медленно тлела угольком. Но от этого не легче. Молча шла к тракту, как на заклание. Молчал и мой мохнатый проводник. Каждая мышца полуобнаженного тела напряжена. Он размахивал мечом, безжалостно кромсая разросшиеся кусты, а я вздрагивала каждый раз, когда оружие со свистом разрезало воздух. Не хотелось, чтобы этот тяжелый путь подошел к концу. Лучше вечно бродить по лесу с чудовищем, чем распрощаться с ним навсегда. Все мое нутро противилось расставанию, но Сай так решил. Я по глазам его видела, что спорить бесполезно. Остается лишь подчиниться и уйти из его жизни.

Вот и показался овражек, за которым заканчивался Темный лес. Я перемахнула через него и застыла истуканом на обочине пустой дороги.

Сай подошел ко мне сзади, и я невольно прикрыла веки, ожидая, что меня обнимут сильные мужские руки. Я ощущала исходящее от тела чудовища тепло, но объятий не дождалась. Развернулась и подняла взгляд. С тоской посмотрела в желтые глаза и потянулась к его приоткрытым губам. Но он остановил, заключив мое лицо в ладони.

— Так будет правильно. Не держи на меня зла, Синти, — прошептал и набросил на мою голову капюшон. — Сделай, как я сказал. Купи уютный домик и начни новую жизнь.

— Мне будет плохо без тебя, — сорвался голос в тихий стон. Снова потянулась к нему руками, но он шумно вздохнул и отстранился.

— Ты сильная. Ты справишься, — попятился назад. — Прощай, — и скрылся меж густых деревьев прежде, чем я ответила:

— Прощай.

Не знаю, сколько простояла на обочине, вглядываясь в чащу леса, холодея от одной мысли, что это конец. Неужели больше никогда не увижу свое чудовище и его серого друга?

Глава 21

Я медленно и бесцельно куда-то шагала, а в итоге добралась до опостылевшего рынка. Царившая вокруг суета никак не трогала. Внутри мой мир продолжал рушиться, и сердце ныло от тоски. Я купила новое платье без примерки. Бархатистая черная ткань прекрасно выражала переживаемый мной траур. Еще приобрела большую походную сумку, куда влезет все необходимое для долгого путешествия. И все же покупки немного отвлекали от мрачных мыслей, но ровно до тех пор, пока я не дошла до кондитерской лавки. Белоснежные пышные зефирки вызвали новый приступ слез. Их аромат намертво врезался в нос. Даже за пределами рынка я четко его ощущала. С этого момента возненавидела сладость окончательно и бесповоротно.

Огибая безлюдными улочками площадь, совсем выбилась из сил и поняла, что не вынесу тряску в экипаже. Нужен горячий обед и комната для отдыха. Город я хорошо знала, но никогда не бывала в таверне «Грезы Алейи», что считалась забегаловкой для прокаженных и дальних путников. В таких местах инквизиторская свора даже проездом не останавливается, значит, там я смогу подкрепиться и переночевать, а еще спокойно обдумать, в каком направление ехать, чтобы начать новую жизнь. Будь она неладна!

Вскоре без происшествий добралась до старого деревянного двухэтажного здания с треугольной крышей. Для аншлага время раннее так что я с легкостью заселилась в крохотную комнатушку с одной лишь кроватью, тумбой и окошком, выходящим на улицу у входа в таверну. Отхожее место находилось внизу, поэтому я переоделась в новое платье, прикрыла лицо капюшоном и посетила первым делом клозет. Уже потом выбрала столик в конце трапезной и сделала заказ. Забилась в угол лавочки и исподлобья рассмотрела пространство.

Мебель хоть и старенькая, потрепанная временем, но зато чистая. Даже потертые полы уборщица намывала с особой тщательностью, несмотря на то, что находилась в интересном положении. Круглый живот выпирал из накидки так сильно, что казалось, женщина вот-вот разродится.

У стены из деревянных бочонков с краниками стояла девушка в белом фартуке с кружевной оборкой. Увидев пятно на барной стойке, она схватила тряпку и кинулась его отмывать. А я перевела взгляд на пожилого мужчину, сидящего за столом в другом конце зала. Вот тогда сразу и поняла, почему работницы так ответственно следили за порядком. Он перебирал какие-то бумаги и краем глаза поглядывал на женщин. А потом и вовсе приказным жестом подозвал девушку у стойки к себе, чтобы тыкнуть ей в лицо бумагой. Хозяин таверны, не иначе.

Беременная уборщица стерла пот со лба и тяжело задышала, только хотела наклониться к ведру, чтобы сполоснуть половою тряпку, как мужчина и ее к себе подозвал. Я не слышала, о чем они говори, но после недолгой перепалки уборщица в слезах выбежала на улицу, а хозяин устало откинулся на спинку лавки.

Девушка в фартуке поспешила убрать ведро со шваброй в коморку под лестницей. Возвращаясь к стойке, она мило мне улыбнулась и вскоре принесла заказ. С подноса на стол опустилась тарелка наваристого мясного супа, следом за ней овощное рагу и кружка их лучшего медового эля. Я тут же расплатилась монетой, не требуя от миловидной разносчицы сдачи.

— Прошу прощения за неприглядную сцену, леди. Бекки давно уже не должна была работать. Глубоко на сносях. А сегодня хозяин принял решение отстранить ее от работы. Пожалел, а она в плач. Некем нам ее заменить. За три монеты никто работать не хочет. А хозяин требовательный у нас. Чистоту и порядок любит.

Отпив сладкого отменного эля, что неожиданно для такого заведения, подняла на девушку заинтересованный взгляд.

— Я готова работать у вас уборщицей и за две монеты, — девушка просияла и едва не кинулась на меня обниматься.

— Правда? Я сейчас позову мистера Беона и…

— Погоди! — схватила я ее за запястье. — У меня есть условие. Пусть предоставит мне любую комнату для проживания. И работать я буду в защитной маске. Не переношу пыль.

— Да, да! Конечно! — упорхнула разносчица и после короткого разговора с хозяином, начала подзывать меня жестом.

Я не знала, правильно ли поступаю, вновь ослушавшись Сая, но так я хотя бы буду жить неподалеку от Темного леса. В Валааме мне все родное. Каждая улочка, закуток. А маска убережет от посторонних глаз. Вряд ли я встречу в таверне на окраине города кого-то из знакомых.

Мистер Тиберий Беон оказался довольно приятным деловым мужчиной. Сначала расспросил меня, и пришлось сочинять историю на ходу. Я сказала, что родом из долины и раньше работала уборщицей в храме при обители прокаженных. А теперь прибыла в столицу и как раз ищу похожую работу. Красочно расписала все свои умения и в этом не соврала. В уборке со мной мало кто сравнится. Экономка Ретбоунов три шкуры снимала за каждую пылинку. А представилась я сироткой Шерлиз Хаарой.