Желая после смерти дочери завладеть внуком и отстранить его отца, она 13 июня 1817 года составила такое завещание: «Завещеваю и предоставляю по смерти моей ему родному внуку моему Михаиле Юрьевичу Лермонтову принадлежащее мне вышеописанное движимое и недвижимое имение… если же отец внука моего истребовает, чем не скрывая чувств моих нанесут мне величайшее оскорбление, то я, Арсеньева, все ныне завещаемое мной движимое и недвижимое имение предоставляю уже не ему, внуку моему Михаиле Юрьевичу Лермонтову, но в род мой Столыпиных…»

Это завещание потрясло Лермонтова. Мучительная боль, негодование, гнев - все вылилось на страницы трагедии «Menschen und Leidenschaften», где изложил он историю с завещанием своей бабушки, приведя и содержание документа. «Люди, люди… люди… Зачем я не могу любить вас, как бывало…» - с отчаянием восклицает герой драмы Юрий Волин, услышав рассказ о завещании своей бабушки, о том, каким путем бабушка получила на него права, почему он живет у нее в разлуке с отцом. Распря между отцом и бабушкой в семье героя драмы «Menschen und Leidenschaften» повторяет семейную распрю, которую переживал сам Лермонтов.

Е. А. Арсеньева.

Портрет работы неизвестного художника.

Юрий Петрович умер в октябре 1831 года в своей деревне Кропотово, 42-х лет. Он ежегодно приезжал в Москву на свидание с сыном, внимательно следил за развитием его дарования, ценил его талант. Завещание, составленное им в январе того же года, и стихотворения Лермонтова, написанные после его смерти, говорят о большой внутренней близости между отцом и сыном.

В своем завещании Юрий Петрович писал:

«Благодарю тебя, бесценный друг мой, за любовь твою ко мне и нежное твое ко мне внимание, которое я мог замечать, хотя и лишен был утешения жить вместе с тобою.

Тебе известны причины моей с тобою разлуки, и я уверен, что ты за сие укорять меня не станешь. Я хотел сохранить тебе состояние, хотя с самою чувствительнейшею для себя потерью, и бог вознаградил меня, ибо вижу, что я в сердце и уважении твоем ко мне ничего не потерял. Прошу тебя уверить свою бабушку, что я вполне отдавал ей справедливость во всех благоразумных поступках ее в отношении твоего воспитания и образования и, к горести моей, должен был молчать, когда видел противное, дабы избежать неминуемого неудовольствия. Скажи ей, что несправедливость ее ко мне я всегда чувствовал очень сильно и сожалел о ее заблуждении, ибо, явно, она полагала видеть во мне своего врага, тогда как я был готов любить ее всем сердцем, как мать обожаемой мною женщины».

Ужасная судьба отца и сына

Жить розно и в разлуке умереть, -

писал Лермонтов после смерти отца.

Не мне судить, виновен ты иль нет;

Ты светом осужден. Но что такое свет?

Толпа людей, то злых, то благосклонных,

Собрание похвал незаслуженных

И стольких же насмешливых клевет.

«Козни», «сплетни», «клевета» - все это с необычайной силой звучит в юношеских драмах Лермонтова. «Жужжанье сплетен» - реальное ощущение, не раз испытанное Лермонтовым в гостиной у бабушки и в других московских домах. Его живо передают слова Юрия Волина: «…Эти сплетни, эта дьявольская музыка жужжит каждый день вокруг ушей моих». Московский почт-директор А. Я. Булгаков, письма которого являются летописью светской жизни Москвы почти за полстолетье, рассказывая о том, как много говорили о его дочерях, пишет в письме к брату: «Много о них жужжали». Эти письма дают представление и о той страшной силе, которую имела клевета в фамусовской Москве, где самые невероятные слухи распространялись с молниеносной быстротой. В письмах так и слышится «жужжание» сплетен: «здесь слухи носятся», «мне сказывали», «здесь слышно», «много болтают», «один теперь разговор»; фамусовское «В Москве прибавят вечно втрое» звучит у Булгакова еще сильнее: «Вздор не новое для Москвы, добрая старушка, но часто врет».

Ю. П. Лермонтов.

Акварель М. Ю. Лермонтова.

Нам кажется невероятной быстрота, с которой распространяется на балу пущенная Софьей сплетня о сумасшествии Чацкого. Мы готовы видеть в этом эпизоде чисто театральную условность. Письма Булгакова убеждают в том, что в комедии почти нет преувеличения. Становится понятным, почему сюжеты обеих юношеских драм Лермонтова, «Menschen und Leidenschaften» и «Странный человек», построены на клевете. На клевете строится и сюжет «Маскарада», неразрывно связанного единой творческой линией с юношескими драмами.

Драма «Странный человек» представляет собой картину быта и нравов дворянской Москвы конца двадцатых - начала тридцатых годов, периода, когда там жил Лермонтов. «Справедливо ли описано у меня общество?» - задает он вопрос в предисловии и тут же отвечает на него: «Не знаю! По крайней мере оно всегда останется для меня собранием людей бесчувственных, самолюбивых в высшей степени и полных зависти к тем, в душе которых сохраняется хотя малейшая искра небесного огня!…»

В двух драмах Лермонтова из русской действительности «Menschen und Leidenschaften» и «Странный человек» выведен полный честности и благородства крепостной слуга и упоминается его дружная семья. Этот высоко моральный образ человека из народа Лермонтов несколько упрощенно противопоставил дворянской среде, в которой сильны черты морального разложения.

Резко противопоставлял он себя и свое творчество этому «надменному», «глупому» свету с его «красивой пустотой».

Нет! не для света я писал -

Он чужд восторгам вдохновенья;

Нет! не ему я обещал

Свои любимые творенья.

То же самое общество, состоящее из глупцов, шутов, надменных подхалимов, общество, которое отвергло отца поэта, погубило и героя его драмы Владимира Арбенина и его мать.

Замысел «Странного человека», как и замысел комедии Грибоедова «Горе от ума», состоит в противопоставлении главного героя старой дворянской Москве. Здесь, как и там, сюжет строится на столкновении между передовым московским юношей и светским обществом Москвы, еще более измельчавшим и морально разложившимся в годы николаевской реакции. Как Грибоедов вместе с Чацким, так и Лермонтов вместе со своим героем обличает современную светскую молодежь. «Несносное полотерство, стремление к ничтожеству, пошлое самовыказывание завладело половиной русской молодежи; без цели таскаются всюду, наводят скуку себе и другим», - говорит Владимир Арбенин. Одного из таких молодых людей Лермонтов вывел в своей драме. Это приятель Арбенина, его обманувший, чтобы жениться из-за денег на Наташе Загорскиной, которую любил Владимир. Образ Загорскиной близок одной из героинь юношеской