домой. А как лучше всего обучать детей? Правильно, через игру. Заодно потренируемся с тактическим взаимодействием на местности. Печальный опыт с бажек’х показал, что команда из нас никакая, только мешаем друг другу.

По целям Фрисби правильно сказал. Птицы, названные мною, для краткости, «птерами», гнездились на скальном выступе на склоне одной из гор. Треск и щелканье стояли невыносимые. Компенсируя отсутствие гвалта, птеры постоянно разевали и с жутким звуком схлопывали челюсти, поневоле нагоняя ужас на окружающих. То-то никакой живности в округе не водится. Все разбежались или скрылись под землей.

– Обойти никак не выйдет?

– Есть только узкая тропинка, ведущая к расщелине в основании скалы под гнездами. Рядом много крупных глыб, укрыться от атак с воздуха будет просто.

– Уже неплохо. Наверх, я так понимаю, без снаряжения не забраться?

– Если ты не научился прыгать на высоту в двести с лишним метров, то нет.

– Хм.

Придется покумекать, как раздобыть джавский приз и при этом остаться в живых. Каменная насыпь, где я скрылся, позволяла оставаться незамеченным от внимания птеров, можно особо не торопиться и тщательно взвесить все варианты.

Пока наблюдал за подступами к гнездовью, выяснилось, почему прежде не видел ни одного из этих монстров вблизи от своего дома, также расположенного на краю горного утеса. Просто им нужны особые условия для жизни, которые нигде кроме как в здешних горах не найти. На моих глазах большой кряжистый птер с обломанным спинным гребнем опустился на подножье горы и начал в буквальном смысле грызть камень. Мощные челюсти дробили породу, как сахарный песок, только каменная крошка летела. Еще немного, и добытчик вытащил какой-то черный самородок, жадно зачавкав пойманной добычей. О, да это не минерал вовсе, а жук какой-то. Вон как слизь из пасти птера брызнула, все камни забрызгала. Еще и ядовитая. Где капли упали, в воздух взвились щипящие струйки пара. А вот дальше началась самая настоящая мистика.

– Ого, – я пораженно наблюдал, как прямо на глаза гребень птера начал плавиться, буквально за какой-то десяток минут полностью восстановив форму и размер. Вот это регенерация! Да этим зверушкам цены нет, если разобраться в механизме, приводящем к такому результату. Интересно, кел-доры уже проводили исследования на них? Сомневаюсь, что столь ценный стратегический ресурс мог остаться без пристального внимания военных. Пожалуй, если и проводили, то без особых успехов. Иначе бы галактические просторы давно бороздили суда с самовосстанавливающейся обшивкой под флагом кел-дорской Империи. И не факт, что Республика смогла бы им что-нибудь противопоставить.

Излечившийся птер с призывным рыком взлетел, не сходя с места, оттолкнувшись крыльями и лапами. Ему навстречу тут же метнулись птеры помельче, затеяв в воздухе целую битву не на жизнь, а на смерть. Идеальный момент, чтобы проскользнуть незамеченным.

– Фрисби, далеко не отлетай и приглядывай за гнездовьем. Если заметят, сразу дай знать.

Рывок задает необходимое ускорение. Оттолкнуться, прыгнуть. Вспышка, и сразу вперед напрямик, почти не касаясь камней. Мне не нужны лишние звуки, и без того не ясно, насколько у птеров развито зрение и обоняние.

Головы птеров направлены высоко вверх, на жаркую схватку между молодыми самцами и вожаком стаи. Новую цель пока не заметили, но это еще ни о чем не говорит. Еще быстрее.

Правая ступня случайно задевает каменную горку, с гулким треском рассыпавшуюся по камням. Предательское эхо полетело вверх, и несколько голов птеров поворачиваются в мою сторону. Проклятье.

– Джове!

Вижу. Сразу три монстра снялись с насиженных мест и спикировали вниз, к добыче. Остальные даже не шелохнулись, с интересом наблюдают, сволочи. Осталось еще немного.

Ш-шух.

Над головой проносятся скрюченные когти, в фильтры шлема проникает горячий воздух. Рывок вправо, вперед. Прыжок Силы, еще Рывок вперед. Трещина в камнях – проход в узкую расщелину, в которую успеваю втиснуться в последний момент. Внутри просторнее, карстовые полости достаточного размера, чтобы стоять во весь рост.

Просвет выхода закрывается, разъяренный рев оглушает. Хищник не желает просто так отпускать добычу.

Концентрация. Усиленный Толчок Силы с обеих рук, узконаправленный, в надежде избежать камнепада. Повезло. Верещащего птера сносит ударной волной, отвлекая внимание остальных птиц. Вполне достаточно, чтобы нырнуть глубже в расщелину и скрыться из виду за поворотом.

«Джове, ты как?» – раздался напуганный голос Фрисби в динамиках шлема. Я выдохнул, сжавшись под каменным козырьком и слыша, как наверху щелкает взбудораженная стая птеров. Где-то крошится камень, но слишком далеко и чересчур медленно. Можно трижды сменить позицию при нужде и окончательно уйти от преследования.

Видимо, это поняли и птеры. Треск камня быстро стих, и вскоре вновь только эхо щелканья челюстей разносилось по горам. Тогда же в щель входа просочился Фрисби, изрядно перепугавшийся за нас обоих. На беднягу устроили охоту сразу два птера, и, если бы не мелкие размеры и возможность развивать высокую скорость, одним другом у меня стало бы меньше.

– Прорвались, – сказал я ему чуть погодя, совладав с дыханием.

– Угу, – немного рассеянно отозвался Фрисби. – Джове?

– А?

– Кажется, они намного опаснее, чем выглядят.

Шутит, уже прогресс. Значит, быстро придет в себя, хотя чего удивляться. Все нервы в электронных мозгах. А вот меня до сих пор потряхивает, и коленки дрожат. Адреналина хлебнул будь здоров, но, ситх подери, как же круто!

– Думаю, до темноты дергаться смысла нет. Если мозги у птеров не куриные, то будут караулить у входа, пока не отвлекутся на более насущные дела, – и, оглядевшись, добавил. – Но и тут рассиживаться не стоит. Подземные жуки тоже могут плотоядными оказаться.

– Тогда куда двинемся?

Я задрал голову и посмотрел на узкую полосу света, где виднелось постепенно темнеющее закатное небо.

– Наверх.

Очень скоро выяснилось, что скалолаз из меня еще хуже, чем механик. Примерно на десятом метре подъема в голову стукнулась первая мысль, что забираться на одном энтузиазме без малейшей страховки – верх тупости. Еще через пятьдесят начали дрожать руки. А на восьмидесяти метрах я тупо замер на месте, упершись конечностями в противоположную стену и шумно дыша, более не в силах сдвинуться с места.

Еще одна иллюзия, теперь уже о выносливости, подернулась дымкой забвения и растворилась в небытие. Вот тебе и усердные тренировки. Что с того, если костоломку начал проходить уже чуть ли не с закрытыми глазами? Думал, достижение. Стал еще на шаг ближе к становлению настоящим джедаем. В теории. А на практике, когда дело дошло до монотонной и нудной работы на износ, все силы куда-то