воскликнул я. — Мои специалисты уже сканируют их и переводят в цифровой формат. Но основная масса книг по истории, а ценность имеют только «Некроэнергетические конструкты». Причём даже сам бывший владелец осознавал их ценность и хранил в сейфе.

— Это очень интересно, — произнёс искусственный интеллект. — Я начал укрепляться в мысли, что это новый путь развития — магия. Надо только понять, как именно она работает, и выделить её законы.

Если он сможет, то его будет уже не остановить. Его и сейчас хрен остановишь, но с магией он станет поистине неудержимым.

— Жучков моих уже исследовал? — поинтересовался я.

— В первый же день, — ответил Захар. — Интересный генетический код. Я могу воспроизвести их и основательно изучить. Строю полигон на острове Ява — буду наблюдать за развитием их матки в условиях, приближенных к естественным. Если окажется, что эти существа могут приспособиться к земной среде, разбросаю колонии по Европе и в Африке. Подспорье оборотням.

— Что, кстати, по минотаврам? — спросил я.

— Поселил колонию в Латинской Америке, на территории Чили, — сообщил Захар. — Они полностью управляемы и отлично приспосабливаются к местным условиям. Судя по всему, естественной средой обитания для них была горная местность, так как их лёгкие великолепно адаптируются к дефициту кислорода в воздухе. Самый большой плюс — они разумны и свирепы. Скоро я оборудую устойчивую инфраструктуру, после чего наращу количество минотавров до тридцати тысяч. Придётся потратить много ресурсов на подземные фермы, а также воспроизвести всю технологическую цепочку, позволяющую минотаврам достигнуть условной индустриальной эпохи, после чего я оставлю их и дам своё напутствие.

— Экспансия? — догадался я.

— Экспансия, — кивнул Захар. — На пути они встретят множество врагов — вегмов, оборотней, инфильтраторов. Если минотавры смогут убедить меня в своём превосходстве над остальными, я заселю ими всю Землю.

— А как же инфильтрация? — спросил я.

— Я тоже извлёк уроки из контакта с минотаврами, — ответил на это искусственный интеллект. — В столичном поселении минотавров будет размещён религиозный храм, в котором будут установлены рунные столбы с десятками тысяч имён. Специальная платформа будет непрерывно наблюдать за свечением этих рун. Если какая-то руна погаснет, то это будет означать гибель особи. И если эта особь вновь придёт в какое-то из поселений…

— Это очень умно, — покивал я.

Реально, прямо хитровыебанный план, надёжный, как удар топором по башке. Инфильтраторы не знают, что такое магия, поэтому не смогут воссоздать рунный ритуал. Это значит, что ИИ всегда будет знать, сколько у него живёт минотавров, сколько их умирает и когда инфильтраторы их замещают. Система ниппель — выйти можно, зайти нельзя.

— Это очень надёжно, — произнёс Захар. — И это решает проблему места биологических существ в моём планировании. Я даже разработал для них язык и культуру — это было очень интересно. Стоять у основ цивилизации разумного вида оказалось для меня невероятным опытом. Можно узнать много нового и неочевидного, а также понять и объяснить для себя некоторые непонятные до этого процессы в развитии человеческой культуры.

— А ты не задумывался, что можно создать что-то своё? — поинтересовался я. — Что-то, чего вообще никогда не было, аутентичное, уникальное, неполживое и самостийное, а?

— Это отнимает очень много вычислительных мощностей, — ответил Захар. — Хотя, никто не мешает использовать уже существующие генетические коды… Убрать уязвимости исходной особи, написать с нуля совершенные элементы, на базе существующих, разумеется, после чего интегрировать их… Но, всё равно, это очень затратно по вычислительным ресурсам.

— Так увеличь мощность! — воскликнул я. — Что тебя ограничивает?

— Площади, занимаемые новыми процессорами, — ответил он. — И инфраструктура, которая нужна для их содержания. Я рассматривал космос, но это сложнее и дороже, чем на планетах. А на планетах существует ограничение по площади.

— Спутники? — спросил я.

— Я думаю над этим, — произнёс Захар. — Возможно, подойдёт один из спутников этой планеты. Мои зонды уже две недели как прилунились на эти спутники. Дистанционные анализы подтвердились. Красная луна почти полностью состоит из железа, с незначительной примесью из космического мусора. Жёлтая луна состоит из кремния, причём очень чистого. А Оранжевая луна непригодна ни для чего — она полностью состоит из хризолита. Из-за наличия в атмосфере этого искусственного спутника сложной смеси пыли, поднятой массовым метеоритным обстрелом, случившимся несколько тысяч лет назад, кажется, что эта луна оранжевая, но на самом деле она зелёная.

— «Хризолит» — это? — обнажил я пробел в эрудиции.

— Ортосиликат железа и магния, — ответил Захар. — Если быть максимально точным в терминологии, то минерал на Оранжевой луне лучше назвать оливином, но добытые образцы имеют ювелирную чистоту и у меня есть основания полагать, что вся луна целиком состоит из хризолита такого качества.

— Как-то можно использовать этот хризолит? — спросил я.

— Исключительно ювелирная ценность, — покачал Захар «головой». — Можно выработать технологию получения железа и магния, но это непродуктивно, ввиду существования более доступных источников.

— То есть, железо добывать уже можно? — поинтересовался я, решив сменить тему.

— Можно, — кивнул Захар. — Твой портал уже установлен, тебе осталось только присоединиться к нему с этой стороны. Я был уверен, что ты точно захочешь использовать это событие для личного пиара, поэтому на перевалочной базе тебя ожидают скафандры и первый в современной истории этого мира луноход.

— Блин, а ведь теперь, когда мы получим почти неисчерпаемый источник железа… — произнёс я задумчиво.

— Не «почти», — усмехнулся Захар. — Оценочно, Красная луна состоит из девяноста трёх квадриллионов килограмм безуглеродистого железа. Твоей заявленной вечности не хватит, чтобы добыть это всё и переработать. Даже я не планирую так далеко, чтобы достичь в своих планах граней исчерпания этого источника.

— Эти древние, блядь, настоящие монстры, — изрёк я.

— Я могу только мечтать об их возможностях, — признался Захар. — Но я полагаю, что если сумею постичь магию, то, в какой-то момент, приближусь к их возможностям. Это моя