Я делаю вдох и пару шагов от него. В глазах темнеет. Чувствую, как агрессивно вздрагивает верхняя губа. Перед глазами яркими вспышками несутся картинки начиная от её свадьбы и заканчивая сексом с мужем.

Выбрала, значит… И в письме не солгала, маленькая дрянь!

— Понял, — выжимаю из себя.

— Ворон, ты вроде тоже жениться собирался, — хмурится Рустам, пытаясь считать мои эмоции, но я закрыл атомный взрыв внутри себя, и все его откаты волна за волной тоже лупят по мне, по всем моим внутренностям, делают гуще кровь и не дают нормально дышать. — Тогда ещё. На сестрёнке Мирного.

— Не сложилось, — решаю не вдаваться в подробности одной операции, которую мы должны были тогда провернуть. Ни к чему это всё теперь. «Тогда» закончилось. И я из одного ада вернулся в другой.

Она предала меня. Моя Ира… Блядь, никогда бы не подумал, что меня поимеет баба! Больно, сука! Это очень больно! Хочется залиться бухлом вместо анестезии, забившись в какой-нибудь угол в своей пустой двушке…

***

И реальность будто разбивается на осколки, дрожит и начинает складываться заново совсем в другую картинку.

Открываю глаза. Потолок всё тот же, отремонтированный. Подо мной стопка матов. Тело задеревенело. Сажусь. Тру лицо ладонями и поднимаюсь. Делаю несколько шагов и ловлю себя на том, что прихрамываю на ту самую ногу.

Встряхнувшись всем телом, иду одеваться. Это просто слишком реальное воспоминание. Меня снова одолели фантомы.

Надо валить отсюда.

Выхожу на улицу, запираю зал. Из тени за мной следят оставленные Мироном парни и мой Фил.

— За руль сядь, — прошу его.

— Без проблем, шеф.

Открывает мне дверь. Сажусь в тачку на заднее и упираюсь взглядом в окно.

— Домой? — тихо интересуется Филипп.

— Нет. Да, сначала домой. Подождёшь меня там, потом в «гнездо» закинешь. Работать буду.

— Понял, шеф. Едем.

Глава 20

Ирина

— Рустам! — шиплю зло и оборачиваюсь.

Брат, словно гопник, стоит в тени, а лица не видно из-за капюшона. Зато перегаром пахнет очень отчётливо. Неприятно морщу нос. С чего вдруг? Не помню, чтобы он был любителем выпить. Хотя кто его знает.

— Надо же, ещё помнишь, как меня зовут, — с горечью усмехается он и опирается спиной на кирпичную стену.

— На память не жалуюсь, — складываю руки на груди. — Откуда ты здесь?

Его массивная фигура с годами становится только больше. И меня каждый раз накрывает после нашей встречи. Но сегодня и без него тошно.

— Сестру зашёл проведать.

— Проведал? Всего хорошего, — вновь прикладываю магнитный ключ к замку на домофоне и хватаюсь за ручку двери.

— Мама умерла… — голос Рустама предательски рвётся, а меня окатывает волной его отчаяния.

Замираю, невольно пропитываясь этими болезненными эмоциями. Пропускаю их через себя и ищу внутри хоть что-то в ответ, но ничего не отзывается. Эта женщина… но про покойников или хорошо, или никак. У его матери была онкология. Очень неприятная и болезненная. Я несколько раз через знакомых доставала для неё направления к специалистам и рецепты на сильные обезболы. Ничего не помогло.

— Я знаю, вы не ладили, но…

Рустам нервно скидывает капюшон и проводит по короткому ёжику волос ладонью.

— Рус, — оборачиваюсь. Ему больно и мне больно за него. — Я соболезную тебе.

Поддавшись порыву, обнимаю. Искренне и по-настоящему. Так, как не обнимала очень давно. Шестнадцать лет. Помню, как провожала его на задание. А когда вернулся, я стала уже другой.

— Ирка, родная, не отталкивай меня, — шепчет брат и крепко стискивает меня в объятиях. — У меня же никого нет кроме тебя.

Секунда, две, три… Ну хватит слабостей. Высвобождаюсь из тисков его рук.

— У тебя есть служба, — чеканю зло, ничего не могу с собой поделать. Прорывает. — Она же так важна.

— Я давно ушёл со службы, — хмыкает он и бьёт ребром ладони по шее. — Поперёк горла.

— Жаль, — небрежно пожимаю плечами. — Это же дело твоей жизни.

— Ир, ну хватит, — устало выдыхает брат. — Всё из-за того, что я ляпнул тогда про Ворона? Ну появилась у него баба и появилась. Он же мужик, как по-другому-то? Тем более у вас не получилось…

Рустам не знает подробностей нашего «не получилось». Никто не знает. А Ворон и правда мужик… Мучительный вдох обжигает лёгкие. Во рту снова полно горечи, а сердце кровоточит. Всё очень просто и понятно. Он переспал со мной, а потом нашёл себе другую. Такую же, видимо, дурочку. А я ждала.

Была замужем, носила под сердцем его сына и ждала. Не хотела, но всё равно надеялась, что вот-вот придёт Ворон. Найдёт меня, скажет, как ошибся, и заберёт. Но розовые очки бьются стёклами внутрь. И мои не стали исключением. Вернулся не Ворон, а брат. И рассказал, что тот, кого я так жду, уже никогда не придёт. У него есть другая. Чистая и непорочная девочка…

— Ты всё правильно сделал, — голос предательски дрожит. — Пустые надежды и иллюзии никому не нужны.

Рустам хватает меня за плечи и встряхивает, как тряпичную куклу.

— Ну что мне сделать, чтобы ты меня простила? — рычит, но не зло, а как-то отчаянно.

— Я простила, Рус, — грустно улыбаюсь и глажу его по щеке. — Но не приняла.

Я и правда не держу зла. Просто не хочу общаться с человеком, который выбирает не меня. Всё понимаю, но не принимаю такой расклад. Уж лучше никак, чем быть всегда в запасе. В этом они с Вороном похожи. Для обоих кто-то где-то всегда важнее.

— Ты сделал меня