Эмилия.

– Ты вчера назвал меня по имени, – поджала я губы, попутно примеряя мокасины не первой свежести.

– Тебе показалось, женщина, – отмахнулся хозяин.

Я успела перекусить принесенным, обнаружила, что рана на голове затянулась, и размотала ее, избавляясь от ненавистных бинтов. Незнакомец не соврал, на них действительно имелись засохшие следы крови.

– Какие у тебя планы на меня? – спорить с ним было бесполезно. Поэтому я сразу задавала следующий вопрос, так как он либо не отвечал вообще, либо переводил разговор на другое.

– Тебе еще рано зсснать. Ты не готова к правде, – ответил он.

– Я не нежная птаха, можешь не щадить мои нервы, – смилостивилась я.

– Причем тут ты, – отмахнулся он. – Лучше перенаправить твою неуемную энергию на полезное дело, а не просто ее трынкнуть, переводя в полномасштабную катастрофу.

– Ты хочешь сказать, что я психичка, не умеющая держать себя в руках? – да кто он вообще такой, что имеет право указывать, что мне надо делать, а что нет!

– Не перевирай слова, я такого не говорил. И вообще я не должшшен перед тобой отссчитыватьсся, – когда он нервничал или злился, то переходил на шипение. Вот ей богу, в такие моменты мне казалось, что он меня быстрее придушит руками.

– Браво, хозяин сказал аж целых два предложения, – выплюнула я. – Раз ты не хочешь меня ставить в известность, я пошла сама выяснять.

Я тут же выскочила, успев хлопнуть дверью максимально сильно. Но она лишь жалобно скрипнула. Сегодня я решила дойти до ближайших домов и, теперь чуть ли не подпрыгивая от радости, что хожу и не стираю ноги в кровь, устремилась к ним. Однако вскоре меня настигло разочарование. Тростниковых жилищ было мало, и они стояли пустыми. Не совсем конечно, какие-то следы пребывания виднелись. Но живых существ рядом или внутри не обнаружилось. Пошатавшись еще немного, я все-таки вернулась обратно, подмечая, как незнакомец оскалился при виде моей кислой физиономии.

– Ничего не говори, – плюхнулась я на кровать.

– Что так? – его глаза хитро заблестели.

– Чем я могу помочь? – немного погодя, помявшись, уточнила у него. – Я правильно понимаю, что ты тоже являешься заложником данной планеты и ищешь шанс выбраться отсюда? – я не думала, что у него предел мечтаний слиться с природой и исключить общение с развитыми мирами.

Наблюдая за небом, я вскоре осознала, что мерцающий барьер, установленный на орбите, это не защита от падения астероидов. Соседних планет не было видно и каких-либо летающих объектов в небесном пространстве я тоже не заметила, опять же, словно тем запретили рассекать его. Доступ к этому живописному миру ограничивали, точно не давали погубить флору и фауну и засрать его техногенными вещами. Однако все равно были различные неувязочки. Откуда берется одежда или та же самая обувь, если нет производства?

– Наконец-то. Я ненароком подумал, что ты так всю жизнь будешь валяться в постели или останешься здессь жить. Давай спать. Сегодня вечером пойдешь со мной.

Я недоверчиво покосилась на него. Его покрасневшие белки говорили о том, что ночка выдалась бессонной. Подумаешь, я мучилась непонятыми всплывающими картинками в голове и смутными образами в видениях. У него все обстояло гораздо хуже.

Больше мы не общались. Оба улеглись по своим углам, я – на кровати, он – на полу. Думать о том, что предстоит, не хотелось. Говорят, у страха глаза велики. Вроде у меня его не было, но внутренности все равно неприятно сжимались. Не привыкла я обходиться без защиты. Стихия всегда выручала в трудную минуту.

Заснула снова по щелчку, не дожидаясь храпа незнакомца. По крайней мере, должен у него быть хотя бы один изъян.

– Эмилия.., – настойчиво звали меня, – Эмилия… где ты?

– Я здесь, – кричу, пытаюсь, губы шевелятся, но не издают ни слова. Частичка меня тянется к ласковому голосу, к тому, кто обещает мне покой и защиту.

– Эмилия.., – голос обрывается в навязчивом гуле.

– Ты стонала, – я распахнула глаза, соображая, кто склонился передо мной. Красные угольки завораживающе мерцали в темноте. Наступили сумерки. Из единственного оконного проема доносился стрекот насекомых. Хозяин напряжено замер и изучающе смотрел.

– Что-то вспомнила?

– А должна? – вопросом на вопрос рубанула я.

– Без понятия, – пошел он на попятную.

Иногда наши беседы напоминали разговор двух неполноценных гуманоидов. Только вот меня все равно одолевало смутное сомнение, что незнакомец знает про меня гораздо больше, чем я себе представляю. Может, мы с ним где-то в космосе пересекались, не помню.

Оправив одежду и потянув случайно руку к отсутствующим волосам, я невольно ругнулась. Моя единственная гордость была уничтожена, поэтому чувствовала я себя не в своей тарелке. Благо курсанты не видели меня в таком состоянии.

Незнакомец повел меня тропой вдоль скал, уходящей вниз ближе к полноценной воде. Шли мы вроде недолго, но я успела прочувствовать каждую колдобину и кочку, так как инфракрасным зрением не обладала. Мужчине было хоть бы хны. Тот спокойно спускался, ни разу не оступившись. Впрочем, каким-то третьим глазом на спине понимал, что дела у меня обстоят не так уж плохо и подмога пока не требуется.

Через разлом мы проникли в гору и тут уж хочешь, не хочешь, пришлось вцепиться в рукав впереди идущего засранца, который так и не предложил мне помощь. Мне кажется, была б его воля, он еще б отряхнулся от меня, как от надоедливой мухи. Однако в этом плане что-то его постоянно останавливало, и поэтому я до сих пор была жива, здорова, накормлена, одета, и напоследок еще и выгуляна как домашний питомец.

В какой-то момент впереди послышались голоса, и мы вынырнули из скалистых пород навстречу толпе пришельцев. В первый момент я заволновалась, что меня препарируют. Тем более, хозяин до этого настращал меня. Туда-сюда не ходи, молчи, слушай только его команды, на подначки не отвечай, если не хочешь неприятностей на тощую задницу. Конечно, ему хорошо говорить, его-то булки упруги, не то, что мои. Не знаю, чем он там питается, потаясь от меня, но явно не тем, что мне приносит.

Гуманоиды на меня не обратили никакого внимания, словно я выступала аксессуаром к незнакомцу. Зато перед ним расступались, иногда опасливо шарахались, а некоторые смелые кричали неразборчиво вслед. По первой, я не могла разобрать диалекта, но вскоре после нескольких минут пребывания, организм адаптировался и стал воспринимать местную речь.

– Почему тебя кличут 'Зверь'? – тихо шепнула так, чтобы только хозяин меня услышал.