что-то особенно не спешили отходить и стойко держались за выдолбленные в горах укрепления и жестко отвечали на любые попытки советских частей продвинуться вперед.

В итоге из штаба Северного флота поступила команда держать позиции и ожидать отхода войск противника. Но тревожные слухи, что что-то там наверху происходит и вроде как даже немецкое командование Армии «Лапландия» и руководство финского корпуса не сильно собирались подчиняться командам ново правительства из Берлина, гуляли среди бойцов.

Тут как раз прошла информация, что резко ухудшились отношения с союзниками по антигитлеровской коалиции, что даже было официально подтверждено комиссаром на очередном собрании командного состава. А новость об экстренной эвакуации британцев и американцев из Мурманска и вывода всех их кораблей, не смотря на опасность нарваться на немецкие эсминцы и подводные лодки, заставляла задуматься о том, что немцы и британцы о чем-то сговорились и в ближайшее время должно произойти что-то очень серьезное и неприятное.

Капитан Савельев, командир 62-го отдельного разведывательного батальона 10-й гвардейской стрелковой дивизии, покашливая от непроходящей простуды сидел в своем каменно-ледовом блиндаже и слушал как начальник штаба дивизии, специально прибывший в расположение батальона, с помощью переводчика проводит допрос пленного, притащенного разведгруппой.

Несколько недель он и его ребята, получив жесткий приказ нового комдива, генерал-майора Красильникова, пытались притащить языка, но потеряв несколько человек в безуспешных поисках, только сегодня ночью во время бурана смогли прихватить зазевавшегося финского связиста.

И новости были очень интересные и неутешительные. Финн храбрился и бахвалился, а после того как ему отвесили несколько оплеух и насильно заставили выпить чашку разбавленного спирта, с мороза поплыл и начал выбалтывать очень интересные и тревожные вещи.

По его словам, немецкие егеря отошли куда-то вглубь территории и в первой линии обороны сидели только финские части, но два дня назад начали прибывать британские и американские морские пехотинцы, а на соседнем участке вообще засели британские коммандос, готовящиеся после массированного налета авиации и удара артиллерии, которую тоже активно подтягивали к передовой, прорвать русскую оборону и сделать то, что не удалось немцам — перерезать железнодорожную магистраль и выйти к Мурманску.

— … а что немцы? — пьяненько ухмылялся покрасневший от выпитого финн, — у меня свояк, связист, говорит сам видел, как в Петсамо немцы переодеваются в британскую форму и готовятся вернуться обратно…

Все услышанное было очень тревожно и конечно тщательно документировалось, чтоб не упустить ни одной детали. Начальник штаба дивизии, взволнованно потянулся к полевому телефону, проведенному в блиндаж командира разведбата и стал вызывать через коммутатор комдива. А вот присутствующий при допросе начальник особого отдела, тоже делавший какие-то свои пометки, ко всеобщему удивлению дергаться и нервничать не стал. Он спокойно достал черную коробку с антенной на которой была всего лишь одна надпись: «Аргут», и отжав клавишу стал вызывать абонента «Кабана».

— Кабан сто третьему! Кабан сто третьему!

С одной стороны, должно быть вроде как смешно, но о такой технике в войсках, особенно у подразделений ОСНАЗа уже ходили легенды и вот теперь и простой дивизионный разведчик стал свидетелем применения необычной малогабаритной радиостанции. Ну и естественно никто смеяться не стал.

Через несколько секунд «Кабан» ответил, очень четко и разборчиво.

— Кабан на связи, слушаю сто третий.

— В первой линии финны. Немцы отошли. Подтверждается прибытие британской и американской морской пехоты. В полосе обороны 58-го стрелкового полка подтверждается концентрация британских коммандос. По словам «языка», немцев переодевают в британскую форму и готовятся снова использовать в наступлении.

— Численность и какие части прибыли?

— Пока нет информации, только общие данные.

— Хорошо, сто третий. Доклад принял. Забирайте «языка», еще раз его опросите и ждите указаний.

Ругающийся по телефону с невидимыми связистами подполковник Тельнов просто завис, наблюдая, как недавно присланный дивизионный особист просто и без особых трудностей доложился своему начальству.

А вот Савельев, переведенный в разведбат из морской пехоты и немного разбирающийся в технике чуть скривился и спросил.

— Товарищ майор, штука интересная, а вот не услышат ли нас немцы или англичане? Они в такой технике тоже неплохо разбираются.

— Все нормально, капитан, не смогут, не доросли еще. Главное, чтоб эта коробочка не попала в руки к врагу, — и бережно спрятал портативную радиостанцию за пазуху, туда где тепло и стал ждать, пока Тельнов доложится по своей линии.

Прошло около часа и особист с начальником штаба, в сопровождении охраны, прихватив с собой пленного финна покинули расположение батальона. А вот капитана Савельева начали терзать неприятные предчувствия от всего услышанного. Тем более особист перед отъездом посоветовал готовиться к очень серьезным неприятностям, но тут же улыбнулся и приободрил:

— Не дрейфь капитан, там наверху про все это знают и тоже готовятся. Вас не бросят. Именно сейчас решается: или они, или мы.

— И когда ждать начала? — угрюмо спросил командир разведбата, никак не отреагировавший на высокопарную фразу.

— Сейчас погода чуть подуспокоится и они начнут действовать. Как раз корабли из всех шхер соберут и двинут ко входу в залив. Перебросят авиацию на немецкие аэродромы, завезут боеприпасы, горючее. Попытаются высадить несколько десантов. Думаю, неделя-полторы на подготовку у тебя есть точно, а там уж как они будут укладываться. Хорошо, что мы их раньше времени пуганули и они, не полностью подготовившись, по холоду решили наступать. Здесь всех и положим…

— Хотелось бы.

Противник дал не неделю на подготовку, а целых две. Выполняя полученные распоряжения, разведчики 10-й гвардейской стрелковой дивизии после того памятного рейда не сильно беспокоили противника, и занимались только в основном визуальным наблюдением, хотя и это занятие при должном опыте давало много информации для размышления. Так получилось, что противник, вымотавшись в боях второй половины 1941-го года, засел на хребте и плато Муста-Тунтури с которых великолепно просматривались позиции советских войск, находящиеся намного ниже, в предгорье, что позволяло немцам и финнам достаточно эффективно контролировать и пресекать любые перемещения войск и препятствовать фортификационным работам русских саперов. Доставка подкреплений, боеприпасов, продуктов, даже тех же дефицитных в этих гиблых заболоченных местах дров, камня для строительства, бревен для блиндажей, даже чистой питьевой воды, эвакуация раненных и больных, были огромной проблемой из-за высокой эффективности немецкой артиллерии. Захватчики же за несколько месяцев сидения сумели в горном массиве выдолбить целый оборонительный комплекс, оборудовать многочисленные защищенные камнем и бетоном огневые точки, что существенно снижало эффективность ответного огня немногочисленной советской артиллерии и авиации.

Сейчас же все наблюдатели однозначно делали выводы, что в передовых позициях, где только недавно властвовали немцы, уже почти открыто