Амбалы озадачено крякнули, а я воодушевилась еще больше:

— А еще я в домофон звонила, у меня дома мамуля. У нас папа подполковник. Я сейчас не приду, и она его вызовет. Вот.

Тут я подумала, что про мамулю я сказала совсем некстати. Теперь они решат, что слабая женщина сопротивления не окажет, затащат меня в квартиру и… А если начать орать?

Пока я лихорадочно соображала, что делать, пританцовывая на ступеньках, амбалы наконец обрели дар речи. Тот, что был повыше, ожил первым:

— Ты совсем дура? На фиг нам твои прелести. Мы по делу.

— Какому делу? Я сейчас заору, — пискнула я.

— Только попробуй! Ты хозяином интересовалась? Лось Виктор Сергеевич. Ну, врубилась? Рассказывай давай, откуда у тебя интерес к делам давних лет?

— Не понимаю…

— Заткнись и слушай: про аварию забудь, — раздраженно продолжил детина, а я подумала, что он болван. То рассказывай, то заткнись, сам себе противоречит. Меж тем он засопел еще более сердито. — Усекла? И не вздумай больше хозяина шантажировать.

— Послушайте, какой шантаж? Какая авария?

— Велено найти тебя, припугнуть и через тебя папе передать большой привет. Ну и все такое.

— Не совсем понимаю, но… Что за варварство? Зачем вот так вот пугать человека? Могли бы позвонить, предупредить…

Второй амбал принялся визгливо хихикать, но суровый товарищ его вмиг осадил:

— Тихо, Сом. Девочка шутить изволила? Может, мне еще письменное уведомление тебе прислать? Ты откуда такая борзая взялась?

Пару минут я что-то бубнила под нос, путаясь в показаниях, попутно размышляя, когда у мамули хватит мозгов поинтересоваться моим отсутствием.

Наконец дверь на третьем этаже скрипнула, и послышался ее встревоженный голос:

— Дарина, ты где? В лифте, что ли, застряла?

Амбалы недовольно переглянулись, словно принимая решение, после чего суровый вынес вердикт.

— Давай мы про все забудем: ты про нас, а мы — про тебя. Зачем папу зря тревожить, а?

Я кивнула и, не веря своему счастью, побрела наверх. Попутно я размышляла, какого именно папу они имели в виду.

«Это кто же меня тронуть вздумал? Ох, не знал он, с кем связывается. Первый папа посадит, второй закопает, а третий и на том свете достанет. У него прямая линия с небесной канцелярий».

Хотя тут же пришла мысль, что ничегошеньки отцам я говорить не буду. Они сразу же ринутся меня спасать и мстить, причем методы у них могут быть совершенно разные. Возможно, даже незаконные. А за это можно либо в тюрьму угодить, либо на тот свет. Кто знает, когда это я Суставу дорогу перешла? Не от папы же он узнал о моем интересе. Или даже у лобстеров есть уши?

Дома я потихоньку закрылась в ванной и набрала Славика. Узнав о моем рандеву на лестнице, он тихо пискнул. А я заподозрила неладное.

— Ой, блин. Ты только не волнуйся, — заюлил Славик. — Наверное, это я виноват. Когда в страховой был, записку передал Суставу. Я у директора в кабинете был, потому как скандалить с ними пришлось. Насчитали мне мизер, вот я и… Так и сказал их директору: передайте вашему боссу срочно. Хотел как лучше, предупредить. Пока суд да дело, может выйти, как с Камешковым…

— И что ты написал, блаженный? — тихо прошипела я.

— Ну, что… Берегите здоровье. Это может быть связано с аварией. Как-то так…

— Что за чушь? С чего ты решил…

— Я тут выполнял твое поручение: немного пораскинул мозгами, — радостно принялся объяснять мне Славик. — Кукушкин же автомеханик, а автосервис его как раз возле страховой находится, где Сустав хозяин. Подозрительно, да? Я вдруг подумал: а что, если Кукушкин в доле со злодеями? Заехал я в тот автосервис, ну и спросил, не чинит ли у них тачку Сустав. И точно: оказывается, он постоянный клиент.

— И ты решил…

— Чем не вариант? К примеру, Кукушкин должен был помочь испортить машину Сустава, но потом решил шантажировать заказчиков. Заказчики — это Марфа с сообщниками. Кстати, доктор может быть у них связующим звеном. Направляет дам, а дальше… Кто от приступа, кто еще как… Мы же знаем только про последние случаи. Ты в магию не веришь, а авария вполне… Конечно, это версия слабая, но все же.

— Допустим. Но как люди Сустава так быстро на меня вышли?

— Ой, блин, — повторно пискнул Славик, что-то роняя. — Я же писал…

— На чем? — насторожилась я.

— Я хотел его запутать, достал визитку магазина «Вожычек: товары для детей из Польши». По ходу, я визитки перепутал. Она такая же желто-коричневая, как твоя. Такой противный цвет детской неожиданности. А теперь гляжу — Вожычек вот, в кошельке лежит…

— Ты на моей визитке ему послание оставил? — взревела я. — А почему сразу не на рентгене своей ноги? Ну, знаешь… Это уже слишком. Я тебя точно убью.

— Я компенсирую, — зачастил секретарь, — сверхурочно, ну и, само собой, без премии… Извини, тут медсестра пришла с большой клизмой. Как бы не расплескала. Завтра на работе встретимся…

Гаденыш дал отбой, а я едва сдержалась, чтобы не швырнуть телефон в стену. Благо меня позвала недовольная моим отсутствием мамуля.

Потягивая вино, я кивала в такт ее рассказам про бывшего «душку» Антуана, а сама размышляла.

«Сустав велел мне что-то забыть. Его амбалы говорили про какие-то дела давних лет. Чего это он так перепугался? Может, мы что-то намудрили? С его стороны логичнее было бы расспросить меня поподробнее. Вдруг я реально что-то знаю и могу предотвратить угрозу? Но вместо этого меня запугивают. Может, жертва не он, а наоборот? Ну, к примеру, это он хочет кого-то извести и теперь боится, что мы узнали о его планах? Или уже извел, а теперь опасается разоблачения? Надо узнать о его семейном положении. Хотя мне же запретили им интересоваться. Вот блин. Теперь разве что Кукушкина разговорить, но он меня люто ненавидит и на контакт не пойдет…»

— Ладно, ему же хуже. Мы сделали, что могли, — последнюю фразу я произнесла вслух, а мамуля, не усмотрев в ней подвоха, довольно покивала.

— И я так считаю. Пусть этот лягушатник пострадает. Ему полезно.

Я обняла мамулю и в который раз проверила мессенджеры, но сообщений от Артема не было. Это меня окончательно ввело в тоску, и я побрела в свою комнату спать.

Глава 11

Утром я констатировала, что на работе нас со Славиком стали забывать в лицо. С прискорбием следовало признать, что без нас все справлялись неплохо, так что даже выместить злость было