помочь с какой-либо тяжелой работой из-за проблем со спиной, но она помогает пропалывать сорняки как на рисовых полях, так и в их большом саду возле дома. 1103же Уэмото-сан сказал, что его сын на самом деле помогает с самой трудной работой, а его невестка берет отпуск в наиболее загруженные периоды, чтобы помочь с выращиванием риса. Однако большую часть работы Уэмото-сан делает либо сам, либо с помощью жены.

Роберт Дж. Смит утверждает, что одной из характерных черт предков в Японии является то, что они являются «категорией мертвых, оказывающих покровительство некоторой социальной группе», будь то домохозяйство, «хан» (han), деревня, село или нация [Smith 1974: 212]. Как исторические сущности, время от времени под власть предков попадают отдельные лица, семьи и более крупные социальные группы. Для пожилых жителей деревни, в частности, большое значение имеет их чувство долга перед предками, т. е. обеспечение сохранности связанных с этими предками символов и забота о них, — о фотографиях, «ихай», рисовых полях, домашнем имуществе и деревне в целом. Это означает, что, даже имея проблемы со здоровьем, как в случае с Уэмото-саном, они считают, что нужно продолжать не просто владеть рисовыми полями, но и обрабатывать их, чтобы они были постоянно задействованы, — во многом так же, как предки остаются активной частью домохозяйства посредством символов «ихай» и фотографий. Оставить рисовые поля без обработки означало бы символически оставить на произвол судьбы как целостную историческую сущность само домашнее хозяйство, это было бы оскорблением предков, давших человеку жизнь и благосостояние.

Для пожилых людей, таких как Уэмото-сан, предки могут оказаться тяжелым бременем. Сильное чувство ответственности за то, что они получили от своих предков, в сочетании с тем, что дети и внуки либо уезжают, либо не желают помогать в сельском хозяйстве, оказываются для пожилых людей таким бременем заботы о хозяйстве или садовых землях, с которым те могут физически не справляться. Однако необходимость поддержания преемственности домохозяйства, т. е. сохранения домохозяйства как активного субъекта, оказывается значительнее этих проблем. В трудную минуту (обычно при крайней нужде) особенно тяготятся указанным бременем пожилые люди, не имеющие родственников поблизости. В такие моменты помощь приходит не от семьи, а от соседей.

Преемственность и общество

Дзёнаи подразделяется на шесть подгрупп, называемых «хан», которые представляют собой наименьшую социальную группу, следующую после домохозяйства (на рис. 3.5 показано шесть хан Дзёнаи). Каждый «хан» состоит примерно из двадцати домохозяйств. Эти домохозяйства связаны между собой как социальная группа на основе территориальной близости и исторически сложившейся системы взаимных обязательств. Хан является важным источником дружбы и социальной поддержки для человека, особенно в трудные времена.

Когда, например, человек умирает, члены хана, к которому принадлежал покойный, из людей, не являющихся членами семьи, будут наиболее активными участниками похорон. Женщины из «хана» готовят еду для различных церемоний, на которых присутствуют гости, а мужчины участвуют в круглосуточном бдении с воскурением благовоний в комнате дома умершего (чтобы скрыть его запах) и подготовкой тела к кремации.

Рис. 3.5. Карта Дзёнаи

На похоронах присутствует старшая супружеская пара от каждого домохозяйства в «хане» и по одному представителю от каждого домохозяйства в соседнем «хане». Самые интимные процедуры в процессе похорон, длящихся от трех до пяти дней, происходят в доме умершего или его родственника и в крематории. В этих процедурах принимают участие члены семьи и «киндзё но хито» (kinjo по hito), люди, живущие в «хане» умершего.

Во время тех этапов похоронной церемонии, которые проходят в храме, присутствуют представители всех домохозяйств деревни, если только смягчающие обстоятельства (например, болезнь) не препятствуют тому, чтобы домохозяйство отправило представителя. Однако церемонии, которые происходят в доме, обычно посещают только члены семьи, родственники и члены «хана» (которые также могут быть членами семьи). Одной из самых важных церемоний, связанных с похоронами, является «нэмбуцу» (nembutsu), которое проводится в ночь «церемонии проводов» («кокубэцу сики», kokubetsu shiki), происходящей в местном буддийском храме.

В Дзёнаи есть две ассоциации («нэмбуцу ко», nembutsu ко), которые проводят этот ритуал. Хотя обеими руководит один и тот же человек (поскольку глава одной из ассоциаций умер, и никто не был заинтересован в том, чтобы взять на себя руководство), есть некоторые различия в процедуре выполнения ритуала в зависимости от того, какая ассоциация была выбрана. Эти две ассоциации сформированы по территориальному принципу: одна ограничена жителями «хана» под названием Датэкодзи, а другая объединяет все остальные «ханы» деревни, которые обычно называются вместе Омотэкодзи, хотя это название только одного «хана» (самого большого) из них.

В обеих ассоциациях ритуалы схожи: члены хана приходят в дом вечером в день церемонии проводов и повторяют нараспев «наму амида буцу» (пати amida butsu)[13] в течение примерно двадцати минут, при этом ведущий звонит в колокольчик и напевает слова, а остальные участники повторяют за ним. Основное различие между двумя ассоциациями заключается в том, что в Датэкодзи участники сидят в кругу по краям комнаты и во время пения передают из рук в руки огромные деревянные буддийские молитвенные четки («дзюдзу», juzu), состоящие из 851 бусины, нанизанной на веревку. По словам жителей, четки принадлежат «хану» примерно триста лет. У Ассоциации Омо-тэкодзи нет таких четок, поэтому каждый член ассоциации держит в руках во время пения свои четки. По словам участников, цель этого ритуала состоит в том, чтобы жители «хана» помогли умершему (умершей) попасть на небеса или помогли ему (ей) на пути.

Отсутствие на церемонии человека, который по своему социальному статусу и месту проживания в деревне должен там быть, считается невежливым по отношению к умершему. Например, однажды на похоронах двое членов «хана» не смогли прислать для участия в ритуале «нэмбуцу» своих представителей. Присутствовавшие шептались о том, почему домохозяйства не прислали кого-нибудь, а некоторые говорили, что не прийти на похороны — это оскорбление.

Пожалуй, самое яркое свидетельство сплоченности «хана» как социальной группы можно увидеть в ритуале кремации. Практически повсеместно в Японии за кремацией следует ритуал, во время которого родственники умершего, держа в левой руке церемониальные палочки, выбирают его кости из пепла и кладут в коробку. Действие левой рукой распространено в похоронной практике, потому что оно противоречит тому, что считается нормальным, — праворукости — и символизирует противопоставление жизни и смерти. В Дзёнаи этот ритуал необычен тем, что в сборе костей участвуют не только родственники, но и жители «хана». На вопрос об этом один житель ответил, что

поскольку мы [наши семьи] живем здесь так долго, мы все, вероятно, все равно