Шрифт:
Закладка:
И направил мелкую моноксилу в открытый океан.
Впрочем, далеко отгребать не стал — про течение я помню. Конечно, на лодке проще — если попаду, надо просто не пытаться выгрести против течения, а выруливать вбок. Не важно, куда унесёт при этом — попав на спокойную воду смогу вернуться, а с течением бороться — никаких сил не хватит. Куча пловцов на этом погорела.
Отдалился я от берега едва ли пару сотен метров. Всё же мелкая, просто выдолбленная из целикового бревна, даже без нарощенных бортов лодочка — не лучшее плавсредство, чтоб ходить по океанской волне. Но погода стояла спокойная, ветер близкий к штилевому, волнение слабое, и я рискнул.
Картина открылась… Информативная.
Я рассмотрел обрыв, с которого нырял уже дважды. Темная, вертикальная скала с редкими, кое-где прилепившимися кустами. С воды, да ещё и почти с уровня моря, было плохо видно, но я-то знал, какие валуны под обрывом. Лучше на лодке туда не соваться — размолотит в щепки.
Рассмотрел я и свою «плантацию». На удивление гевеи выделялись на общем фоне. Хм, не так их и много, но мне одному — за глаза хватит.
Эх, подумал, надо небольшую экспедицию вдоль восточного побережья предпринять. А то я всё вокруг пляжика кручусь, ну край — до обрыва доплывал. А вдруг морские пучины, где-нибудь ближе к южной оконечности, мне какие-нибудь приятные сюрпризы подкинут? Вдруг там лежбище черепах, а я не знаю?
И уже развернувшись к пляжу ‑ его, кстати, с воды было почти не видно и если не знать, чего высматривать, можно и мимо проскочить ‑ я бросил последний взгляд вокруг.
Хм… А что это за парус? В южном направлении. Привычный уже, местный парус в виде перевёрнутого треугольника. Торговец? Да вроде уже не ждали… Впрочем, что мне до бродячих торговцев? Меня коптящийся каучук ждёт, вот что важно! Скорее, надо же попробовать — получилось у меня?
Глава 12. Каналоа и Инина
В результате копчения «сопля» из каучука поменяла цвет на грязновато-жёлтый и стала напоминать бабушкины блины. Но — почти резина! И… Она худо-бедно тянулась!
Я нарезал четыре ленты вдоль, правда те, что были по краям вряд ли на что годятся — обрезки. Разве что, провести испытания на разрыв, да на нахождение на солнце. Остальные каучуковые ленты я планировал хранить в воде.
Честно говоря — руки прям чесались попробовать. Ведь это… наверно, самый большой шаг к мечте. И… он сделан? Вздохнул — не знаю.
Покрутил ленты в руках, порастягивал… Нет, сначала: ложе, гарпуны и, кстати — наконечники. В сознании всплыло — спусковой механизм… Блин, точно, ещё и с ним надо заморочиться… Вот когда всё будет готово, тогда и займусь тестами, а пока…
— Так, рядовой… Хотя нет, — усмехнулся я, — повышаю тебя до старшины! Поздравляю вас, товарищ Каналоа, с присвоением внеочередного звания! — я даже встал при этом, — А ты, боец, должен был ответить: «Служу Советскому Союзу!»… — вздохнул. Внезапно накатила грусть. — Лан, можешь ничего не говорить.
— Скат, говори, пожалуйста, так, чтоб я тебя понимал, — попросил Каналоа. — Почему ты называешь меня то «рядовой», то «боец»? Теперь вот старшину какого-то придумал…
— Забей, — с тяжким вздохом я махнул рукой. — Извини, привычка. Не буду больше. Короче, — я задвинул ностальгию подальше, в тёмный уголок сознания, — завтра с тебя наконечники для гарпуна. Прямо с утра. Или нет, давай днём. Потом древки для гарпуна… Хотя ладно, давай попробуем для начала сделать из бамбука. А сейчас, пора ужинать.
— Так ведь нет ничего, — развёл руками Каналоа, — за бананами я сегодня не ходил. Рыбу тоже всю съели…
— Ну… — я развёл руками в ответном жесте, — тогда тебе ничего не остаётся… — и посмотрел, ухмыляясь на небольшую заводь, что я выкопал на берегу, специально чтоб хранить мидии.
Парень изменился в лице
— Я ЭТО есть не буду, — он даже побледнел. — Это табу! К этому нельзя даже прикасаться!
— Это не табу твоё дурацкое, это вполне нормальное мясо… Ах, да, — поморщился я раздражённо, — вы же тут и мяса то не видели. Только рыба да батат! Ничё, — усмехнулся, — я вас научу… ходить строем и надевать сапоги сутра на свежую голову.
— Я понял, — просветлел лицом Каналоа, — это заклинания! Ты… колдун?
