Девчонки прячут улыбки, и я хмурюсь.

Поднимаю ладони вверх.

– В смысле, я сам ей займусь.

– Оу, – смеется Виктория.

– Что я хотел бы знать, так это кто приехал с ней. – Кэп помогает Зоуи забраться на круг и поворачивается к нам. – Не может быть, чтобы ты сорвался туда… откуда она там, черт побери, и вернулся с пустыми руками. И потом я не верю, что ты оставил там девчонку без присмотра, даже ненадолго.

– Именно, – вклинивается Мэддок. – Расскажи нам, кто он и чем хорош.

Я улыбаюсь – обожаю то, как мы друг друга понимаем и чувствуем.

Никакой озлобленности, никакого удивления – лишь ожидание краткой сводки, чтобы быть в курсе дела. Мои братья доверяют мне. Всегда. А я им.

– Его зовут Мика. Высокий, крепкий чувак, неплохо владеет мячом. Есть отчим – тот ждет не дождется, когда же наконец пасынку исполнится восемнадцать и можно будет выставить его вон, а мать хочет одного – ублажить своего нового мужа. Мика не был в школе авторитетом – привык быть под другими. В нем есть немного агрессии, но это будет работать в нашу пользу на складах, да и вообще где угодно.

Я знал, что обращусь именно к Мике, если потребуется, знал с той секунды, как отнял у него мяч. Он первым шагнул вперед, но вел себя спокойно, держался на расстоянии и оказался достаточно умен, чтобы остановиться и подождать, понятия не имея, кто этот придурок перед ним и что он собирается делать.

Другими словами, он не стал действовать необдуманно, чтобы повыделываться перед своими дружками.

Он проявил уважение к незнакомцу, ко мне, потому что так поступают умные засранцы.

Как в старой поговорке Бреев:

Не недооценивай то, что не знаешь, а если недооценил, порви на части или сними свою чертову шляпу.

– Он приедет сюда ночью.

– Погоди, – с подозрением в голосе произносит Рэйвен. – Так он не прилетел вместе с вами?

– Нет. Он везет все их барахло.

Рэйвен разражается смехом и игриво качает головой.

– Так ты ее прям унес, как пещерный человек?

– Я, может, и поднял ее с земли, но не перекидывал через плечо, – фыркаю я, но не могу сдержать улыбку. – Она сидела на стуле. Так что я забрал ее вместе с ним.

Вся моя семья хохочет.

– О боже, – улыбается Виктория. – Хотела бы я увидеть ее лицо в этот момент.

Ага, это было чертовски весело.

– Так она сейчас в общаге у Мейбл? – Рэйвен выбирается из бассейна, Мэддок у нее за спиной на случай, если живот перевесит.

– Ага.

– А что будет, если она похвастается знакомством с тобой? – пристально смотрит на меня Рэйвен.

– Если она заявит, что попала к нам из-за меня, ей в общаге ни за что не выжить.

Руки Рэйвен находят полотенце, которое Мэддок накинул ей на плечи, и она едва заметно кивает. Потом у нее на губах появляется затаенная усмешка.

– Я пытаюсь понять, ты этого хочешь или нет.

– Ну, эм-м… тебе, наверное, удастся это понять уже совсем скоро. – Виктория бросает взгляд мимо меня. – Потому что новая девочка уже нарушила самое первое правило.

Я разворачиваюсь, и от напряжения у меня тут же проступают вены.

Полоска серебра и черные штаны – все, что можно рассмотреть, но этого более чем достаточно, чтобы понять – это она.

Бриэль идет по дороге к особняку и уже почти дошла до крыльца.

– Ройс, – предупреждает Мэддок, но я уже в движении.

– Знаю, брат.

Слишком близко.

Бриэль

Поднимаюсь по ступенькам, но застываю, когда знакомый голос ударяет мне в уши.

– Это слишком! – кричит Ройс.

Разворачиваюсь, ищу глазами и замечаю его.

Направляясь к нему, но стоит моим ногам сделать пару шагов, как я останавливаюсь.

Ройс, расправив плечи и сердито подняв подбородок, пружинисто двигается ко мне. Почему-то он производит впечатление одновременно безразличного и взбешенного.

Его мускулы, подтянутые и упругие, проступают еще сильнее с каждым шагом, но я смотрю не на них – я смотрю на произведение искусства на его теле.

Линии изгибаются, перекручиваются от одной стороны рук к другой, занимая верхнюю часть груди и часть шеи, заставляя задуматься, что же они значат. Его тело… Я не знаю, как такое может быть, но оно будто живет само по себе.

Ройс Брейшо, необузданный распутник номер один…

Полуобнаженный Брейшо, восьмое чудо света…

То, что хотя бы раз в жизни должны увидеть все.

Он останавливается в нескольких футах от меня и произносит равнодушным тоном:

– Так ты мне наврала, маленькая Бишоп?

– В смысле? – не понимаю я.

– Ты сказала, что следуешь правилам, как послушный маленький робот, а теперь гляньте-ка.

– Я должна найти скрытый смысл в твоем оскорблении?

– Первое, что делает Мейбл, когда приезжают новенькие, – объясняет наши правила.

– Ага, ну, круто, – я приподнимаю плечо. – Она сделала свою работу, выплати ей бонусы.

Ройс прищуривается.

– Тогда ты должна знать, что никому нельзя сюда приходить. Мейбл отлично справляется с тем, чтобы заставить вас, девочек, слушаться, и она, не моргнув глазом, вышвырнет тебя, если ты слушаться не станешь, как в первый день, так и в любой другой. – Он скрещивает руки на груди. – И я помогу, если придется.

Никому нельзя…

О-х-х-х.

Верно, я слышала, что их дом – табу.

Отчасти именно поэтому общежития находятся у самого въезда в их частные владения… чтобы контролировать.

Стойте, тогда почему она…

– Тогда почему она…

Я снова встречаюсь с Ройсом взглядом, и он хмурится.

– Закончи свою мысль.

Я провожу пальцами по вискам, погружаю пальцы в волосы, и он следит за этим движением.

– Не, ты мне все равно не поверишь.

– А ты попробуй.

Нет, я не стану.

Ройс сверлит меня взглядом, и спустя мгновение его взгляд становится еще тяжелее. На этот раз у него в голосе звучат скептические ноты, хоть он и пытается их скрыть.

– Это она отправила тебя сюда.

Я пожимаю плечами, тем самым отвечая так, чтобы не бросить ее окончательно к ногам Брейшо.

Погодите.

А может, она хочет, чтобы меня вышвырнули?

Плечи Ройса расслабляются, и он проводит языком по губам.

Он бросает взгляд через плечо, и я вспоминаю, что пришла сюда не просто так.

– Так ты закончил? Потому что теперь моя очередь.

Красавчик резко поворачивает ко мне голову, и, уже зная, что он сейчас уйдет, я выпаливаю, прежде чем он успевает сделать шаг:

– Ты и вправду настоял, чтобы у меня была собственная комната, хотя буквально все в общаге живут по двое или трое?

Он моргает, глядя