Шрифт:
Закладка:
Дав нам осознать сказанное, Федор Сергеевич продолжил:
— Ну и вы, наверное, слышали о ежегодных турнирах. В них будут участвовать все три группы. На самом деле, господа, это очень престижное соревнование. Победа в любой дуэли в приносит баллы. А попадание в финальную часть турнира гарантирует не только щедрые призы, но и уважение преподавателей, что, поверьте моему опыту, многое значит.
Хлынов еще немного пораспинался по общим вопросам, после чего предупредил, что до Общей магии осталось полчаса. Но потом мы обязаны строго по времени прибыть в аудиторию № 8. И не опаздывать, так как госпожа Раскольникова этого не любит. Последним куратор написал на доске номер своего моба и ушел.
Стоило двери за ним захлопнуться, как сразу поднялся шум. Особенно было слышно возмущение Плещеева, который заверял своих спутников, что это дело так не оставит и подобное унижение дорого обойдется этом козлу Хлынову… Короче, все предсказуемо.
— А что у него за камень такой, интересно? — вдруг пробормотал Волконский. — Я, конечно, слышал о бескарточной артефактной магии, но…
— Это специальный артефакт, — пояснила ему Фонвизина, окончательно придвинувшись к нам. Впрочем, подобное соседство меня совершенно не смущало. — Он выдается всем работникам академии. Говорят, создан инквизиторами. И запрещен к использованию. Вне этих стен им могут пользоваться только инквизиторы. К тому же имеются и подобные защитные. Думаю, даже если бы Плещеев попал по нашему куратору, то, скорее всего, сработал бы магический щит.
— И что, никто его копировать не пытался? — удивился я. Странно, что в своих скитаниях по местной МГС я не замечал чего-то подобного.
— Ну, говорят, пытаются, — пожала плечами девушка, — и у некоторых даже получается. Мало ли криминального сброда в Москве. Но если инквизиция с таким поймает, то даже разбираться не станет. На месте уничтожит!
— Ты много знаешь, — задумчиво посмотрел я на нее.
— Мой папа… — начала было та и осеклась. — В общем, он в полицейском управлении Москвы работает. Потому и знаю!
Ух ты… Однако. Я, правда, пока не очень хорошо разбирался в здешней вертикали власти, но, судя по серьёзному выражению на лице Игоря, он явно был под впечатлением. Кажись, не глава имперской СБ, но тоже солидно. К тому же мне показалось, что Мария явно не желала говорить о том, кем там трудился её родитель. Ну и ладно. Все равно рано или поздно узнаем. Судя по всему, девушка явно набивалась в нашу компанию. Ну, кстати, я заметил, что народ потихоньку начал кучковаться. Думаю, дня через три-четыре всё и определится. Как это напоминает мой институт на Земле…
Впрочем, камень меня заинтересовал. Так-то я считал, что магия либо в картах, либо бытовая, либо целительская. А выяснилось, что не только… И я прекрасно понимал, что даже угроза смерти не остановит бандитов перед такой лакомой возможностью.
Тем временем народ потихоньку стал покидать аудиторию, направляясь на лекцию по Общей магии. Мы тоже поспешили следом за ними. Разумеется, Фонвизина пошла вместе с нами. Волконский же не удержался и все же аккуратно поинтересовался, желает ли она, чтобы мы составили ей компанию. Та весело хмыкнула, бросила почему-то ехидный взгляд на меня и спросила Игоря, не против ли он сам. Тот не нашелся с ответом, и итог подвел я, сообщив обоим, что вместе веселее!
Кстати, Мария оказалась весьма разговорчивой девушкой и буквально кладезем полезной информации. Оно и понятно — столичная штучка. Не чета нам, провинициалам.
— У нас ещё нормальная группа собралась, — доверительно шепнула она нам, когда мы шли по оживлённому коридору к аудитории № 8.
К слову, пока шли, я уже успел ответить на звонок Громовой и сообщить, что у нас все нормально. То же самое пришлось сказать и Варваре, только вот у последней голос был совсем печальным. Чувствую, буду сегодня вечером слушать печальный рассказ.
— А другие что, ненормальные? — тем временем уточнил у Фонвизиной Игорь.
— Не то что ненормальные, — пожала она плечами, — но у нас только Плещеев отморозок, а в других таких вот мажоров на порядок больше. Вот по вам сразу видно, что вы приезжие. И небогатые. Так?
Хм… Я только головой от подобной непосредственности покачал, а вот Волконский слегка насупился. Впрочем, Мария на это даже внимания не обратила.
Как выяснилось, нужная нам аудитория располагалась неблизко. И мне внезапно захотелось в туалет. Поэтому, предупредив спутников, чтобы шли вперед, я отправился к находившемуся недалеко от меня закутку с заветной надписью «М».
К моему изумлению, дверь открылась не сразу. Как будто кто-то держал её изнутри. Я толкнул посильнее, и она чуть скрипнула, выпуская какого-то черноволосого парня с мертвенно-холодными глазами. Так… по-моему, он с нашей группы. Память на лица у меня была так себе, но этого я запомнил. Мария упоминала, что он из «команды» какого-то аристократа вроде Плещеева… Некто Некрасов, вот. Но как звали именно этого кадра, не пустившего меня в уборную, я не запомнил.
— Ты куда ломишься, деревенщина? — прошипел тот. — Вали отсюда нахрен, пока зубы на месте!
Хм… ну вот что поделать. Каюсь. Такие отмороженные долбодятлы вызывают во мне праведный гнев. А уж когда мне хамят, то и вовсе не могу удержаться.
— А ты чего, толчок забронировал? — ехидно осведомился у него я. — Понос пробил, остановить не можешь?
Мой оппонент стал красным как помидор. Кажись, у всех аристократов это признак накатывающей злости.
— Да я тебе, ублюдок, сейчас…
Ждать в подобных случаях я не привык. Да и воспитывали меня так, что если намечается драка, то бить надо первым. И когда урод замахнулся, распахнув дверь, я врезал хаму с ноги по яйцам. Тот сразу потерял свою наглость и растянулся на полу, жалобно поскуливая.
Я же перешагнул через него и вошел. Туалет, надо признать, впечатлил. Блестящий, чисто вымытый кафель, ряд раковин с зеркалами. Ряд писсуаров. Пять кабинок. Все чисто и аккуратно. Но вот картина, развернувшаяся перед моими глазами, радости внушала мало. У кабинок трое первокурсников с нашей группы… Нет, не Плещеев, но я их надменные морды помнил. Они зажали в углу эльфийку. Блин! Вот и не верь после этого в
