Открылась дверь, в помещение вошла немолодая высокая женщина в чёрном брючном костюме и с белоснежными волосами, зачёсанными к затылку.

Герда её узнала. Это была она, та, что похитила Кая. Злость заполнила сознание.

— Тварь! — выкрикнула. — Отпусти его! Отпусти детей!

Разумеется, никто её не услышал — крик был мысленный. Герда чувствовала себя лишь абсолютно бесполезной сторонней наблюдательницей. Женщина неспешно прошлась вдоль рядов коек, разглядывая детей, затем вышла обратно в коридор, тихо прикрыв за собой дверь.

Зачем она приходила? Выбирала, кого назначить первой, а может, очередной жертвой своих экспериментов? Герда накручивала себя этими вопросами, злясь, что прямо сейчас не в состоянии ничего сделать. Пустое место. Во всех смыслах. Впрочем, главное она всё же выяснила: Кай живой.

Её потянуло вверх. Хотелось ещё хотя бы немного побыть с братом, но сила, что тащила сквозь этажи, была в стократ мощнее любых желаний. А вот и небо. Начался полёт к территории Воронов. На этот раз он не вызывал у Герды восторга, словно все приятные чувства остались там, в комнате с койками, рядом с Каем. А через какое-то время она ощутила собственное тело, будто угодила обратно в тесную клетку. Мир вокруг опять стал прежним, нормальным, не волшебным. Обычная ночь, обычная луна, обычный костёр. Словно бы и не было никакого чудесного путешествие сквозь пространство промзоны. Герде казалось, что она только что очнулась от сна и полёт ей просто-напросто пригрезился.

— Я... я правда летала? — в её голосе сквозило сомнение.

Клара улыбнулась.

— Ну не сама ты, а твоё эфирное тело. Но да, летала.

— Карр! — каркнул Абрахас, который опять выглядел как обычный ворон. Он сидел на прежнем месте на крыше сарая.

Герда покачала головой, вспоминая свои ощущения.

— Это было... это... у меня нет слов, чтобы это описать. Я чувствовала себя такой свободной, настоящей.

— Знаю, — кивнула Клара. — А сейчас ты наверняка испытываешь дискомфорт. Собственное тело тебе кажется чужим. Но это скоро пройдёт. Лучше расскажи, видела ли ты брата?

— Видела! — выпалила Герда. — Он живой! Он в каком-то странном месте. Кроме него, там ещё много детей. И там есть электричество! А вокруг главного здания лежит снег! Снег, летом, представляете? Я сначала глазам своим не поверила. А ещё я видела какие-то лаборатории, клетки с животными. Наверняка эти мутанты похищают детей, чтобы проводить над ними эксперименты.

— Электричество... снег... эксперименты, — задумчиво повторила Клара.

Герда нахмурилась.

— Согласна, звучит как полный бред, но клянусь, я всё это видела.

— Верю. Меня только один вопрос волнует, как вы со Сказочником вообще собираетесь вызволять Кая? Выкрасть его у вас навряд ли получится. Что вы будете делать, а? Переть на вооружённых автоматами мутантов с ружьём и ножом?

— Я понятия не имею! — резко ответила Герда. — Знаю лишь, что должна туда пойти и хоть что-то попытаться сделать. И я пойду! И хрен меня кто остановит.

— Настрой боевой, — одобрила Клара. — Пожалуй, это главное. Ладно, пойдём обратно. Никакой настрой не поможет, если ты как следует не выспишься.

Ворон выкрикнул прощальное: «карр», взмахнул крыльями и улетел, растворившись в ночи. Клара достала из сарая канистру с водой, потушила костёр. Двинулись в обратный путь. Герда не могла избавиться от мыслей об экспериментах, которые, по её версии, могли проводить те мутанты над детьми. Воображение рисовало жуткие картины: Каю вкалывают какие-то инъекции, бьют током, вскрывают черепную коробку и отрезают кусочки мозга...

Именно так она себе представляла эти эксперименты, потому что когда-то, давным-давно, видела что-то подобное в фильмах. Уж лучше бы не видела, возможно, сейчас чувствовала бы себя спокойней. Иногда незнание — благо. А отсутствие воображения — броня против стресса.

Глава 9

Перед тем, как уснуть, Герда пожелала, чтобы ей пригрезился лунный мир, чудесный полёт. Но, едва сомкнув глаза, будто в чёрную яму провалилась и пробыла там до самого пробуждения. Почти выспалась, впервые за долгое время. Да и порезы на ступнях уже не болели.

Её ждали новый день и старые заботы. Ждала промзона.

Завтракали в «Гнезде ворона» в прежнем составе, только на этот раз без прослушивания Вертинского. Карл был помятый, хмурый, судя по всему, после вчерашнего ужина он вечером принял ещё немало алкоголя. Герда вспомнила, что ему сегодня драться. Справится ли в таком состоянии? Она больше переживала не за него, а за Клару, которой наверняка придётся туго, если он проиграет бой. Впрочем, не было похоже, чтобы сама Клара об этом беспокоилась, она выглядела расслабленной, словно точно знала, как окончится поединок.

Сказочник постоянно зевал — явно провёл бурную ночь. Герда задумалась, рассказывать ли ему о том, что она летала на другой конец промышленной зоны и видела Кая? Ей сейчас всё это казалось итогом умственного помутнения, галлюцинацией, вызванной горьким зельем Клары. И в то же время она ни капли не сомневалась, что и вправду летала, наяву, и действительно побывала на территории мутантов с холодными глазами. В ней будто бы умещались два человека, скептик и верующий, и при этом вполне себе уживались, не конфликтовали. Нет, решила она, Сказочнику лучше пока ничего не говорить. Пусть ночной полёт останется секретом. Её секретом, Клары и ворона Абрахаса. Не хотелось, чтобы Сказочник очернил сомнениями, а, возможно, и насмешками, то чудесное, что она испытала. Ей самой можно допускать версию с умственным помутнением и галлюцинациями, а ему — нет. Было в этом что-то эгоистичное, ну и плевать. Она с таким раскладом вполне могла смириться.

Герде хотелось сразу же после завтрака отправиться в путь, но Карл попросил пока задержаться, чтобы его поддержать.

— Увидите, как я этому мудаку кишки выпущу, — со злостью заявил он. Судя по всему, ему не поддержка была нужна, а побольше зрителей.

Сказочник вынул из кармана куртки металлическую коробочку, протянул Карлу.

— Думаешь, я забыл? Хотел тебе перед уходом отдать, но бери сейчас, так сказать, для воодушевления.

Главарь Воронов оживился, лицо посветлело, от мрачного настроения и следа не осталось.

— Вот это дело! А я ведь и правда думал, что ты забыл. Ну ты всё-таки дружбан, Олежек! Подогрел так подогрел! И как вовремя, а?