… Вокруг быстро темнело. Мишка Прошкин брел домой, тщательно продумывая монолог, с помощью которого ему предстояло оправдываться перед женой. От свободолюбивого мужа пахло дорогим коньяком, женскими духами, а на щеке тлел розовый след губной помады. Настроение у Мишки было самым отвратительным.

Мишка свернул за угол и замер. Рядом с нелегально построенными в тесном дворике гаражами дрались черт и ангел. Испачканный в глине и песке ангел стоял на коленях и с трудом отбивался куском трубы от наседающего черта. Здоровенный черт радостно хохотал, предвкушая скорую победу.

«Ну, ни фига себе, — подумал Мишка, — наших бьют!»

Мишка подобрал с земли пару кирпичей и, не раздумывая, бросился в драку. Первый удар по голове черта снес врагу рода человеческого половину рога. Лохматый злодей испуганно шарахнулся в сторону и перед Мишкой промелькнула жуткая физиономия, чем-то очень напоминающая свиное рыло. Мишка широко размахнулся и ударил вторым кирпичом прямо в глаз черту.

Ангел быстро встал с земли и, перехватив трубу удобнее, принялся лупить ей обидчика по лохматым бокам.

— Я тебе покажу, зараза, как со спины нападать! — зло кричал ангел. — Сейчас ты у меня вспомнишь свою чертову бабушку!

Загнанный в угол между железными коробками гаражей черт с рычанием метался из стороны в сторону. Несколько раз он попытался взлететь, но каждый раз труба в могучих руках ангела возвращала его на грешную землю. Мишка стоял чуть в стороне и методично бомбардировал злодея увесистыми кирпичами.

Черту удалось выскользнуть из западни только после того, как и ангел и его добровольный помощник порядком устали. В воздухе мелькнули широкие черные крылья, и злодей растворился в темноте.

Ангел бросил трубу, вытер пот и посмотрел на Мишку.

— Проси что хочешь, — с трудом сдерживая бурное дыхание, сказал он. — Все выполню!

Мишка устало махнул рукой.

— Боюсь, мне даже сам черт не поможет, — горько вздохнул свободолюбивый муж.

Ангел внимательно всмотрелся в лицо своего спасителя и улыбнулся.

— Что, брат, проблемы с женщиной? — тихо спросил он.

— С женой, — выражение Мишкиного лица стало совсем кислым. — Понимаешь, я ей вчера слово дал, что с сегодняшнего дня после работы — сразу домой. И сегодня же, как назло, у шефа в кабинете труба парового отопления лопнула. Целых четыре часа провозился.

Миша не врал. После того, как работа была завершена, шеф налил Мише стакан коньяка, а секретарша Лидочка игриво поцеловала его в щеку.

Ангел задумался.

— Плохо дело, — сказал он.

— Да чего уж там!.. — Мишка безнадежно махнул рукой.

Он вздохнул в очередной раз и, сгорбившись, побрел прочь. Небожитель почесал могучей пятерней нимб над головой. Он смотрел вслед своему спасителю, пока тот не скрылся за углом гаража.

Ангел стал на колени и протянул руки к небу.

— Господи, — попросил он, — понимаю, что нельзя, но может быть, хотя бы на один час можно?.. А, Господи? Только на один час!..

Ангел снова почесал нимб.

С неба полетели первые капли дождя…

Еще в прихожей Мишка попытался изложить жене Лене причину своей задержки. Его речь была крайне неубедительна и бессвязна. Но, к удивлению Мишки, жена только мягко улыбалась в ответ и в знак согласия кивала головой. Потом Лена вытерла со щеки мужа чужую губную помаду и нежно поцеловала его в нос.

— Ужинать будешь? — мягко спросила она.

— Буду… — почему-то шепотом согласился пораженный Мишка.

За столом Мишка снова возобновил свой по-идиотски длинный и запутанный монолог. Лена продолжала ласково улыбаться и не отрывала от лица мужа восхищенного взгляда.

— Ты, наверное, устал, любимый, — в конце концов, перебила она. — Иди, ляг на диван и посмотри футбол. Я приготовлю кое-что на завтра, закончу стирку, вынесу ведро с мусором и приду к тебе.

Мишка чуть было не подавился котлетой. По-прежнему ничего не понимая, он машинально кивнул головой, встал и направился в зал.

Лена смотрела вслед своему мужу восхищенными глазами и была готова заплакать от счастья. Над головой ее непутевого мужа неземным, золотистым светом сиял нимб святого…

Легкость трагической нотки в юмористическом рассказе можно сравнить с невесомостью воздуха, которым мы дышим, а видимость с прозрачностью того же воздуха, но разве от этого воздух нам менее нужен?.. И потом, когда мой писательский «юмористический период» был закончен, на смену легким и веселым текстам пришли серьезные, привычка искать некую трагическую нотку все-таки осталась. В сущности, это было даже не привычкой, а… не знаю… наверное, желанием докопаться до самой-самой сути вещей, что ли?..

…Если честно, то в данный момент я чувствую себя довольно неуютно. Я старательно ищу нужные слова и мне очень трудно находить их. Наверное, именно в этом причина моего многословия, а еще в том, что я поставил перед собой попросту неразрешимую задачу. С другой стороны, я неплохой рассказчик и отлично знаю, что для того, чтобы текст получился интересным, нужно поставить перед собой именно такую задачу — не-раз-ре-ши-му-ю. Для этого я и привел как пример крохотный рассказик «Почти святой». Разве задача ангела помочь своему спасителю и успокоить жену не кажется неразрешимой?.. Кстати, ангелы имеют право показываться людям только в самых экстренных или критических случаях. А случай в рассказе, не смотря на всю свою наивную трагичность — просто бытовой. И пока автор не поймет эту неразрешимость и трагичность все остальное — потом. Потом ты будешь играть в слова и смыслы, будешь отшатываешься и приближаться к цели повествования и только потом, найдя нечто парадоксальное, найдешь и решение главной задачи. Это, в общем-то, довольно простой алгоритм писательства, но в «Солдате, рассказавшем неправду» моя задача долго казалась мне и в самом деле по-настоящему нерешаемой…

Снова вернемся к смыслу текста: солдат, прошедший Великую Войну, спустя двадцать три года, рассказывает о ней ложь. Ему никто не верит, потому что ни один человек, даже десятилетний мальчишка, не может согласиться с его неправдой. Рассказчика никто не останавливает. Он говорит быстро, вдохновенно и у него горят глаза. Я видел, как мой отец, который сидел напротив рассказчика, опустил глаза, а мама, которая стояла у двери, вдруг стала рассматривать свои руки. Мои