Лежал, пока не понял, что не усну. Осторожно встал и ушёл к себе, тихонько включил телек для фона, открыл окно. Половина луны ярко светит, мертвенно подсвечивая сад. Полез в минибар. Рука замерла на полпути. Кровь? Несколько порций. Откуда? Никогда не хранил здесь еду. Странно… Достал алкоголь покрепче, налил. Кажется, со смертью Эммы для семьи арш Параваль завершилась очередная глава. И как началось это все с дяди, так им же и было окончено. Все, точка. Уверен, мои дети и знать не будут, кто такая Эмма. Пил до утра. Ночью перебрался в кабинет отца. Там и лег, когда расцвело. Не хочу в таком виде перед женой появляться. Проснулся ближе к обеду. Прокрался к себе, посетил ванную, чтобы выглядеть более-менее прилично. Но Дэвины дома не оказалось. Куда ушла, никто не знает. Понял вдруг, что не по силам сегодня ехать в офис, заниматься делами, включать голову. Хочу весь день провести дома, с женой. Или поехать с ней куда-нибудь. Куда угодно – в парк, по магазинам, в кино… Трубку она не взяла, поэтому отправил за ее такси своего водителя. Пусть привезет обратно. Надеюсь, обрадуется, что сегодня мы сможем провести день вместе.

Дэвина

Кэрридана утром в постели не обнаружила. Заглянула к нему. Полупустые бутылки, грязные стаканы. Тайник мой обнаружил и применил в качестве закуски. И пусть, вроде и не хочется совсем. Чтобы это проверить, представила вкус крови. Моментально согнулась и убежала в ванную. Понятно, сегодня опять без завтрака. После обессиленно присела на банкетку. По Эмме я плакать не собираюсь. С чего бы? Но кое-что все же нужно сделать. Попытаться сообщить Люку. Наверняка он все еще обдумывает способ вызволить мать из Дарема. К чему эти напрасные жертвы? Эта борьба не его, как и не моя. А его родителей. Но со смертью Эммы это больше не имеет смысла. Хочу отплатить ему за доброту и поддержку. Не стоит лезть, понимаю. Но не прощу себе, если смолчу, не попытаюсь разыскать его. И это будет последнее, что я сделаю втайне от мужа. На этом все – выкину из головы прошлое и начну строить будущее. Будущее Дэвины арш Параваль. Жены и матери. Супруги следующего градоначальника.

Собралась быстро, такси вызвала до популярной кофейни в центре. Вдруг захочу чего-нибудь все же. Да и оттуда ехать в тот самый паб безопаснее. В итоге схватила пресную булочку без начинки и воды на вынос и пошла в ближайший парк. Долго восстанавливала примерный маршрут, искала заведение в интернете. Нашла только спустя час. Но хоть не тошнит пока, на воздухе заметно легче. Вызвала такси и через двадцать минут оказалась на месте. Машину предусмотрительно отпустила за два квартала. Была уверена, что и так найду. Здесь ничего не поменялось, все как я и запомнила. Обычная питейная в небогатом, жилом квартале. Вошла внутрь, опасливо озираясь. Какая-то паранойя, будто за мной наблюдают – наверное, тоже гормоны. Внутри темно и почти пусто. Несколько клиентов уставились на меня, как на призрака, а вот бармен даже головы не повернул на звон колокольчика. Второй зал, в котором в прошлый раз нас с Люком ждал Том, закрыт. Двойные двери смыкались хоть и не плотно, но красноречиво. Подошла к бару, поймала взгляд бородатого мужчины, который в ответ уставился с немым вопросом.

– Добрый день, – прошептала как можно тише. – Мне Люк нужен. Очень. Он здесь? Или подскажите, как его найти. Это по поводу его матери.

Огромный, накачанный мужик в засаленной безрукавке несколько секунд буравил тяжелым взглядом, а потом, видимо, вспомнив, хмуро кивнул в сторону второго зала. Благодарно кивнула и пошла в указанном направлении. Двери тихонько скрипнули, Люк тут же поднял голову на звук. Осторожно улыбнулась ему. Надо рассказать первой, пока он не придумал себе невесть чего по поводу моего появления здесь.

