Может быть, когда-то давно за ними ухаживали: чистили, отводили сточные воды. Но те времена давно канули в лету, и запах здесь стоял… Да воняло здесь! Притом так, будто в этот тоннель стадо слонов в туалет сходило.

Здесь дело пошло намного лучше. В первую очередь не приходилось шарахаться от каждого звука, Троперы очень редко спускались под землю, их там попросту ничего не ожидало. Ну а мы сделали это незаметно, для начала изучив округу на наличие врага.

Но не всё пошло гладко. Нет, на нас не напали, мы попросту заблудились в нереальном количестве ответвлений. Прошли буквально две метки, оставленные когда-то давно моими родителями, и батя свернул не туда.

Затем, как и положено, он долго не соглашался с доводами матери, упрямо утверждая о правильном направлении. Ну и как итог, пришлось возвращаться, чтобы снова свернуть не туда.

Так и остались ночевать в одном из тоннелей. И я совсем не удивился, когда в тусклом свете керосинки на стене обнаружилась метка родителей, говорящая о правильном направлении. Мы всё время ходили мимо неё, словно дух злой кружил и отводил глаза на более широкие проходы.

Сюда мы забрались только по причине сухости, мол, ночевать здесь гораздо комфортнее. К вони все давно принюхались, хотя, честно говоря, она уже давно сменилась на обыкновенный, землистый запах.

Только к обеду следующего дня мы наконец добрались до станции метро. Назвать это место как-то иначе язык попросту не поворачивался. Но ни мои родители, ни уж тем более молодые товарищи не имели ни малейшего понятия что это. Попросту не застали ни одной рабочей станции.

Разве что на уровне слухов или газетных вырезок, которые так часто любил читать Рыжий. Он вообще любил подбирать разный хлам, то болт какой отыщет и всю дорогу предполагает, от чего же он мог отвалиться? То с куклой всё игрался, демонстрируя всем подряд то, что находится у неё под грязным платьем.

Этот придурок хотел ещё мне эту хрень подарить, но после повторного броска в голову передумал. А метать предметы более или менее точно я уже научился, просто порой иначе хрен кого дозовёшься.

Но главное не в этом — мы добрались. И ведь поезд здесь действительно был, как и наличие патронов с оружием в вагонах. Ох, как же зашевелилась моя жаба, когда батя предложил продать информацию о поезде, в обмен на наше помилование.

Но самое рациональное предложение поступило, как ни странно, от рыжего. Саня предложил заныкать немного ценностей, а уже остальное, без сожалений толкнуть какому-нибудь племени.

В общем, пока суть да дело, мы приступили к обыску. Если бы я хоть что-нибудь соображал в оружии, то, возможно, обрадовался бы тому, что увидел. Как только первый ящик открылся, моему взору предстало невероятное старьё, сложенное «Валетом». Винтовки, по типу той, что таскала Катюха, только без оптического прицела. М-дэ, тоже мне сокровища, рухлядь какая-то.

Следующий содержал в себе автоматы или, скорее, пистолет-пулемёты, те самые ППШ с дисковой подачей патронов. До автоматов Калашникова это мир тоже дорос, но случилось это несколько позже данной поставки.

Больше всего обрадовало наличие боеприпасов, вот патроны точно лишними не бывают, да и ценность свою не утрачивают в любом виде, тем более медные. А самое ценное мы обнаружили ближе к концу поезда.

— Никогда о таких не слышал, — пробормотал отец, нежно поглаживая медные цилиндрики гранат. — В прошлый раз мы их, кажется, не видели.

— В прошлый раз мы так тщательно поезд не осматривали, — пожала плечами мама. — Да и раньше с медью дела обстояли иначе. Сейчас за такое добро могут легко горло в подворотне перерезать.

— Маш, ну ты чего при сыне такие вещи… — возмутился, было, отец, но мама так на него посмотрела, что он попросту махнул рукой, без продолжения.

«Ну а чего он, в самом деле, будто не видит, что меня не испугаешь видами крови».

Очередную ночь решили провести здесь, у поезда, а вот завтра, по утру, уже капитально обвешаться стволами, сделать крупную партию заначки и направиться к ближайшему племени для обсуждения условий.

Меня такой расклад вообще не устраивал, но я всё ещё не понимал, как можно повлиять на родителей и заставить их свернуть с выбранного пути. С каждым разом что-то внутри меня противилось возвращению к мирному руслу. То ли жажда крови, а, возможно, и жаба, только совсем не крови.

Однако, как всегда и бывает, череда везения была прервана неудачей, хотя это, конечно, как посмотреть. Как по мне, так всё вышло «лучше не бывает».

Внезапно, посреди ночи, раздались отдалённые голоса. Суть разговоров не ясна, лишь слабые отголоски, что эхом разлетались по тоннелям и теряли часть звуков в этих бесконечных поворотах. Даже понять точное направление не удалось. Тем не менее все быстро сообразили – у нас гости.

Логика подобных выводов была простой — мы в этот момент молча прислушивались, а значит, голоса принадлежат кому-то другому.

В сложившейся ситуации был плюс: никто и понятия не имел о нашем здесь присутствии. Но естественно имелся и минус, в виде парня с ржавой головой.

Не, ну а что, если он в самом деле придурок. Мама попросила его за моей кашей присмотреть, а он в это время на задницу Катюхину пялился. Как итог: еда пригорела, а уж как долго может продержаться подобный запах даже в проветриваемом помещении, я рассказывать не стану.

Новоприбывшие быстро сообразили, что кто-то ещё, кроме них, обнаружил клад, и на станцию они втянулись уже молча, ещё и в боевом порядке, направляя стволы автоматов в разные стороны.

Да и мы не дураки, прежде чем лезть на открытый конфликт, спрятались, чтобы для начала оценить силы противника. И вот здесь нас поджидал настоящий сюрприз, а именно мистер Чен, который с очень недовольным видом осматривал вскрытые нами ящики.

— Ты мне сказал, что это место отыскать невозможно! — прокричал он на своего подчинённого. — А это что, по-твоему?

— Господин Маршал Чен, простите, мы всё перевезём на новое место, — опустив глаза, ответил тот. — Многие годы оно хранило вашу тайну, мы и подумать не могли…

— Вот именно, никто не желает думать! — зло бросил он.