– М-да… – оглядев меня, Дьяра и цверга, выдала Смерть. – Побуду-ка я с тобой пока, милочка. А то в такой компании, да без моего надзора, ты так и не убьешься до конца квартала.

Мне отправляться за грань не хотелось не только до конца отчетного периода костлявой, но и как бы вообще. Совсем. Желательно в ближайшие лет сто. О чем я Хель и сообщила.

– Да знаешь ли ты, пигалица, что смерть – самое удивительное из приключений за всю жизнь, от которого просто дух захватывает? – пафосно вопросила она в духе зазывного рекламного слогана.

– Угу, но ты не уточнила, что не только сама же захватываешь этот дух, но и сажаешь его под арест. Этак на десяток вечностей.

На этом я посчитала разговор с чернобалахонницей законченным и обратилась уже к Дьяру. Точнее, к его затылку.

– А ты мне платьишко принес? – насущный вопрос оказался столь резкой сменой темы, что Хель, уже набравшая в костлявую грудную клетку воздуха и негодования для отповеди одной наглой особы, аж поперхнулась.

Напарничек, который в этот миг, видимо, думал о спасении меня гораздо больше, чем о нарядах, исключительно на автомате ответил:

– Да.

– И где? – поинтересовалась я, оглядываясь.

И, почти сразу заприметив тючок, уже хотела было пойти к нему, как услышала раздраженное Дьярово:

– Тиг, тебя вообще не волнует, что ли, что рядом с тобой Смерть? – Напарник умудрился полубоком повернуться так, что видел одновременно и меня, и Хель.

– Да я уже привыкла… И тебе тоже советую. – Я устало махнула рукой. – Если бы она могла, она бы давно нас убила. Но у нее пока разнарядки нет…

– Раз-на-ряд-ки… значится, – по слогам повторил за мной ушлый цверг.

Я уже хотела было устремиться к добыче Дьяра и, наверное, даже не обратила бы на реплику карлы внимания, если бы не взбешенный рык Хель:

– Не смей открывать всяким проходимцам мои секреты, паразитка!

– Ну закрой их обратно. – Я пожала плечами.

– Чтобы их закрыть, нужно вашу троицу зарыть! Желательно глубоко. И первой – тебя.

Дьяр, наблюдавший за нашей перепалкой, видимо, пришел к каким-то выводам. И хоть и выглядел все так же настороженно, но уже спасать меня от Смерти не пытался. Похоже, решил, что костлявая, если бы могла, давно бы меня, такую язву, сама лично придушила. А раз еще не прибила, то…

Но полностью спиной к чернобалахоннице так и не повернулся. В итоге мы втроем, усиленно игнорируя Смерть, вернулись к кулю с добычей Дьяра и Мола. И, развязывая узлы цветастого платка, в котором и была одежда, я загадала: пусть даже мое платье будет не новое, но хотя бы чистое и целое! А то умывание умыванием, но от изгвазданных в грязи рубахи и штанов все равно зудела кожа.

Я развернула тюк и обнаружила там полный набор: мужскую и женскую рубахи, порты, пеленки, шаль, странного вида башмаки из сыромятной кожи, которые нужно было стягивать тесьмой у щиколотки, без каблука и с мягкой кожаной подошвой. Но, главное, средь других вещей в куле было платье! Насыщенно-зеленое, со шнуровкой спереди и затейливой вышивкой по лифу.

Я прикинула его на себя: по длине оно оказалось как раз. Даже подол по земле не волочился. Обрадованная, я скрылась в кустах переодеваться.

А вот когда вернулась, то Дьяр, узрев меня, помрачнел. Но обратился почему-то к цвергу:

– Что это? – И кивком указал на мой подол

– Платье, – удивилась я и добавила: – Судя по всему, мое любимое, потому как единственное.

– Угу, – поддакнула Смерть. – А тебя не смущает, что оно свадебное?

Как выяснилось, цверг воровал по принципу «чтобы подошел размерчик», не заморачиваясь на такую ерунду, как презренная человеческая вышивка. А поскольку цвет наряда невесты у простых людей был не столь важен, как символика, то и получилось то, что получилось.

Представила себе картинку, как я вхожу в город в подвенечном платье, с ребенком на руках и рядышком с мужем, а Смерть идет с нами бок о бок… Одним словом: «М-да!»

Благо, Молох сказал, что легко это исправит. И тут же подкинул в воздух один из украденных в кузне камней. Тот на миг завис в воздухе, засветившись алым, и начал менять форму, превратившись в чуть загнутое лезвие, которое еще несколько мгновений светилось, как сталь, раскалённая добела. А спустя пару секунд в руку Молоху упал предмет, чем-то напоминавший мне половинку от медицинского зажима. Только без кольца-держателя для пальца и с отточенной до опасной остроты кромкой.

– Сымай! – скомандовал цверг.

Пришлось на время остаться в нательной рубашке, которая была мне до колен. И пока цверг увлеченно спарывал стежки, Дьяр, не иначе как обозначив местные приличия, повернулся ко мне спиной. Вот только при этом я чувствовала себя почему-то так же, как когда он одновременно держал под наблюдением и меня, и Хель.

Смерть, ухмыльнувшись, видимо, что-то хотела съехидничать по этому поводу, но ее отвлек звук пришедшего сообщения. Она достала планшет и пробормотала вслух:

– Не нравится коллега по работе? Недолюбливает начальник? Достали соседи? Агентство «Перейдем дорогу». Только элитные черные коты и самые отборные неприятности для ваших враг… – Она сплюнула, не дочитав, и, клацнув челюстью, в сердцах бросила: – Как же достал этот спам!

А затем, оторвавшись от планшета, хмуро оглядела нашу троицу, поняла, что ждать еще долго, и мазнула по экрану костлявым пальцем.

Заиграла знакомая мелодия загрузки. Кто бы подумал, что Смерть играет в «Зомби против растений»? Едва не вырвался нервный смешок. У меня младший братец в свое время, помню, ей увлекался. И эта мелодия врезалась накрепко в память.

Воспоминания о семье всколыхнули многое. Глубокое, родное. То, что я сейчас старательно гнала. Потому что понимала: если позволю себе такую слабость, как предаваться воспоминаниям и сожалениям, то мои и так невеликие шансы выжить в этом мире устремятся не просто к нулю, а к минус бесконечности.

Меж тем Хель отошла от нас, присела на камень и увлеклась игрой, тыча и скользя пальцем по экрану.

А я, постояв, понаблюдав за птичками в небе, сделала шаг назад. Затем, опустив голову и созерцая кузнечиков в траве, еще один… И как-то незаметно оказалась рядом с Дьяром. Причем получилось так, что стояли мы с ним почти спина к спине. В полуметре друг от друга.

И я решила задать вопрос, который мучил меня уже давно:

– У тебя есть план?

Нет, я понимала, зачем мы идем в город – затеряться в шумной многолюдной толпе. Самое логичное, когда ловцы и гончие прочесывают местность. Но мы же не можем бегать от законников вечно, надеясь, что они когда-нибудь умрут. Тем более, подозреваю, у них нет рака или иной болезни, причем поголовно, чтобы Смерть пришла за ними до нашей старости, а не после.

– Ты сейчас о плане для себя или для меня? – уточнил Дьяр.