— Я тоже. Ну ты же понимаешь, что я не могу просто так оставить это все без объяснений.

— Понимаю.

— Так с чего ты решила, что я оприходовал твою Марьиванну три года назад?

Вкратце пересказала ему все, что тогда было. Вот только смотрит на меня Егор странно. Проще говоря, на его лице я не вижу понимания. Там скорее усмешка.

— Что? Ну там была кровь на кровати.

— Это была моя кровь. Из носа. Снова, — усмехается. — Я подрался с Кондратьевым. Точнее напился и подрался. Лег на кровать, это я помню. А потом точно пошел в душ. Когда я вернулся в спальню там было голое женское тело мордой в подушку. Мне было, откровенно говоря, по хер чье оно, у меня в глазах рябило. Мне спать хотелось, а не трахаться.

— А презики? Они там точно были!

— Использованные?

— Не помню, — честно отвечаю я. — Но я никогда не сплю голой. И я была после душа, потому что волосы у меня были не прямые. Зачем я тогда мылась?!

— Наверное, за тем, что ты не мылась, а купалась в озере. Не помню с кем, но ты поспорила, что искупаешься. И, собственно, искупалась. Видимо, поэтому ты и была голая, потому что не захотела спать в мокрой одежде. А дрыхнуть пришла ко мне в комнату скорее всего по ошибке, а не от большого желания.

— Мда…, — задумчиво произношу я. Увы, это похоже на правду. — Охренеть просто. Я три года была уверена, что ты меня трахнул и забыл об этом. Как теперь быть-то?!

— Да, обыкновенно. Несколько дней переждать, а потом нагонять упущенные года с лихвой. Трахаться, проще говоря. Желательно, почаще. У тебя-то застой оказался не трехгодичный, а двадцатидвухлетний. Охренеть просто. Слушай, утоли мое любопытство, — вновь притягивает меня к себе и легонько убирает прилипшую прядь волос с щеки. — Ну, окей, теоретически, я лишил чести твою Марьиванну три года назад. Так?

— Ну?

— А что ты делала эти три года? Неужели не хотелось попробовать с кем-то?

— Мне некогда было. Да и не хотелось, — вполне серьезно отвечаю я. — Если честно, в какой-то момент я была даже благодарна тебе за то, что это произошло, а то потом как-то и не представлялся случай с кем-либо.

— Мда, Лиля. Как все запущено-то. Хотя…

— Что?

— Мне это по кайфу, — улыбаясь, произносит Юсупов. Сука! Лыба у него просто до ушей. — А еще вопрос можно?

— Нет.

— Значит можно. Представлю себя на твоем месте. Итак, вот меня кто-то лишил девственности. Теоретически. А гинеколог тебе на что? Неужели за столько времени не была?!

— А ты часто был на осмотре у уролога во время медосмотров или просто так?!

— Ни разу, — произносит он, ничуть не задумавшись. При этом все так же улыбаясь.

— Тогда заткнись.

— Ладно. Я постараюсь. Слушай, ну ради такого дела я согласен на куни.

— Да прям щас.

— Нет, не сейчас. Но согласен.

— Ой, да иди ты.

— Иду. Надо в душ, ну и жрать. Я так хочу жрать. Хотя, давай сначала я закажу пирушку на твой адрес, а потом в душ.

Юсупов и правда стал заказывать по телефону еду, а дальше случилось то, чего я никак не ожидала. Этот придурок подхватил меня на руки и понес в ванную.

— Я не буду с тобой мыться! Ты совсем, что ли?

— Я там уже все видел и не только. Надо налаживать контакт.

— Не неси чушь!

— Не несу.

* * *

Один шок перекрывает другой. Сначала, как оказалось — первый секс, после — совместный душ. Я была уверена, что Егор будет всячески надо мной подтрунивать. Но нет, ни в ванной, ни во время гастрономической феерии из впервые мною опробованных морепродуктов, он даже не намекнул на то, чтобы меня опозорить или унизить той же «престарелой Марьиванной». Да чего уж греха таить, мы впервые за все время нашего знакомства говорили на отстраненные темы во вполне дружелюбном ключе. Наверное, и дальше бы болтали до утра, поедая морских гадов, если бы в какой-то момент Егор не изменился в лице.

— У тебя случайно нет дексы?

— Что?

— Преднизолон?

— Нет, — растерянно бросаю я.

— А какое-нибудь антигистаминное?

— Нет. Я не аллергик. А что случилось?

— Ты только не пугайся и не смотри на себя в зеркало. Давай быстро одевайся.

— А что там?!

— Видимо, аллергическая реакция на какой-то морепродукт. Какой ты ела последним? Давай в темпе вальса. Возле тебя есть круглосуточная клиника. Живее, живее, Лиля.

Кой черт дернул меня взглянуть в зеркало перед выходом из квартиры, не знаю. Зря. Очень зря!

Щека раздута так, что правый глаз полностью заплыл. И рот сильно перекосило. Хотела удариться в истерику, но вовремя вспомнила, что у меня остался еще один глаз, который мне все-таки понадобится, не стоит плакать.

Надо отдать должное Егору, он, в отличие от меня, спокоен. Спустя несколько минут, благодаря тому, что Юсупов приехал ко мне на машине, мы оказались в клинике. Я молчу как рыба, чувствую, что, кажется, опухает еще и язык. Вещает разве что только Юсупов.

— А можно ее еще гинеколог осмотрит, — кидаю гневный взгляд в сторону Егора.

— А там что, тоже отек? — обеспокоенно интересуется врач.

— Нет. У нас сегодня была дефлорация, — сукин сын! — Нет, нет, не с этой пропитухой. В смысле с ее нормальным лицом. И, мне кажется, мою девушку нужно проверить. Что там, да как.

Ну, Юсупов, погоди!