Бешенство — вот то чувство, в котором я сейчас пребывала. Ладони начало покалывать. Воздух завибрировал.

— Генерал! Необходимо срочно вывести миледи во двор!

Треск, я услышала треск разгорающихся поленьев и запах горящего дерева.

— Эдвард, на ней нет блокираторов! — с ужасом в голосе прокричал граф.

Мгновение и меня окатывает ледяной волной. Поднимаю глаза на мужчин.

Барон стоит с пустым ведром, а граф держит в руках два ведра из под шампанского, в которых был лед. У моих ног растекается лужа, в которой плавают маленькие льдинки. Вопрос, откуда взялось шампанское со льдом (если это было шампанское), я задавать не стала. Может собирались отпраздновать нашу помолвку?

С меня ручьями сбегала вода.

— Алиса — устало проговорил Эдвард — пойдемте, я провожу вас потайным ходом к себе в покои. В таком виде вас не должны видеть слуги. Пока вы переодеваетесь, я перешлю полные накопители леди Татьяне, что бы она смогла с вами поговорить. Пойдемте.

Он взял меня аккуратно за руку. Я ее выдернула.

— Иван, наденьте на меня блокираторы. Я начинаю себя бояться.

Ко мне подошел Иван. Очень аккуратно и нежно надел браслеты мне на руки. Чуть дольше положенного, задержав мои руки в своих. За спиной мне почудился рык.

— Граф, благодарю за вашу заботу, проявленную к моей невесте! Алиса, следуйте за мной.

Эдвард повернулся и, не оглядываясь, подошел к большому ковру, висевшему на одной из стен. Нажав на какой то рычаг, откинув ковер в сторону, он открыл дверь. Развернулся, протянул мне свою ладонь и прошептал: — Прошу следовать за мной, дорогая!

Я взяла его за руку и вошла в коридор, как оказалось, он вел на узкую винтовую лестницу, которая в свою очередь закончилась в точности в таком же коридоре, но этажом выше. Коридор имел две двери, одна прямо в стене напротив лестницы, вторая — сбоку.

Эдвард подошел к той, что находилась сбоку и, проведя рукой над дверной ручкой, нажал на нее. Дверь с сухим щелчком открылась. И мы оказались в гостиной его покоев.

Я направилась в ванную, но меня остановил голос Эдварда:

— Алиса, нужно написать письмо леди Татьяне, что бы с ним передать накопители магии. А сами накопители наполнить. Я придумал куда, пока, направлять ваши излишки нерастраченной магии, без вреда для всех окружающих и всего окружающего.

Он усмехнулся и выложил на стол два кулона. Казалось, что стекло внутри кулона полое, оно не имело цвета. Сами украшения были потрясающе красивы. Изящное ажурное плетение вокруг камней создавало дивные узоры. Весь камень был оплетен золотистой вязью металла, название которого я не знала. Очень было похоже на золото, но оно или нет, не имела ни малейшего понятия.

Я начинала мерзнуть, стоя в мокром платье посреди комнаты.

— Я понимаю, что вы себя некомфортно чувствуете в мокром платье, но пока в вас есть излишки магии, давайте их соберем в накопители, а после того как вы переоденетесь, напишите письмо сестре и я помогу вам переслать кулоны. Хорошо?

Я согласно кивнула.

— Алисия, возьмите в руки кулон, сожмите его двумя руками. Я с вас сейчас сниму все браслеты. Руки начнет покалывать или жечь — это нормально, кулоны вберут в себя все, что вы сможете отдать. Готовы? Начали.

Первый кулон наполнился моментально. Мне сразу стало легче и спокойнее. На второй кулон ушло чуть больше времени, но тоже не очень долго.

Теперь в стекле перекатывалась темно синяя субстанция. Очень похожая на жидкость, но я точно знала, что из моих ладоней потоки воды не вытекали. Кулоны стали в несколько раз тяжелее и были теплыми. Я слышала тихое потрескивание, исходящее от них.

— Отлично! Вы справились, теперь сила в кулонах должна немного успокоиться. Звук исчезнет и они должны стать прохладными, как только это случится — мы их отправим вашей сестре. А теперь не смею вас больше задерживать. Вам нужно переодеться.

— Эдвард, мне нужна ваша помощь! — и я повернулась к нему спиной — Я не смогу расстегнуть платье, оно мокрое и я не справлюсь с таким количеством пуговиц. Расстегните мне их, пожалуйста. Ну или если вам неудобно, позовите сюда служанку.

— Нет, не стоит никому вас видеть в таком состоянии. Вы точно не сможете с ним справиться?

Я развернулась к нему лицом. Его глаза стали темными, в них появилось что-то такое, от чего дыхание мое прервалось на миг, а сердце понеслось голопом.

— Эдвард, я понимаю всю двоякость ситуации, но именно с этим платьем я справиться не смогу. Расстегните мне хотя бы те пуговицы, до которых я не смогу дотянуться — на спине, на шее и талии я справлюсь сама.

На мгновение он закрыл глаза.

Когда он мне ответил, его голос звучал с хрипотцой, от которой мои коленки начали подгибаться.

— Хорошо, разворачивайтесь. — решительно произнес он, но слова произносились с чуть заметным растягиванием, как будто с неким предвкушением.

Глава 21

Я снова развернулась и встала к нему спиной, убрав со спины все волосы, которые выбились из моей прически.

Подняла руки, что бы расстегнуть верхние пуговицы платья. Пальцы Эдварда мягко отвели в сторону мои руки. Жаркое дыхание коснулось моей шеи. Нежно, едва прикасаясь к волосам, Эдвард провел рукой вдоль них, плавным неотрывным движением спустился по шее, чуть коснувшись ее основания, подхватил ворот платья и начал расстегивать пуговицы. Одну за другой. Медленно, слишком медленно. Расстегивая пуговицу за пуговицей он раздвигал пальцами все увеличивающуюся горловину. Мое дыхание начало сливаться с его, мы стали дышать в унисон все чаще и чаще, вокруг нас стояла звенящая тишина, был слышен шорох платья, которое медленно сползало с моих плеч.

Вдруг пальцы Эдварда скользнули внутрь выреза платья на спине и обожгли мне спину. Дыхание снова сбилось, я почувствовала жаркое дыхание Эдварда близко, слишком близко! Чувства все сильнее и сильнее захватывали меня. И в голове настойчиво билась мысль — «Только не останавливайся!». Сзади меня послышался тихий стон, жаркие губы прижались к моей шее, мои колени подкосились и я начала поворачиваться. Он крепко прижал меня к себе. Моя оголенная спина была плотно прижате к его груди. Я слышала биение его сердца, которое билась также быстро как мое. В кольце его рук я ощущала себя абсолютно счастливой. Я была дома! Так должно быть!

Эдвад наклонился к самому моему уху и обдавая жарким дыханием прошептал:

— Алисия,