Вот напасть! То «дух», то «колдун». И ещё не понятно, что хуже…
— А если колдун, то что? — спросил с подозрением.
— Обычно колдунов принято убивать. Ведь если где поселится колдун, то он сразу начинает вредить людям. То засуху нашлёт, то наоборот — дожди, тогда, когда их быть не должно. А то и рыбу прогонит из лагуны. Но ты… — он задумчиво посмотрел на меня, — ты ведь не вредишь нашему племени?… Я, по крайней мере не слышал… Может всё-таки ты дух?
— Каналоа, — я взглянул на парня с укором, — задрал. То я у тебя дух, то колдун, завтра вообще каким-нибудь демоном признаешь.
— Нет, — тут же мотнул головой Каналоа, — демонов их сразу видно. Они… не как люди!
— Короче, — я уже устал спорить, — моллюск… в смысле — ракушка, это не табу… Нет, конечно, — поправился тут же, — если встретишь ракушку в виде конуса… а-а-а, блин! Вот такую, — изобразил на песке треугольник, — носик узкий, дальше вот такое расширение… Короче — их трогать даже не вздумай — умрёшь! А вот такие, как я приношу, их есть можно, и даже нужно… Да, в конце-то концов, — я уже не выдержал, почти психанул, — сейчас приготовим, и попробуешь! Я сказал! Дух этого острова! — закончил уже в приказном порядке. — Не обсуждается!
— Но… — парень произвёл слабую попытку возразить.
— Без, но! — рубанул я ребром ладони по воздуху. И хищно улыбнулся. — А чего тебе терять? У тебя же и так жизнь забрали?
Смеркалось. На небе позажигались звёзды, вода у берега осветилась люминесцентным планктоном. На углях расположились раскрытые, промытые от песка и освобождённые от несъедобных частей мидии.
Судя по виду, Каналоа потряхивало, хотя он и пытался не подавать вида. Я усмехался под нос, мысленно приговаривая: «Я ещё сделаю из тебя человека!»
— Ну что, боец? Готов приобщиться к пище… духов? Смотри, как я делаю…
Я вытащил щепкой одну ракушку, подождал. Подул.
— Кстати, — я посмотрел в упор на парня, в голову, как обычно, пришла мысль, — а ты не в курсе, есть на острове какие-нибудь кислые фрукты? Такие, чтоб сок тёк?
Лимончик или лайм сейчас сюда бы отлично зашли!
— Сомневаюсь, — пожал тот плечами. — На нашем острове вообще мало что растёт… Какой-то про́клятый у нас остров, — со вздохом закончил он.
А это интересно!
— Продолжай, — попросил я.
— Что, продолжать? — не понял Каналоа.
— У нас растёт мало что… — повторил я за ним, растягивая слова, — а где и что растёт больше? Ты вообще, на других островах бывал?
— Нет, — с тяжким вздохом сообщил бывший воин, — не успел. Я только рассказы слышал.
А-а-а… Понятно! Доверять «рассказам бывалых» я не собирался — в кубриках молодым воинам столько лапши на уши навешивается, писатели-фантасты отдыхают!
— Ну, ничего, — успокоил я парня, — ещё побываешь…Ты ракушку то бери, не стесняйся, — кивнул я ему на костёр, — только не обожгись.
Словно ныряя с обрыва, Каналоа затаил дыхание. Бояться-то он боялся, но воин, хоть и бывший, «марку» держал! Так же как я, выковырял из углей мидию. Поменьше. Обжигаясь, взял в руки… Замер, словно ожидая, что гром или молния его прям тут же шарахнут с небес.
Ничего не происходило.
Я зубами соскоблил запёкшийся мускул мидии с раковины. И выжидательно уставился на парня.
Тот ещё с минуту колебался… и повторил за мной… Секунду выдержал, словно прислушиваясь к ощущениям, видимо всё ещё ожидая или молнии, или того, что упадёт бездыханным… Потом заработал челюстями.
— Да, — кивнул я, словно отвечая на незаданный вопрос, — жуётся так себе, что твоя резина. Зато! — я поднял палец, — чистейший белок! А белок это что? Это мышцы, боец! А то вы всё рыба да рыба!
* * *
Ночевать я оставил Каналоа на пляже.
— Вот этот угол себе расчищай, здесь теперь твое место обитания, — ткнул я в участок зарослей, неподалёку от своего топчана. Констатировал с долей грусти, — Девчонок мы с тобой сюда не водим, так что можно не разбегаться подальше друг от друга. Навес уже завтра соорудим… — покосился на море. — Слушай, а в сезон штормов волны тут сильные?
А утром поднял Каналоа криком:
— Подъём! Подъём, боец! Форма одежды номер раз, за мной, бегом марш!
— Зачем? — продирая глаза уставился тот на меня.
— Хотел, чтобы я из тебя человека сделал? —
