— Коул.

Я сглатываю комок в горле. Сейчас не время быть маленькой стервой. Она была такой сильной. Я тоже должен быть сильным.

— Это я, милая.

— Где...? Что...?

— Шшш, - говорю я ей, когда она снова открывает глаза. — Ты в порядке, детка.

Ее глаза встречаются с моими, и они мгновенно наполняются слезами.

— Коул... - Она выдыхает от моего имени. — Мне... так жаль.

— Эй. - Я роняю ее руку и беру ее лицо в свои. — Не извиняйся, Остин! Ты слышишь меня? Это была не твоя вина. Ты ни в чем не виновата. - Я прижимаюсь лбом к ее лбу. — Это все я. И мне очень жаль, - мои слова шепот. — Пожалуйста, прости меня.

Она начинает всхлипывать.

Я отстраняюсь и большими пальцами вытираю слезы с ее бледного и покрытого синяками лица.

— Скажи, что ты прощаешь меня, милая. Мне нужно услышать, как ты это скажешь.

Она качает головой, и моя грудь сжимается.

— Не ты... это сделал.

— Но я...

— Это был Киллан. - Она прерывает меня, затем быстро оглядывает комнату, как будто чувствует его присутствие. Как будто его призрак здесь, чтобы преследовать ее. Он не будет. Этот ублюдок горит в аду. — Коул. - Ее широкие и водянистые глаза снова встречаются с моими. — Коул, он сказал мне...

— Я знаю. - Прерываю ее, мягко улыбаясь, чтобы успокоить ее страхи. Я больше не хочу, чтобы она чего-то боялась.

— Но он...

— Шшш, - говорю я ей. — Все в порядке, Остин. Я знаю.

Она облизывает свои влажные губы и делает дрожащий вдох.

— Где он?

— Никогда не вернется, - отвечаю я, и она закрывает глаза, по ее лицу текут свежие слезы.

У нее все хорошо. Сегодня утром она съела слишком много чипсов, и в итоге ей стало плохо, но Шелби сказала, что это нормально. На обед ей удалось съесть суп, и она сдержалась. Прогресс.

— Какой сегодня день? - спросила она, ни к кому не обращаясь.

— Двадцатое, - отвечает Бекки, садясь рядом с ее кроватью.

Лицо Остина опускается.

— Что это? - спрашиваю я, отталкиваясь от стены у окна.

Ее глаза встречаются с моими.

— Почему ты здесь?

Я хмурюсь. Это как будто ее день рождения заново. Может быть, у нее провалы в памяти? Мне нужно спросить об этом Шелби.

— А почему бы мне не быть здесь?

Она смотрит на часы на стене.

— Уже почти шесть. Выпускной начался три часа назад.

В комнате воцаряется тишина. Я открываю рот, чтобы сказать ей какую-нибудь ерунду, например, что школа сгорела, но Бекки меня опережает. Только она говорит правду.

— Мы не пошли.

— Что? - Остин выдыхает. — Вы не можете пропустить выпускной.

Дик покачал головой.

— Все уже было решено, детка.

Она бросает взгляд на Дика за то, что он назвал ее деткой, а он только ухмыляется. Затем она смотрит на меня.

— Коул, ты не можешь быть серьезным.

Я киваю, скрещивая руки на груди.

— Конечно, серьёзен. - Не думаю, что в школе ожидали нашего появления, учитывая, что всего четыре дня назад меня обвинили в убийстве. И тот факт, что Остин находится в больнице, восстанавливаясь после огнестрельного ранения, а Киллан до сих пор не найден. Я уверен, что они выпроводили бы нас, если бы мы даже переступили порог школы.

На ее зеленые глаза навернулись слезы, и она фыркнула. Шелби говорила нам, что это случится. Что наркотики, которые они ей давали, сделают ее очень эмоциональной. Она не шутила. Она плакала раньше, когда наносила на губы помаду, благодаря меня. Можно было подумать, что я - Бог, возвращающий ее губы к жизни.

— Эй, все в порядке, - говорит ей Дик.

— Почему вы, ребята, пропустили выпускной? - спрашивает она, как будто она не важна для нас. Как будто мы просто бросим ее. Я не покидал эту больницу с тех пор, как пришёл сюда, так почему должен уходить сейчас, когда она очнулась?

— Потому что... - отвечает Дик. — Ты наша младшая сестра. К тому же, мы уже все сдали. Мы получим этот диплом независимо от того, появимся мы или нет.

По ее лицу катятся свежие слезы.

В дверь постучали, и вошла Шелби.

— Привет? Как ты себя чувствуешь?

— Немного болит, - отвечает Остин, вытирая мокрое лицо.

Шелби подходит к краю кровати.

— Я принесу тебе что-нибудь от боли. Просто хотела сказать, что несколько офицеров только что были здесь и хотели поговорить с тобой. - Глаза Остин расширились. — Но я сказала им, что тебе нужен отдых, и чтобы они дали тебе время, по крайней мере, до завтра.

— Что они хотят? - спросила она.

— Они хотят обсудить случившееся и узнать, есть ли у тебя какая-нибудь информация о местонахождении Киллана.

В комнате воцаряется тишина, потому что, хотя мы с ребятами не говорили об этом вслух, девушки подозревают, что мы его убили.

Она только кивает. Шелби уходит, сообщив, что скоро вернется с лекарствами. Остин откидывает голову назад и тяжело вздыхает. Она устала. Сегодня она добилась больших успехов, и ей нужно немного отдохнуть.

— Не то чтобы меня это волновало, но кто-нибудь слышал что-нибудь о моем отце? - спрашивает она. — Знает ли он, что Селеста мертва?

В комнате снова воцаряется тишина.

Она медленно садится, и ее глаза обращаются к моим.

— Коул?

Последняя смелость. Она думает, что мы уже убили его.

— Его арестовали, - отвечаю я.

Она поднимает брови.

— За что?

— Мы сдали его за попытку убить Коула. - Беннетт наконец заговорил. — Я стер с ноутбука Джерролда все, кроме улик, и передал его.

— Да. - Говорит Дик. — Его показали в новостях. Полиция пришла к нему в офис и увела в наручниках. Похоже, у него проблемы и по другим причинам. Они изучают его электронную почту и получили ордер на обыск дома...

Она задыхается, а я наклоняю голову. Почему она так беспокоится о нем?

— Коул, ты должен поехать ко мне домой, - торопливо говорит она.

Я качаю головой.

— Нет...

— Коул. - Она прерывает меня. — Ты должен пойти