— Когда ты начала работать на ключников? — спросил я.

— Сразу после убийства великого князя Новгородского, — ответила Юлия Александровна.

Что ж, вот и ответ. Действительно, зачем размениваться на мелочь, когда можно получить целую царицу? И в этом свете предложение членства, сделанное Игорю Михайловичу, когда он еще был Игорем Павловичем, обретает иной смысл.

— Назови имена всех известных тебе членов общества ключников, — потребовал я.

И царица перечисляла. Стоящий рядом государь лишь хмыкал, а вот цесаревич сразу же заметил:

— Члены правящих родов Европы, — прокомментировал он.

Я кивнул, соглашаясь со своим биологическим братом. А царица продолжала говорить, называя имена и фамилии вторых-третьих сыновей. Ни одного наследника и непосредственного правителя.

И только в Русском царстве они попытались захватить власть, посадив на трон своего человека. Впрочем, что мне известно о внутренней политике наших соседей? Может быть, со временем члены общества и взойдут на свои престолы, избавившись от прочих конкурентов.

— К какому роду принадлежит Людвиг? — уточнил я, когда список имен закончился.

— Я не знаю этого, — ответила бывшая государыня.

И на месте самого Людвига, я бы тоже придерживался такой идеи. Раз ему нужно следить за всеми ключниками, которые охватили всю Европу, тоже не стал бы никому представляться настоящим именем. Так что вполне вероятно, что и Людвиг — псевдоним, призванный запутать следы.

А царица совсем поникла. Если мы будем продолжать, это попросту убьет ее мозг. Впрочем, государь и сам все видел, так что, не скрывая недовольства, махнул рукой.

— Отпускай ее, больше все равно ничего не узнаем, — велел Михаил II, глядя на бывшую супругу без всякой жалости.

Я развеял технику, и подхватил биологическую мать, чтобы та не рухнула на пол. А сидящий на диване Игорь Михайлович добавил:

— А мне кажется, мы узнали самое главное, государь, — произнес цесаревич. — Против нас весь западный мир. И от своих планов по захвату Русского царства они не откажутся. Никакой Людвиг, каким бы цепным псом Кодекса он ни был, не остановит будущих королей.

Михаил II кивнул в ответ на слова наследника и молча смотрел, как я сажаю Юлию Александровну в кресло.

— Полагаю, вам не нужно напоминать, что обо всем здесь услышанном, нужно молчать, — произнес царь. — Мне нужно подумать, что теперь со всем этим делать. Ультиматум Германскому рейху может привести к войне, и я уже не уверен, что начни мы войну против кайзера, против нас не восстанет вся Европа.

Я промолчал, никак не комментируя его выводы. Молчал и Игорь Михайлович. Решать подобные вопросы не в моей компетенции, однако мне хватало ума понять, что мировая война в мире магии — это самый настоящий апокалипсис.

Но меня новые сведения не пугали. Я и раньше-то не считал, что удастся прожить без войн. Теперь мы просто узнали имена противников, и от этого можно было сыграть.

В конце концов, ни в Поднебесной, ни в Османской империи ключников не было. А обе эти державы — уже наши союзники. Ко всему прочему, русский князь даже взял в жены дочь китайского императора.

Пожалуй, стоит навестить Пермск. Я как раз хотел прикупить там земли, чтобы разместить там сервера «Оракула».

* * *

Русско-германская граница, губерния Литовская.

— С какой целью прибыли в Русское царство?

Именно этот вопрос должен будет задать дежурный таможенник, когда Ганс Петер Вульф встанет перед ним и протянет документы. И услышать эту простую фразу мужчина мечтал с каждым мгновением все сильнее.

Граница пока что была обустроена чисто символически: асфальтированная дорога вела через два таможенных пункта, установленных на небольшом расстоянии друг от друга. Пока еще не было разделения на дорогу для благородных и простолюдинов, все двигались вместе.

Несмотря на лицо лет тридцати, мужчина, только что покинувший территорию Германского рейха, был совершенно седым. По-военному короткая стрижка, волевой подбородок, резкие черты, выступавший вперед подбородок. Он сошел бы за благородного, но гербов не имелось.

А потому и вел себя соответственно своему положению. Ганс Петер уступил дорогу кабриолету, в котором сидела какая-то благородная девушка, одетая в по-весеннему коротком сарафане. Густые черные волосы ее были распущены, на лице — солнцезащитные очки, хотя погода стояла пасмурная.

Вместе с ней в машине ехало трое охранников, в которых опытный взгляд Ганса Петера сразу же определил сотрудников Царской Службы Безопасности. Все-таки опричники вели себя совсем иначе, чем кадровые офицеры.

Герб на машине был не родовым, а государственным. И опознать, что за девушка возвращается из неметчины в Русское царство, Ганс Петер не смог. Зато лицо у благородной было знакомым, но видел седой ее мельком, а потому так и не определился, кто эта девушка.

Седой немец улыбнулся, провожая автомобиль, и продолжил путь.

Ганс Петер Вульф, а семь лет назад Геннадий Петрович Волчий ступал по тротуару, и с каждым шагом с него слетала привычная за годы работы на чужбине строгость и напряжение.

Семь долгих лет он не был на родине. Семь лет работал управляющим в родовом особняке Бисмарков. А теперь все закончится, и больше никогда Геннадий Петрович не переступит через границу своей страны.

В портфеле, который не вызвал никаких подозрений у таможенников Германского рейха, лежали украденные из дома кайзера документы. Они не были целью работы, но, получив ультиматум, Вильгельм фон Бисмарк распорядился рассчитать всю стороннюю прислугу, чтобы заменить уроженцами города Бисмарк.

Геннадий Петрович не мог не воспользоваться случаем. Он добился в Германском рейхе определенной репутации, построил карьеру, которая не каждому немцу снилась. И когда получил известие о грядущем увольнении, поступил так, как ожидалось бы от человека его биографии.

Сперва разобрался с прислугой, часть из которой пришлось уволить, затем передал дела новому управляющему. Никто бы и не заподозрил, что Ганс Петер, блестящий управляющий, ставший уже почти своим в родовых землях кайзера, на самом деле разведчик другой страны. И никто тем более не мог ожидать, что управляющий сможет изъять документы из сейфа монарха Германского рейха.

Расстояния до русского терминала оставалось всего метров пятьдесят. Пройти их можно за минуту, никуда не спеша. И хотя Геннадий Петрович всей душой хотел их пробежать, но держал себя в руках, продолжая играть роль солидного немца.

Ему казалось, он спиной чувствует, как за ним пристально следят с германского терминала. Вдоль хребта прокатилась капелька пота, но внешне мужчина все еще оставался спокойным.

— Стоять! Задержите его! — услышал он крики за спиной на немецком языке.

И, уже не скрываясь, Геннадий