Все же техника, созданная Травесом, действительно оскорбляла законы неба и земли. Может, это стало одной из причин, почему дракон несколько сотен тысячелетий провел в подводной пещере.

Из-за пазухи высунулась белая, мохнатая мордочка. Азрея, широко зевнув, слегка прикусила Хаджара. Она всегда так делала, когда хотела есть. Улыбнувшись, Хаджар оглядел свое временное жилище и вышел за дверь.

Служка выдал ему самый обычный, тяжелый железный ключ, которым Хаджар и закрыл замок. Вот только такую защиту при желании он мог преодолеть хлопком руки. С другой стороны, во всем королевстве практикующих его силы можно было пересчитать по пальцам. И обычно таким людям незачем вламываться в чьи-то номера.

Хаджар подошел было постучаться в номер к Сере и Неро, но, судя по звукам, он там был бы явно лишним. Так что, так и не донеся кулака до двери, Хаджар быстро ретировался в сторону лестницы.

По стенам висели дорогие масляные лампы. Он редко когда их встречал даже во дворце, а тут — в простой таверне. На фоне бедняцких кварталов — довольно сильный контраст. Как, в принципе, и в империи — бедняки беднели, богатые богатели, а средний класс размывался по этим двум категориям.

Хаджар спустился в общий зал и, продемонстрировав эмблему на ключе от номера, получил разрешение от служки занять столик на втором этаже. Здесь находилось намного меньше людей, чем на первом. За возможность сесть за столик на этом этаже нужно было либо доплатить существенную сумму, либо быть постояльцем лучших номеров.

Только Хаджар приземлился за столик, как к нему тут же подлетела официантка. Судя по тому, что у нее, как и у той, что за барной стойкой, сверкали яркие зеленые глаза и богатая огненная шевелюра — таверна была делом семейным.

— Сегодня у нас богатый выбор дичи, — начала щебетать она, — фаршированный яблоками гусь, индейка на пару, жаренная и запеченная утка и…

Хаджар по привычке властно поднял ладонь. Он слишком поздно понял, что уже не генерал и подобный жест “на гражданке” является хамским поведением.

— Простите, — тут же извинился и опустил руку Хаджар. Впрочем, официантка оказалась нисколько не задета. Видимо — привыкла. — У вас можно с животными?

— Разумеется, — кивнула девушка.

Хаджар вытащил из-за пазухи Азрею и положил ее на стол. Котенок обнюхал белую скатерть и, обмотавшись хвостом, вежливо уселся прямо в центре стола. Сказать, что девушка умилилась, — не сказать ничего. Если бы не присутствие Хаджара, она бы наверняка уже затискала животное до смерти.

— Будьте добры, пиалу кипятка для меня и миску теплого молока для этого проглота.

Азрея недовольно зашипела на своего двуногого товарища, чем вызвала приглушенный смех официантки. Рыжая девчушка, внешности весьма приятной для мужского глаза, немного удивилась странному заказу. Кивнув и что-то записав в блокноте (удивительно — простая официантка умела писать), она быстро ушла вниз и потерялась в толпе.

Хаджар остался в компании своей пушистой подруги. В то время пока Хаджар слушал песню бардов, Азрея индифферентно вылизывала свою шерстку. Собеседником она оставалась неважным.

Внизу, на небольшой сцене, барды пели самую популярную в Лидусе песню. Песню о битве Безумного Генерала с сектой Черных Врат. Было немного странно сидеть и слушать песню о якобы своих “подвигах”. Барды, как им и положено, приукрашивали действительность. Несильно, но достаточно, чтобы народ слушал затаив дыхание.

Некоторые даже не могли донести еду до рта. Так и застывали, будучи полностью погруженны в сцены сражений, вызываемых в их воображении. Во всей таверне лишь два столика практически не обращали внимания на бардов.

За одним из них сидел юноша в простых, старых одеждах. Он ждал свой заказ и поглаживал белого котенка. За другим праздновала праздник живота и пищи компания из семи детей чиновников. Девушки в богатых украшениях. Юноши все как один с нефритовыми и яшмовыми заколками, собирающими чистые волосы в пучок.

На фоне вороньего гнезда Хаджара они выглядели, как ученые рядом с крестьянином. Их шелковые, легкие наряды, расшитые золотом и серебром, стоили, пожалуй, больше, чем годовое генеральское жалование.

Оружие, которые молодые люди поставили к краю стола, могло бы купить половину северной провинции Лидуса. Хотя куда там — один лишь рубин с ближайших ножен можно было обменять на неплохой дворец в центральном округе.

Империя действительно постаралась, чтобы дворяне даже не задумывались поднять против нее восстания.

— И здесь они поют про этого демонова генерала, — разошелся один из юношей.

Он щедро прикладывался к горлу кувшина с крепким алкогольным напитком. Тот, цвета спелого яблока, лился ему прямо на шелковые одежды. Но никого из дворян это не заботило. Все они находились в том состоянии опьянения, когда человека уже не волнует ни собственный внешний вид, ни внешний вид окружающих.

— Проклятье! — рявкнул парнишка, с размаху отправляя кувшин в короткий полет, закончившийся у него под ногами. Глиняные осколки разлетелись в разные стороны, в том числе и в сторону первого этажа. Кажется, они даже кого-то порезали. Но, опять же, дворян это не волновало. — Дайте мне только встретить этого генерала, и я намотаю его же кишки ему на шею!

Глава 187

— Да брось ты, Рибон, — смеялась одна из девушек. — ты просто бесишься из-за того, что ее высочество принцесса Элейн отклонила предложение твоего отца о вашем с ней браке.

— В одиннадцатый раз, — поддакнул сидевший рядом юноша.

Дворянский отпрыск по имени Рибон лишь яростно гаркнул и схватился за следующий кувшин.

— Она прекрасно знает, что мой меч ничем не уступает ее.

— Ну, может, она хочет, чтобы ее будущий не “не уступал” ей, а превосходил, — пожала точеными плечиками острая на язык леди. — Мы, девушки, знаешь ли, любим, когда за мужчиной — как за стеной.

Это утверждение вызвало череду смешков женской части компании. Все они, несмотря на свой высокий статус рождения, оставались практикующими. А каждый практикующий в первую очередь ценил собственную силу и свободу. Это касалось и женщин.

Именно поэтому, чем дальше по пути развития, тем реже встречались любящие и замужние пары. Не те, кто сошлись на пару десятилетий или веков, а кто шел рука об руку в течение всей жизни.

Слишком это сложно.

— Спасибо, — поблагодарил Хаджар официантку, когда та