресенье в своей жизни, – сказала мне Беатриче месяц спустя.

– Это прекрасно. Я хотела бы знать все подробности. Давайте препарируем лучшее воскресенье в вашей жизни!

Беатриче провела субботний вечер с Деннисом и друзьями и осталась у него на ночь. Они проснулись поздно в тихом и уютном доме, где никого не было, кроме них. Не торопясь, встали, вместе готовили панкейки. Он сделал вид, что спустился за чем-то в подвал, а вместо этого помчался в супермаркет, чтобы купить ей свежей малины к панкейкам. Они позавтракали в пижамах, приняли душ и, надев благоухающие свежестью майки, начали киномарафон «Властелина колец», лежа на диване с переплетенными ногами. На середине «Двух крепостей» вернулись родители Денниса и присоединились к ним. Около девяти часов вечера кто-то предложил: «Пицца?» – и они заказали четыре коробки пиццы. На следующий день тоже был выходной.

Я слушаю Беатриче и думаю, что она заслужила зависть с моей стороны.

Она изменилась. Но и он стал другим

Виттория и Джузеппе в конце концов встретились.

Не сразу все пошло гладко: девушка, которая предстала перед ним, отличалась от той, что тогда ушла от него. На этот раз она не была готова немедленно раскрыть ему свои объятия, да и за это время начала встречаться с другим человеком.

Выслушав, она обняла его и сказала, что сама свяжется с ним.

Позже Джузеппе узнал, что она рассталась с молодым человеком, и надеялся, что настанет момент, когда она снова свяжется с ним. Но этого не произошло.

Виттория начала встречаться с еще одним парнем, и теперь Джузеппе не знал, посмеялась она над ним или расплачивалась за его поведение. Пребывая в сомнениях, он проводил наши сеансы, спрашивая, следует ли написать ей. Я думаю, он хотел, чтобы кто-то сказал ему, что он может ей написать, так как безумно желал услышать ее голос. Я не стала указывать ему, как себя вести, ограничившись напоминанием, что Виттория попрощалась с ним, сказав, что следующий шаг сделает она.

Тем временем Джузеппе демонстрировал завидное самообладание и говорил, что он совершенно спокойно воспринимает ожидание, в течение которого его просили ничего не предпринимать, даже несмотря на то, что этот период затягивался.

– Потому что, – говорил он мне, – судя по тем новостям из жизни Виттории, которые доходят до меня, теперь моя очередь позволить ей завершить свой цикл и решить, где и когда она почувствует, что достигла места назначения. Я хотел бы быть тем пунктом назначения, к которому она движется, но готов и к тому, что им не буду. И я не собираюсь влиять на ее решение.

Однажды вечером Джузеппе встретил Витторию в клубе. Его сердце забилось как бешеное, когда она предложила ему выйти, чтобы подышать свежим воздухом. Он находился на седьмом небе от счастья, а она была навеселе. Когда она приблизилась к нему, чтобы поцеловать, он отстранился.

…Мне больше всего в жизни хотелось ее поцеловать. Но я не хочу, чтобы это «между нами» напоминало тусовку с бывшим в пятницу вечером, когда вы выпили на бокал больше, чем следовало. Я бы хотел, чтобы это стало новым началом, на равных условиях. Уже из-за того, что она пила, а я нет, мы не были равны.

– Доктор, мы не так будем целоваться в следующий раз, если это когда-нибудь случится. Мне больше всего в жизни хотелось ее поцеловать. Но я не хочу, чтобы это между нами напоминало тусовку с бывшим в пятницу вечером, когда вы выпили на бокал больше, чем следовало. Я бы хотел, чтобы это стало новым началом, на равных условиях. Уже из-за того, что она пила, а я нет, мы не были равны.

Однако после того вечера Джузеппе больше не чувствовал себя обязанным ждать, пока Виттория сама свяжется с ним, так как это она искала его общества в клубе. Он попросил ее снова встретиться как-нибудь днем у дверей ее дома.

На тот момент прошел почти год, как она ушла