– Дэвина?! – воскликнул, соскакивая с места и устремляясь ко мне.

Приложила палец к губам – зачем же так кричать?

– Люк, потише, – поморщилась и пошла навстречу.

Он налетел на меня, крепко обнял, потом приподнял и закружил по комнате. Ничего кроме тошноты это не вызвало в измученном токсикозом организме.

– Хватит, – почти прошипела. – Поставь. Я поговорить пришла.

Люк сразу послушался, озабоченно вгляделся в мое наверняка позеленевшее лицо. Взял за руку, подвел к столику, за которым сидел в полном одиночестве, усадил и плеснул в пустой стакан воды.

– Спасибо.

Осушила все до капли и попыталась отдышаться. Вопросительный взгляды игнорирую, разумеется, ему я не ничего не скажу о своем положении. Беременная жена наследника арш Паравалей, единственного в свете последних событий – очень большой соблазн для члена Сопротивления. Неизвестно, как это обернется для меня. Не стану рисковать, я все решила.

– Плохо себя чувствую, – посчитала разумным пояснить. – Дни выдались суматошными и переживательными. Мне нужно кое-что тебе сказать.

Сделать скорбное лицо не составило труда. Не важно, какие отношения были у меня с Эммой, Люку я сочувствовала.

– Внимательно слушаю, – черты лица молодого парня сразу заострились от дурного предчувствия, что добавило ему лет десять минимум.

– Эмма мертва. Мне жаль.

– Что?!

Такое потрясение отразилось на его лице, что сомнений не осталось – он ничего не знал. Осторожно взяла Люка за руку и чуть сжала.

– В день бала. Я узнала только вчера. И не смогла не прийти. Прими мои соболезнования. Ее похоронили здесь, в Лондоне. Рядом с фамильным склепом арш Паравалей.

Люк на последних словах буквально заскрипел зубами. Понимаю, не такого упокоения он, наверное, хотел для матери – не в качестве собственности арш Паравалей и после смерти.

– Шастодана не смогли найти, всем занимался Кэрридан. Сделал все по правилам.

Не знаю, зачем продолжаю рассказывать подробности. Наверное, чтобы не дать повиснуть тягостному молчанию.

– Как это случилось? – глухо спросил Люк. – У нее ведь было отличное здоровье, как и у всех гемозависимых.

Задумалась – следует ли и это рассказать? Решила, что скажу. Возможно, эта информация переключит его ненависть с Кэрридана и Шастодана на их родственника.

– Ее убили. Дядя градоначальника. Тот гемозависимый, что привел Эмму в семью.

По ярости, отразившейся на лице Люка, поняла, что мой расчет оказался верен. Может и к лучшему – этот дядюшка и самим арш Паравалям много неприятностей доставил.

– Это не могло произойти случайно! – Люк стукнул кулаком по столу от злости.

– Не случайно, ты прав. По словам прислуги поместья, Эмма сама набросилась на бывшего любовника с упреками и криками. Он пришел в ярость от такого обращения. И вот чем это закончилось. Кэрр считает, что она не могла не осознавать последствий.

– Кэрр?! Он, конечно, наговорит тебе всякого, чтобы оправдать убийцу! А если бы ты поскандалила с ним, он тоже убил бы тебя?!

– Я предпочла не поднимать эту тему, – прошептала тихо.

А про себя подумала, что своей смертью Эмма преподала мне последний и, пожалуй, самый важный урок. Посмотрела на Люка – губы вздрагивают, глаза влажные. Он сдерживается из последних сил, пытаясь сохранить лицо передо мной. Стало безумно жаль его… Мальчик, которого мать променяла на гемозависимого любовника. И в жизни, и в смерти. Придвинулась к нему по узкому диванчику и обняла. Пусть поплачет, станет легче. Больше все равно ничего не смогу для него сделать. Люк уткнулся мне в шею, обнял, прижал к себе. Не знаю, плакал ли он. Если и плакал, то по-мужски – очень тихо и почти незаметно. Так мы просидели какое-то время, а потом он сам отпустил меня. Глаза красные, бледный и какой-то пустой, вялый.