я хотела спросить. То, что только что был этот дивный свет, меня нисколько не удивляло, и вопроса о том, что это такое было, у меня почему-то не возникало.

Я задала ему вопрос, с которым приехала к нему. Батюшка ответил. Я поняла, что надо уходить, но не хотелось. Я вышла на улицу. Было прохладно, все ходили в куртках или в теплых кофтах, но мне было так тепло, что, сняв куртку и оставшись в одном платье с коротким рукавом, я не ощущала холода. Душу мою переполняла радость и любовь.

Я не ощущала веса своего тела, мне казалось, что стоит оттолкнуться от земли, и я полечу. По приезде домой в Белгород это состояние сохранялось у меня еще три дня, а потом из-за мирской суеты оно стало постепенно уходить. Первое время после поездки я не могла смотреть телевизор и слушать радио, от этого мне становилось нехорошо на душе, радость уходила. Мне хотелось читать духовную литературу. Моя душа почувствовала духовный голод, я читала, а мне хотелось еще больше читать. Я стала чаще ходить в храм, ездить в паломнические поездки. Душа, раз ощутив такую благодать, стала искать ее, и находила успокоение и радость только в Боге. Потом я прочитала свидетельство Мотовилова о преподобном Серафиме Саровском, когда от него исходил свет, и с удивлением обнаружила сходство его описаний с виденным мною светом, который, как я потом поняла, исходил от отца Ипполита. Так я сомневалась в отце Ипполите, а Господь Сам показал и прославил Своего угодника.

О первой встрече с отцом Ипполитом и пророчестве о монашестве

Иеромонах Игнатий

Если человек не может войти с верой, смирением, терпением и другими какими-то добродетелями в свое сердце, то он не встретит Бога, он не найдет святости и не найдет тех людей, о которых сегодня говорим. Тех людей, к которым можно причислить и батюшку отца Ипполита. С Богом обитают святые, и святые — это обычные люди, которые подвигом, смирением и верой соединились с Богом, стали друзьями Божиими. И там, где пребывает Бог, там пребывают и эти люди, и Сам Господь их назвал Своими друзьями. Поэтому сегодня вы все можете встретиться с отцом Ипполитом, ведь не двое и трое собрались во имя Господа, а собралось гораздо большее число людей.

Это не может не радовать нас, рыльских монахов, которые видели очень много чудес, произошедших по молитвам батюшки Ипполита, и видели те толпы людей, которые он собирал из различных уголков нашей страны, даже из ближнего и дальнего зарубежья приезжали к нему люди. И сегодня очень многие другие люди находят отца Ипполита, находят самыми разными путями. Среди вас есть те, кто знал батюшку Ипполита, к кому он постучался в сердце, с кем он поговорил, кого он каким-то образом извлек из этой жизни — из жизни суеты, из жизни греха, из жизни различных страданий, и показал Господа, как Иоанн Предтеча, говоря, что мне теперь должно умаляться, а вам расти во Христе. Есть среди вас и те люди, которые о батюшке ничего не знали и сегодня познакомились с этим старцем.

Мне хочется, чтобы не задерживать долго ваше внимание, рассказать немножко о себе. И этот рассказ не будет неуместен, потому что он очень тесно связан с именем отца Ипполита.

Вот сегодня, когда мы говорим о чудесах, то мы часто желаем видеть какого-то волшебника, что пришел бы старец и смыл бы с нас все наши грехи, все наши переживания, все наши скорби и подарил бы радость без нашего труда, без нашей веры. Но такого не бывает. И отец Ипполит не был таким. К отцу Ипполиту много людей приезжало, но не у всех произошли чудеса. И поэтому, если мы не будем веровать, если мы только будем желать своего, то мы не сможем найти отца Ипполита и здесь, в этой аудитории. Но если мы с верой горячей помолимся, сегодня послушаем то, что здесь говорят о различных свидетельствах, то мы сами можем, даже не побывав в Рыльском монастыре, пообщаться с отцом Ипполитом. И это общение было удивительно.

Вообще, кто такой монах? Монах — это человек, который идет к Богу. Человек, который в каком-то отношении ищет святости. И монастыри изначально были созданы как школы святости. Человек приходил к какому-то древнему старцу и просил его: научи меня святости, научи меня общению с Богом. И старец его вел трудным и тернистым путем, на который способны немногие люди.

Сегодня время стало несколько иное, сегодня мало таких старцев и мало тех людей, которые не просто читают Евангелие, не просто ходят в Церковь ставить свечки, а тех людей, которые живут по Евангелию. И не просто живут по Евангелию, а получают еще благодатные дары за свой подвиг, за свою жизнь.

И вот, уйдя в монастырь, я долго искал таких людей, которые живут по Евангелию. Долгий путь я совершал и читал различные книжки, и в этих книжках изучал путь старцев, и сам себе даже признался, что, наверное, о старцах я узнал очень много.

И вот как-то я заехал в Рыльский монастырь в 1996 году. Мне он не понравился. Он был какой-то суетный, там было очень много людей, не было единения, не было покоя. Было все то, что не нравилось моей душе. И я встретился с батюшкой, отцом Ипполитом.

Этот человек привлек меня своей добротой, ясностью своих глаз. Но Господь мне не открыл еще, кто это стоял передо мной. И когда я уезжал, батюшка Ипполит как бы между прочим сказал: «Ну ничего-ничего, ты приедешь в этот монастырь…» А я ехал с той мыслью, что больше туда вообще никогда не приезжать. И вот через несколько лет, Божиим произволением, указом архиепископа Ювеналия, я попадаю в этот монастырь.

Для меня стояла задача в этом монастыре в первую очередь выжить. Почему выжить? Потому что монах, который уходит в уединение для молитвы, для подвигов, если встречается с мирскими людьми, то это для него смерти подобно, потому что он избрал себе другой путь. А тут много людей, много больных, тех людей, которые лают, хрюкают, которых чуть там не с цепями, как евангельских бесноватых, привозят в монастырь. И приходилось молиться, и приходилось вот именно как-то духовно выживать. Я смотрел на батюшку и видел, что это хороший человек. Но показать старца может только Господь. Как показать? Внутри сердца человеческого.

Каждый из вас, кто знал отца Ипполита, — это тот, кого