в курс дела. Здесь базируется вторая оперативная эскадра российского ВМФ. Командующий — контр-адмирал Налетов. В состав эскадры входят надводные корабли и подводные лодки, суда обеспечения, авиационная эскадрилья, батальон морской пехоты, космический узел связи и мы — отряд ПДСС.

Как и эскадра, он в стадии формирования, поскольку база расконсервирована недавно. Командира вы уже знаете, я заместитель по боевой подготовке старший лейтенант Шалимов. Имеется второй — по воспитательной работе, три мичмана — командиры отделений, остальные боевые пловцы. Все контрактники.

Главная задача отряда — противодиверсионное обеспечение базы на море и специальные операции. Вопросы?

— Разрешите? — поднял руку Костомаров.

— Валяй.

— Сколько нам здесь служить?

— До демобилизации, а потом можно заключить контракт.

Прибывшие переглянулись.

— Что-то не так?

— Да нет, — сел на свое место Костомаров.

— Еще?

— Увольнения в город есть? — поднял руку Шамин.

— Есть. Но для вас не сразу.

— У меня тоже вопрос, товарищ старший лейтенант, — встал Найденов. — Можно ли звонить на родину по сотовым?

— Этого нельзя. Запрещено. Можете писать родным письма, не раскрывая, кем и где служите. Всем ясно?

— Ясно, — ответили вразнобой без особой радости.

— На этом все. Теперь сдайте мне телефоны и можете идти в кубрик обживаться.

Прошли в одну из комнат, где офицер запер трубки в сейф, затем поступили в распоряжение дежурного. Тот выдал в баталерке постельное белье, застелили койки. Разложили по тумбочкам нехитрый скарб.

— Теперь можно и перекурить, — заметил главный корабельный старшина. — Кстати, фамилия моя Васнецов, зовут Сергей. А вот это, — указал он на наблюдавшего за всем дневального, — Юрка Лембоев по кличке Чубайс.

— Да пошел ты, — флегматично сказал дневальный.

В нем действительно было отдаленное сходство с известным политиком, не пользующимся популярностью в народе.

Курилка находилась за казармой, уселись вокруг обреза на скамейках, угостили Васнецова московской «Явой».

— Ничего, крепкие. — Щелкнув зажигалкой, старшина пустил носом струю дыма.

— А жара тут будь здоров, хотя уже осень, — утер потное лицо Шамин.

— Это что, — хмыкнул Васнецов, — летом бывает далеко за тридцать. Плюс влажность.

— И наверное, змей полно, — затянулся сигаретой Костомаров.

— Этого добра хватает, особенно весной. Самая опасная из здешних змеюк — банановая. Маленькая, размером с карандаш. Укусит, и через пять минут кирдык, если не ввести противоядие. Кстати, вьетнамцы змей едят, и мы пробовали. Вкусные, если правильно приготовить. Рекомендую.

Новички поскучнели. Есть змей им не хотелось.

— Ладно, — швырнул в обрез окурок дежурный и взглянул на наручные часы. — Щас свожу на клев[14], а после вами займется командир отделения.

Столовая на морской лад называлась здесь камбуз и находилась в центре городка, в трехэтажном здании модульной постройки. Туда с разных концов уже следовали строи, втягиваясь в широко распахнутые двери. Новички тоже вошли, поднялись вслед за корабельным старшиной на второй этаж. В уши ударило звяканье металлической посуды и тихий гул. За многочисленными столами питались сотни две матросов и старшин.

— Эти наши, — подошел к двум накрытым столам Васнецов. — Усаживайтесь.

Васнецов, взяв в руки чумичку[15], стал брать из стопки миски и наполнять их горячим супом. Последнюю миску он наполнил себе. Взяв по куску белого хлеба, заработали ложками. Суп был из свежей рыбы, с перцем и лавровым листом. Быстро опорожнили миски. На второе в миски положили по хорошей порции рассыпчатого риса с котлетой. Когда получили из чайника по кружке бананового компота, в зал вошла очередная группа моряков, сразу направившаяся к их столам.

— О! Васнецов молодых привел! — воскликнул кто-то.

Расселись по скамьям. В этой группе было десятка полтора моряков, все в выцветшей «тропикане»[16], загорелые и с короткими стрижками. Двое стали наполнять миски, остальные молча брали и принимались неспешно есть.

— Встать, — бросил новичкам дежурный, когда допили компот. — На выход.

Минут через двадцать, как вернулись в казарму, подошли остальные. Состоялось знакомство. Часть из подводных диверсантов попали сюда с ТОФа, другие с Балтики, черноморцев не было.

С этого дня началась новая служба.

Прибывших определили в третье отделение, им командовал мичман Шацкий. Лет сорока, хмурый и неулыбчивый. Для начала расспросил, чему учили, сколько имеют погружений и выбросок с парашютом. Прослушав, недовольно хмыкнул:

— В мое время было вдвое больше.

Затем он придирчиво осмотрел снаряжение, с которым прибыло пополнение: акваланги с гидрокостюмами, средства связи и наблюдения, оружие. Признав состояние удовлетворительным, в заключение рассказал о порядке несения службы.

Он заключался в подводном патрулировании, наблюдении и осмотре дна бухты в районе стоянки кораблей. У регулярного патрулирования были две основные цели. Необходимо было исключить проникновение в бухту вражеских подводных диверсантов, ну и уничтожить, если уж тем удалось проникнуть в зону стоянки кораблей нашего флота. Внешний рейд охранялся сторожевым кораблем, установленными на глубине средствами гидролокации, а также системой ПВО, находящейся в горах за базой.

Следующим утром после физзарядки и завтрака тот же грузовик, прикрепленный к отряду, доставил Шацкого с молодым пополнением на стоявшую у выхода из бухты в числе других вспомогательных судов плавучую мастерскую. Между ней и пришвартованным рядом дебаркадером под маскировочной сетью угадывалась уже знакомая по учебной роте «Пиранья».

Мичман предъявил стоявшему у трапа мастерской часовому с автоматом пропуск, поднялись на палубу, прошли в корму. Шацкий привычным движением отдраил одну из дверей надстройки, и вся команда, держась за поручни, спустилась в ахтерпик[17].

Он был оборудован всем необходимым для применения боевых пловцов.

В ярко освещенном помещении без иллюминаторов хранилось индивидуальное снаряжение, подводные буксировщики, оружие и прочие технические средства. Здесь же стояла компрессорная станция. А еще имелось шлюзовое устройство для скрытного ухода в воду и возвращения на судно. В отсеке уже находился старший лейтенант Шалимов, в стороне двое возились с буксировщиком.

— Значит, так, — сказал он выстроенной перед ним четверке. — Сейчас с Олегом Алексеевичем организуем для вас экскурсию. Познакомитесь с водной средой, парой маршрутов патрулирования и их особенностями. Оба не сложные, глубины от десяти до двадцати метров. Рельеф дна песок, кораллы и скальный грунт.

Новички уже знали, что максимальная глубина залива достигает трех десятков метров, а протяженность охраняемой прибрежной зоны составляет три километра. Температура воды летом до двадцати семи градусов, зимой чуть ниже. Акулы, в изобилии обитающие в Южно-Китайском море, в гавани практически не встречались.

Спустя полчаса облаченная в легководолазное снаряжение группа, имея при себе навигационную панель, вместе с командирами, прошлюзовавшись, скользнула в бухту. Вода в ней была достаточно прозрачной, сверху проникали солнечные лучи, внизу было темней. Заработав ластами, двумя тройками стали удаляться от судна и вскоре растворились в глубине.

Через пятнадцать минут достигли установленного на глубине буя, там Шалимов показал