высоком уровне между Нарвиком и Килем. Шмундт сообщил генерал-адмиралу Карльсу о действиях командующего соединением и двух других сигналах, которые он получил от Шнивинда, одним из которых тот запрашивал о более свежей информации относительно передвижений противника, в то время как другой представлял собой первое сообщение о повреждениях, полученное тремя эсминцами из группы «Тирпица»: «Риделем», «Гальстером» и «Лоди». Карльс одобрил, что Шмундт воспрепятствовал преждевременному приказу о выходе, и пообещал со своей стороны позаботиться о скорейшем принятии решения о передаче кодового слова на корабли.

Адмиралу Шнивинду ответили: «Ждите возвращения вашего самолета».

Тем не менее пятнадцать минут спустя, в 18 часов, немецкий командующий соединением поднял якорь в Вест-фьорде, и «Тирпиц» со своим сопровождением вышел в море.

Успешная британская разведка раннего места стоянки «Тирпица» в Тронхейме залихорадила германскую телетайпную сеть. Немцы поняли, что обнаружение союзниками того факта, что «Тирпиц» пришел в движение, произвело, вероятно, сильный эффект на их планы по охране конвоя.

Приблизительно в то время, когда «Тирпиц» высовывал нос из Вест-фьорда, генерал-адмирал Карльс послал подробный сигнал Шмундту, Кумметцу, в штаб ВМФ, 5-й эскадрилье ВВС и адмиралу Шнивинду:

«Оценка ситуации на 18.00.

1. Дальнее охранение в последний раз замечено в 16.30. Авианосная группа, вероятно, одна, но две не исключены. Авианосная группа, возможно, следует на восток.

2. Обеим боевым группировкам вначале соединиться в Алта-фьорде. Дальнейшие указания последуют.

3. PQ-17 замечен подводными лодками в точке AB.3740 (к западу от острова Медвежий) в 15.25. Полеты «Спитфайров» над Аас-фьордом (Тронхейм) в 14.20, возможно, связаны с передвижениями противника.

4. «Лютцов», «Ридель», «Гальстер», «Лоди» выбыли из операции.

Военно-морская группа «Север».

Совершенно секретно».

Двумя часами позже Карльс передавал для командующего группой: «Перейдите в Алта-фьорд. Решение идти внутренними каналами или вне их лежит на вас. Решение о посылке кодового слова последует позже. Доложите о намерениях»[45].

«Тирпиц», однако, не стоял терпеливо на якоре в ожидании приказа из Киля. В то время когда пришел первый сигнал от Карльса, линкор уже двигался в сторону конвоя. Второй сигнал уже передавали, когда самолет с «Тирпица» вернулся в Нарвик; от его пилота потрясенный Шмундт узнал, что боевая группа «Тирпица» по собственной инициативе Шнивинда в 6 часов начала движение. По получении приказа генерал-адмирала Карльса группа изменила курс и направилась к мысу Нордкап[46]. К 10 часам следующего утра, субботы 4 июля, весь германский флот послушно стоял в Алта-фьорде, ожидая, когда придет приказ из Киля атаковать.

Поздно вечером 3 июля Гамильтон вновь почувствовал, что для успеха генерального плана адмиралтейства важно позволить немцам бросить взгляд на его крейсерское соединение, и в соответствии с этим в 21 час он изменил курс на юго-восточный, чтобы приблизиться к конвою на дистанцию 20 миль. В 22.15 он увидел над горизонтом аэростаты ПВО конвоя и почти одновременно был замечен двумя самолетами-разведчиками «Блом унд Фосс». Конвой в то время проходил всего милях в 30 к северу от острова Медвежий. Несколько минут спустя он узнал из Уайтхолла, что немцы сообщили о его присутствии, «что весьма обрадовало меня», сообщал Гамильтон наверх.

Достигнув своей цели, его крейсерское соединение снова легло на курс, параллельный курсу конвоя. Он впервые нарушил радиомолчание, чтобы сообщить адмиралтейству и своему главнокомандующему, что за ним следили, добавив, что он хотел бы, чтобы и конвой, и крейсерское соединение прошли в 70 милях к северу от острова Медвежий.

В течение вечера немецкие подводные лодки стали приближаться к конвою. Одна за другой они делали попытки подойти вплотную к конвою, но полосы тумана и спокойное море очень мешали. «Условия для лодок самые неблагоприятные, какие только можно себе представить», – жаловался адмирал Шмундт в тот вечер. Командиры его подводных лодок отчетливо видели грузовые суда и насчитали четыре аэростата ПВО, готовые к запуску. Один за другим Рехе, Тайхерт, Бильфельд, Боман и Зимон вновь выходили на конвой, но ни один не смог атаковать. «Множество лодок подступают к нам, – писал помощник капитана американского грузового судна «Беллингем» в своем дневнике тем вечером и ночью. – Разрывы глубинных бомб сотрясают корабли целые сутки напролет». За полчаса до полуночи с флагмана Гамильтона катапультировали самолет «Уолрас» на противолодочное патрулирование за кормой у конвоя по просьбе капитана 2-го ранга Брума. Гамильтон передал через экипаж самолета новое предложение Бруму: держать конвой в 400 милях от аэродрома в Банаке.

«Уолрас», неповоротливый, уродливый и медлительный, имел экипаж из трех офицеров военно-морской авиации, его максимальная скорость была чуть ниже скорости германских поплавковых самолетов «Блом унд Фосс-138», от двух до четырех их постоянно кружило над конвоем на почтительном расстоянии от его зенитных средств. Поэтому для «Уолраса» с «Лондона» не составляло труда подходить к конвою и пугать подводные лодки, которые нагло тянулись в надводном положении за конвоем в нескольких милях от него. Но когда горючее подходило к концу, самолету трудно было вернуться на свой крейсер, потому что всякий раз тот или другой из немецких разведчиков атаковал его и открывал огонь. После нескольких попыток пилот «Уолраса» бросил это занятие и приводнился внутри конвоя, где его взял на буксир один из кораблей эскорта.

На самолете все еще были глубинные бомбы, с которыми он не мог садиться, поэтому, когда в последний раз зашел над конвоем, сбросил две глубинные бомбы на открытом месте. К несчастью, там забыли поставить взрыватели в безопасный режим, и бомбы, упав, взорвались, заставив удивленных зенитчиков конвоя думать, что это на самом деле немецкий самолет. С корвета «Лотус» и траулера «Лорд Миддлтон» по самолету открыли огонь из счетверенных малокалиберных зенитных установок. «Уолрас», однако, сел благополучно и был взят на буксир траулером в ожидании лучшей погоды, когда он мог бы вернуться в крейсерское соединение.

Подводные лодки продолжали держаться вблизи конвоя. Вскоре после полуночи из Уайтхолла сообщили на PQ-17, что германские самолеты используют сигнальные буи для наведения подводных лодок на конвой. Сообщили также, что запеленгованы сигналы с нескольких лодок, следящих за конвоем и докладывающих о нем. И это было все. В это время видимость была даже в полночь настолько хорошей, что лодки не могли атаковать. Германский штаб ВМФ без комментариев отмечал, что ни одна из лодок еще не отличилась победой против конвоя. Когда Адмирал Шмундт пожаловался на приказ о подключении двух его подводных лодок к действиям против боевых соединений противника, хотя у них было почти на исходе топливо, а враг был далеко западнее Лофотенских островов, генерал-адмирал Карльс съязвил в ответ: мол, что касается остающихся восьми подводных лодок, то «отсутствие каких-либо побед наводит на мысль, что